Кресты у дороги - Джеффри Дивер

До кабинета Оверби Мэрилин не дошла: спряталась в боковом коридоре. Через пару мгновений в кабинет к Дэнс скользнул Гамильтон Ройс. Минут через пять он вышел и кому-то позвонил по мобильнику. Мэрилин сумела подслушать часть разговора: Ройс звонил магистрату в Сакраменто — очевидно, своему приятелю — и просил выписать ордер на арест Джеймса Чилтона. По поводу нарушения границ чьей-то собственности.

В чем дело, Мэрилин не поняла, но тотчас предупредила о странной движухе начальницу.

Блогеру Дэнс рассказала укороченную версию истории (опустив имя Ройса).

— Кто стоит за моим арестом? — раздраженно спросил Чилтон.

Узнает — обязательно напишет в посте обо всех участниках заговора против свободы прессы. Такого скандала допустить нельзя.

— Не имею полномочий разглашать имен. Скажу только, что кое-кому не терпится закрыть ваш блог, пока мы не схватим Тревиса.

— Зачем?

— Затем же, зачем и я просила вас прекратить писать, — строго напомнила Дэнс. — Чтобы люди перестали комментировать вашу статью и не подставлялись под удар Тревиса. — Слабая улыбка. — И еще — чтобы спасти репутацию штата, поскольку КБР, видите ли, не защищает его жителей всеми силами, а точнее, не спешит закрыть ваш блог.

— Значит, закрытие блога — дело народоугодное? Я не пропагандирую коррупцию и язвы общества. Я изобличаю их. — Блогер оставил мессианский тон. — Вы арестовали меня, чтобы я не достался вашим конкурентам?

— Так точно.

— И что дальше?

— Одно из двух: либо патрульные вернутся на базу и сообщат о невозможности выполнения приказа по причине уже состоявшегося ареста. И дело спустят на тормозах.

— Либо?

Либо кто-то сильно огребет… Дэнс молча пожала плечами, однако Чилтон догадался.

— Вы прикрыли меня собой? Зачем?

— Отдаю должок. За помощь. И если хотите знать, я не во всем с вами согласна, но у вас есть право писать о чем угодно. Если вы ошибаетесь — суд разберется. Лично я не вступала в народную дружину несогласных, которая желает заткнуть вам рот.

— Спасибо, — искренне поблагодарил блогер.

Они пожали друг другу руки.

— Вернусь-ка я в сеть.

Дэнс спустилась с крыльца, поблагодарила сбитого с толку Мигеля Герреру и направилась к своей машине. Надо позвонить Ти-Джею, пусть нароет все, что можно, на Гамильтона Ройса. Врага лучше знать досконально.

Зазвонил телефон — на дисплее высветился номер Оверби. Похоже, частично на вопрос сейчас и ответят.

«Кто-то сильно огребет…»

— Чарлз?

— Кэтрин, возникла небольшая проблемка. Гамильтон Ройс хочет с вами поговорить.

Дэнс едва сдержалась, чтобы не убрать трубку от уха.

— Агент Дэнс, зачем вы арестовали Джеймса Чилтона? Как это патруль не смог выполнить приказ?

— У меня не оставалось выбора.

— Выбора? Какого?!

— Блог нельзя закрывать, — как можно ровнее ответила Дэнс. — Его читает Тревис. Чилтон просил его сдаться, и парень может выйти на контакт. Обговорить условия сдачи.

— Послушайте, Кэтрин, — отчаянным голосом проговорил Оверби. — В Сакраменто считают, что правильнее будет закрыть блог. Не согласны?

— Говорю же: нет, Чарлз. Кстати, Гамильтон, я так понимаю, вы вломились в мой кабинет?

Тишина взорвалась подобно бомбе.

— Я просматривал только открытую информацию.

— Не важно. Вы нарушили профессиональную этику. Считай, преступление совершили.

— Будет вам, Кэтрин, — вмешался Оверби.

— Агент Дэнс, — спокойно произнес Ройс, совершенно игнорируя Оверби (как и сама Дэнс). Проведя множество допросов, Дэнс заметила: человек, владеющий собой, — человек опасный. — Чилтону плевать, что гибнут люди. И он всех выставляет в дурном свете: и вас, и Чарлза, и КБР, и Сакраменто. Всех. Признайте факт.

Паршивые аргументы.

— Гамильтон, еще раз попытаетесь провернуть подобную аферу — с ордером или без, — и вопрос между нами будет улаживать генпрокурор или губернатор. И не забывайте о прессе.

— Гамильтон, — произнес Оверби, — она хочет сказать, что…

— Он прекрасно понял, что я хочу сказать, Чарлз.

Пришла эсэмэска от Майкла О’Нила.

— У меня сообщение. — Нажав «отбой», Дэнс прочитала набранное на скорую руку послание:

Тревиса видели в Нью-Монтерее. Полиция парня упустила. Докладывают о новой жертве. Бедняга мертв. Тело нашли в Кармеле, у конца Сипрес-Хиллз-роуд, с западной стороны. Я выехал. Тебя встретить?

Ответив: «Да», Кэтрин Дэнс помчалась к машине.

Следователи вроде Дэнс редко пускаются в погони с мигалками (про которые сама Дэнс начала забывать). Сегодня — особый случай. Дэнс включила сирену и, надавив на газ, помчалась в предвечернюю мглу.

Новая жертва…

Тревис убил вскоре после того, как его спугнули у дома Хоукенов. Досада толкнула его на поиски новой жертвы, и вот пожалуйста…

У поворота Дэнс резко притормозила и повела вытянутую машину по извилистой загородной дороге. Растительность здесь цвела пышно, но из-за облачности, скрывающей цвет зелени, Дэнс казалось, будто она угодила в потусторонний мир.

Вроде Этерии.

Перед мысленным взором возник образ Страйкера с мечом.

«Гринлиф типо учиццо хочет, чиму можыш научить?»

«каг умиреть…»

Образ сменился другим — грубым рисунком: пронзенная мечом Дэнс… В глаза вдруг ударила вспышка — смесь цветных и белых огней.

Дэнс подъехала к машинам помощников шерифа; рядом она заметила фургон экспертов.

Выбравшись из автомобиля, Дэнс направилась в самое сердце хаоса.

— Привет, — кивнула она Майклу О’Нилу: какое облегчение видеть его, хоть он и вырвался ненадолго.

— Место уже осмотрел? — спросила агент.

— Нет, только приехал.

Вдвоем они пошли в сторону трупа, накрытого зеленым брезентом и огороженного желтой лентой.

— Кто-нибудь видел Тревиса? — спросила Дэнс.

— Да, агент Дэнс. Позвонили в Службу спасения Нью-Монтерея, но когда наши люди приехали, парень ушел. И добропорядочный гражданин скончался.

— Кто жертва? — спросил О’Нил.

— Еще не знаю, — ответил младший помощник шерифа. — Тут натуральное месиво. Тревис убил его не из револьвера. Ножом, не спеша.

Он указал на газон футах в пятидесяти от дороги.

Дэнс с О’Нилом пошли дальше, к огороженной территории, где лежал труп и стояли офицеры в форме и в штатском; рядом эксперты ползали по песчаной земле в поисках следов и улик.

Напарники кивнули в знак приветствия округлому помощнику шерифа, латиносу, с которым Дэнс проработала несколько лет.

— Что написано в документах жертвы? — спросила Дэнс.

— Пробиваем по базе. Пока известно только, что это мужчина лет сорока.

Дэнс огляделась.

— Значит, убили его здесь?

Поблизости ни домов, ни других строений. Жертва точно не бегом занималась и не машину ловила — следов на земле нет.

— Верно, — подтвердил офицер. — Крови было не много. Скорее всего убийца притащил тело сюда и бросил. Есть следы от протекторов. По ходу дела Тревис угнал авто жертвы. Сунул парня в багажник, как ту девчонку, хотя топить не стал — зарезал. Вот установим личность жертвы и дадим ориентировку на его машину.

— Вы уверены, что убийца — Тревис?

— Сами скоро убедитесь.

— Он мучил жертву?

— Похоже на то.

Они остановились футах в десяти от желтой ленты, за которой ползал по земле эксперт, похожий в комбинезоне на космонавта. Увидев агентов, он кивнул им. Выгнув под очками бровь, спросил:

— Взглянуть хотите?

Видимо, решил, что женщине смотреть на труп неприятно. Ну, бывает и такое, даже в наше время.

— Да, — сказала Дэнс, хотя надо признать: она храбрилась. Все-таки дознаватель с живыми работает. К образам смерти Дэнс, наверное, никогда не привыкнет.

Эксперт уже приподнял краешек брезента, когда из-за спины Дэнс позвали:

— Агент Дэнс?

К ней шел офицер в форме. В руке он нес некий предмет.

— Слушаю.

— Вам знакомо имя Джонатана Боулинга?

— Джона? Да.

Заметив в руке у офицера визитную карточку, Дэнс вспомнила, что один из помощников шерифа взял бумажник жертвы — пробить по базе.

В голове мелькнула страшная мысль: убили Джона? Неужели он отыскал что-то в компьютере Тревиса и, не дождавшись Дэнс, отправился искать убийцу?

Только не это!

Глянув полными ужаса глазами на О’Нила, Дэнс бросилась к трупу.

— Эй! — крикнул эксперт. — Вы мне следы собьете!

Не обращая на него внимания, Дэнс отдернула брезент.

И ахнула.

С ужасом и облегчением одновременно агент увидела, что убили не Боулинга.

Под покрывалом лежало тело стройного бородатого мужчины в слаксах и белой рубашке, распоротой ударами ножа. Один глаз открыт; на лбу вырезан крест; тело осыпано розовыми лепестками…