Мое любимое чудовище - Элизабет Хойт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Аполлон прищурился.
— Почему сегодня?
— Разве вы не знаете? — воскликнул Монтгомери, и на его лице отразилось изумление, которое Аполлон начал тихо ненавидеть. — Ночью приехали новые гости.
С этими словами он распахнул двери столовой, и взору Килбурна предстал Эдвин Стамп с набитым гренками ртом. Но Аполлон смотрел не на Эдвина. Его внимание привлекла миловидная дама и внушительного вида мужчина с оливковым цветом кожи, недовольным выражением лица и… разноцветными глазами: одним был зеленым, а другим — голубым.
Монтгомери, прервав затянувшуюся паузу, прошептал восторженно, точно ребенок, которому подарили огромный кулек конфет:
— О, это просто замечательно!
Позже утром того же дня Лили наблюдала, как Стэнфорд принял позу и провозгласил:
— Если я еще когда-нибудь увижу свою дочь в подобной ситуации, помяните мое слово, джентльмены, я… э…
Он покосился на Лили, которой не нужно было заглядывать в рукопись: в конце концов, автор пьесы она.
— Выпотрошу обманщика, — подсказала она конец фразы.
— Ну да… Выпотрошу обманщика, — пробормотал себе под нос Стэнфорд, прежде чем кивнуть и снова принять позу. — Я выпотрошу обманщика, чтобы он больше никогда не смог никого обмануть.
Лили поморщилась. Фраза получилась не слишком складной, но ведь она написала вторую часть пьесы всего за неделю, в то время как на создание самой первой пьесы ей потребовался целый год.
Конечно же, ту пьесу она сожгла.
— Дорогие мои!
Обернувшись на голос, Лили ошеломленно заморгала, не веря собственным глазам. Раскинув руки в стороны, в дверях стоял Эдвин в новом костюме из небесно-голубого атласа и, очевидно, ожидал привычного теплого приема.
Лили предположила, что у него на то были причины. Вся женская часть труппы бросилась к нему, Молл тотчас же принялась ласково ворковать. Стэнфорд и Джон подошли к нему медленно и степенно, хотя тоже по-своему им восхищались.
Глупо было надувать губы. Ведь только Лили и ее брат знали, кто настоящий автор пьесы.
— Робин, душа моя, — воскликнул Эдвин, вальяжно направляясь к ней.
Лили с трудом подавила порыв закатить глаза. В обществе он всегда обращался к ней по сценическому имени, несмотря на то что остальные актеры прекрасно знали, как ее зовут на самом деле.
Лили послушно подставила щеку для поцелуя и лучезарно улыбнулась.
— Не уделишь ли мне немного своего драгоценного времени, дорогой брат?
— Естественно. — Он огляделся по сторонам, давая понять остальным актерам, какой он любящий старший брат.
— Наедине.
Эдвин с подозрением взглянул на сестру, но был вынужден согласится.
— Э… да, конечно.
Лили поднялась со своего места, отложила страницы с текстом и отвела брата в небольшую смежную комнату, плотно прикрыв за собой дверь.
— Что?… — начал было он, но Лили оборвала его на полуслове, с удовольствием отвесив смачную пощечину.
— Лили! — Эдвин схватился за щеку. — Ты что себе позволяешь?
— Не смей больше меня так называть, Эдвин Стамп!
— Я не понимаю… Какая муха тебя укусила?
Ответом ему была вторая пощечина, потом, подбоченившись, Лили гневно воскликнула:
— Ты натравил на Аполлона солдат. Они могли отправить его в Бедлам или на виселицу, а все потому, что он вступился за твою сестру.
Эдвин поправил съехавший набок белоснежный парик и пробубнил:
— Я беспокоился о твоей безопасности.
— О моей безопасности? Ты? — Лили едва не задохнулась от возмущения. Иногда Эдвин вел себя как настоящий осел, но что еще хуже — пребывал в заблуждении, считая ее дурочкой. — А от кого он меня защищал?
— Он же убийца — это всем известно. — Эдвин сделал шаг назад. — Кто знает, что у него на уме.
— Никакой он не убийца, — произнесла Лили очень-очень тихо, оттесняя Эдвина в угол комнаты. — И ты прекрасно это знаешь, но все равно ведешь себя как последний идиот и причиняешь мне этим боль.
Эдвин уже открыл рот, намереваясь возразить, но конец фразы его обескуражил.
— Что? Боль, тебе?
— Да, Эдвин, именно мне, — твердо повторила Лили. — Мне нравится лорд Килбурн, и я считаю твою жестокость по отношению к нему — и ко мне — совершенно непростительной. Он здесь, на этой вечеринке.
— Я видел его только что, в столовой, — угрюмо произнес Эдвин. — Он называет себя нелепым именем Смит.
— Он здесь для того, чтобы найти настоящего убийцу. И предупреждаю: даже думать не смей, чтобы опять его сдать, понятно?
— Я… — Эдвин судорожно сглотнул. — Но, Лили…
— Никаких «но»!
Совершенно шокированный ее тоном, он опустил голову и пробормотал:
— Да, хорошо, как скажешь…
— Прекрасно! — Лили развернулась, намереваясь уйти, чтобы не наговорить лишнего, но Эдвин поймал ее за руку и нервно откашлялся.
— Думаю, я должен тебя предупредить…
Взглянув на брата, Лили заметила, что лоб его блестит от пота. Липкий страх тотчас же шевельнулся у нее в груди: неужели он уже сказал кому-то об Аполлоне?
— Что случилось?
Эдвин сглотнул и выдавил:
— Здесь Ричард Перри, барон Росс.
Глава 15
В самом сердце лабиринта располагался дикий и прекрасный сад.
Виноградные лозы цеплялись за нагромождение камней, столь древних, что
казалось, будто сложенные из них стены обрушились несколько
тысячелетий назад. Из-под камней пробивались кривые деревца, простирая
вверх свои ветви с изумрудной листвой. В самом центре сада, на зеленой
лужайке, поблескивал голубой поверхностью безмятежный пруд с белыми
и желтыми лилиями, и здесь же, на берегу, наполовину в воде, лежало
мертвое ужасное чудовище, окрашивая своей кровью воды пруда в алый цвет…
Аполлон вошел в гостиную, где артисты готовились к представлению. Все они уже собрались там. У дальней стены стояла Молл Беннет с поднятыми руками и повторяла свои реплики. Бросив взгляд на Аполлона, подмигнула и незаметно кивнула в сторону маленькой двери, что вела в малую гостиную.
Кивнув, что понял, Аполлон направился туда. Они с Молл быстро нашли общий язык накануне вечером, когда он уговорил ее оставить их наедине с Лили и переночевать в его спальне.
Подойдя ближе, он услышал голоса.
— …Индио, — произнесла Лили, и Эдвин что-то прошипел в ответ.
Аполлон резко распахнул дверь, и Эдвин Стамп рухнул на него. Отодвинув соперника в сторону, Килбурн прошел в комнату и закрыл за собой дверь.
Лили стояла в углу, бледная как полотно, но Аполлон не сводил глаз с ее брата.
— Только попробуйте сказать обо мне хоть слово…
Эдвин поднял руки, словно защищаясь, и быстро проговорил:
— Не стоит. Сестра уже успела осыпать меня угрозами.
— Вот как? — Аполлон подошел ближе: ему совсем не
