Труп на балетной сцене - Эллен Полл

— И что из того?

— А то, что твоя вечеринка для них. А мое присутствие может все испортить.

Несколько секунд Джульет не знала, что ответить. Чего-то в этом духе она ожидала. И ожидала с раздражением. Не могла избавиться от мысли, что эти отговорки вызваны его обычной робостью и нежеланием оставаться с ней наедине, а не заботой о чувствах танцовщиков.

— Как знаешь, — буркнула наконец Джульет. Оба молча выбрались из запруженного зрителями фойе, миновали тяжелые двери и оказались на улице. Вечер стоял ясный, было все еще тепло. Джульет заранее договорилась, чтобы Эймс взяла машину напрокат и прислала за ней, автомобиль стоял в десятке футов. — Давай хотя бы тебя подброшу. Или ты считаешь, что это тоже что-нибудь испортит?

Мюррей мотнул головой:

— Я только хочу, чтобы твоя вечеринка доставила удовольствие.

— Кому?

Он открыл перед ней дверцу. И Джульет решилась посмотреть ему прямо в глаза.

— Я бы хотела, чтобы ты тоже пришел.

Мюррей улыбнулся:

— Тогда подойду попозже. — Он подсадил ее в машину и терпеливо ждал, когда Джульет втянет за собой в кузов складки длинной юбки. Потом, наклонившись, проговорил: — Ты сегодня очень красивая, — и захлопнул дверцу.

Уже потом Джульет узнала, что Тери Малоун всем разболтала, якобы подружка Рут мисс Бодин живет в чем-то вроде городского Тадж-Махала, и мало кто сумел устоять от соблазна посмотреть на такую роскошь. Сыграла свою роль и тяга танцовщиков к вечеринкам. То и другое обеспечило наплыв гостей на праздник Джульет. Члены труппы стали приходить после половины первого. Сначала появились ребята из кордебалета (на официальных мероприятиях до них никому не было дела), потом солисты (которые горько жаловались, что сразу после представления их заставляют заманивать новых спонсоров), затем второй состав, Патрик и наконец, под руки с Рут, Электра и Харт собственной персоной.

Джульет уже приходилось испытывать состояние обезумевшей хозяйки, когда собственная квартира кажется неузнаваемой и сворачивается время. Гости бродили по обоим этажам, они были и в гостиной, и в столовой, и в ее кабинете, ахали у окон, восхищаясь видами. С изумлением и в то же время с пользой для себя Джульет обнаружила, что Тери Малоун разыгрывает из себя младшую хозяйку. Оказывается, балерина заметила и запомнила в квартире гораздо больше, чем могла бы предположить Джульет, и теперь то и дело раздавался ее негромкий писклявый голос: балерина объясняла танцовщикам, где взять выпивку, где помыть руки, откуда позвонить. Джульет начинала понимать, каким образом Тери удалось завоевать доверие Лили Бедиант.

Она была почтительна приятнейшим, достойнейшим образом, и, даже если собеседник понимал, что его пытаются зачем-то охомутать (Джульет заподозрила: Тери хотела, чтобы она ее познакомила с Порцией Клейн), общаться с ней все равно было приятно.

Поразмыслив, Джульет подобрала музыку для второго этажа: Гершвина и Коула Портера, а для первого — Билли Холлидея и Томаса «Фэтса» Уоллера. В гостиной подали холодные, но весьма сытные блюда. И на первом, и на втором этажах были устроены бары. Величественная в темном шелковом костюме Эймс держала в руках всю команду обслуги. Единственное, что раздражало Джульет, был запах цветов. Она просила флориста свести количество букетов до минимума, но тот все равно расстарался. Когда появилась Рут с двумя своими звездами, хозяйка как раз подумывала выскочить на террасу курнуть.

— Дорогая! — Подруга с редкой для нее порывистостью протянула к ней руки и расцеловала в обе щеки. — Ты гений! Я гений! — Она сделала жест в сторону Харта и Электры: — А вот еще два гения! Скажи, они сказочно танцевали!

Джульет с искренней радостью обняла Рут. Но в то же время вид переступающего ее порог Харта неприятно взволновал, даже напугал Джульет. Она почувствовала, как похолодели и стали липкими ее ладони. Как она могла не подумать об этом? Она считала, что Харт совершил двойное убийство, а теперь должна его развлекать, позволять ему разгуливать по своей квартире?

Когда вошла Рут, а за ней ведущие исполнители балета, стоявшие в коридоре гости принялись аплодировать. Привлеченные хлопками, из гостиной и библиотеки появились другие и тоже начали выражать свой восторг. Когда Джульет повела подругу в столовую, вокруг образовался коридор поздравлявших балетмейстера артистов. Рут смеялась и кланялась — такой раскованной и счастливой Джульет, пожалуй, ни разу не видела подругу. Но, радуясь за нее, не могла избавиться от мыслей о Харте. Он отступил назад и вместе с Электрой и остальными тоже аплодировал Рут. Но Джульет показалось, что она разглядела в умных голубых глазах странное, тяжелое, безрассудное, кичливо-задиристое торжество.

Из столовой вышел Райдер и, поздравляя жену, чмокнул в щеку. Он вел себя с Электрой гораздо дружелюбнее, чем раньше. Джульет решила, что бывших супругов примирил его близкий отъезд в Лос-Анджелес.

Аплодисменты в столовой стихли, их сменил обычный для вечеринок гомон.

— Господи, какое облегчение! — прошептала Рут подруге, когда другие занялись собой. — Ни за что на свете больше не соглашусь на такое. Где тут у тебя водка?

Хозяйка поспешила за напитками и закуской, но ее взгляд наткнулся на Харта. Тот стоял у бара со стаканом хайбола в руке. Секунду назад он дружески улыбнулся ей, и она силилась ответить ему тем же. «Он не может догадываться о моих подозрениях», — уговаривала себя Джульет.

И тем не менее… Куда подевался Лэндис? Можно ли ему позвонить? Джульет недостаточно знала Мюррея, чтобы сообразить, куда он мог отправиться в середине ночи, чтобы скоротать час-другой. Она успокаивала себя мыслью, что давно пошел второй час. Если он собирался прийти, а ведь он обещал, то должен скоро появиться.

Перед тем как наконец выскочить покурить, Джульет решила, что может привлечь Тери помочь с тортом, который она планировала подать в два. Джульет заказала изготовить его ярусами, в сахарной паутинке, чтобы он казался точно таким, как свадебный торт мисс Хэвишем. И кондитер не сплоховал — расстарался. Однако гости разбрелись кто куда, собрать их будет не просто. После недолгих поисков Джульет обнаружила Тери на кухне. Та вполне освоилась с ролью младшей хозяйки и забежала предупредить Эймс, что наверху кончается лед.

Втроем они решили, что лучше всего согнать присутствующих в какую-нибудь комнату на нижнем этаже. Потом Джульет наконец-таки выбралась на террасу.

Там какие-то умники поменяли музыку на диск, который она оставила на стереосистеме, и теперь террасу заливали звуки «Гоу-гоу» Марвина Гейе. Танцовщики (Джульет узнала Олимпию, Лили, Ники Сабатино, Алексея, Райдера и нескольких других) самозабвенно дрыгались и пихались. Джульет привалилась к бетонной стене, закурила и, с удивлением наблюдая грязные безыскусные пляски, решила, что никогда не сумеет понять мир балета.

— Сбацаем? — Как всегда предусмотрительный, Патрик, жертвуя собой, пригласил ее, смертную, в круг. Джульет потушила сигарету. Плечи и бедра сами собой начали дергаться — ей хотелось танцевать. Но теперь, когда ее пригласили, она внезапно разнервничалась.

— Все в порядке, — стал ободрять ее помощник Рут. — Стесняться не надо — вас никто не заметит. Каждый видит только себя. Свое отражение в дверном окне… С этим ничего не поделаешь, это у них в крови.

Убедившись, что Патрик ее не обманывает, Джульет улыбнулась, сбросила туфли и пошла за ним. Секунду одна слушала любимую музыку и вдруг закружилась вместе с остальной массой, радостно подтягивая «Темптейшн». Длинная расшитая юбка оказалась не лучшим нарядом для танцев, но разрез предоставлял некоторую свободу движений, и она наслаждалась. Было уже около двух, когда вспотевшая и довольная Джульет покинула круг. К этому времени многие на террасе присели отдохнуть прямо на пол, рискованно поставив у ног бокалы. Ей пришло в голову, что неплохо бы принести сюда пару стульев. По-прежнему босая, она покинула людную террасу и свернула в северную часть круговой балюстрады.

Здесь балкон составлял всего четыре фута в ширину. Джульет использовала его главным образом для хранения лишних шезлонгов и садового инвентаря. У противоположной, граничащей с соседской террасой стены стояли какие-то столы и с полдюжины стульев. Взбодренная громкой музыкой, Джульет шла по узкому проходу (здесь мелодия «Ты ничего не сделал» звучала не так громоподобно, и она начала надеяться, что не навлечет на себя гнев соседей). Бетонная стенка высотой по пояс отделяла два хилых стульчика от остальных. Джульет взяла их и начала неуклюже пятиться, но тут, отделившись от основной террасы, на ее пути возникла невысокая худощавая фигура. Человек стоял против света. Возбуждение Джульет моментально испарилось, по спине, словно молния, пробежала дрожь страха. Она поставила стулья на пол. Весь вечер из головы не выходила мысль: а где он?