Изменчивая судьба (ЛП) - Блэквелл Тэмми

Прежде чем убежать заполнять бумажки (или чем там медсестры занимались перед прекращением чьей-то жизни), она взяла с полки пачку бумажных салфеток.

— Вот, дорогая, — сказала она, передав их мне. — У тебя есть столько времени, сколько тебе нужно.

В этом отделении не было дверей, но она задернула за собой шторку и ушла.

Стефан уже сам на себя не походил. Мужчина, которого я знала, был сильным и гордым, источал столько силы, что даже обычные люди инстинктивно сторонились его. Мужчина на больничной койке иссох и съежился, не считая странных мест, где он раздулся как воздушный шарик. Его темная кожа приобрела нездоровый желтоватый оттенок, нечто среднее между синяком и пятном. Стратиго, которые присматривали за ним, по возможности заботились об его волосах, но те все равно висели блеклыми космами. Шрам, тянувшийся по его лицу сбоку, уже не кричал об угрозе. Вместо этого он скулил от боли и поражения.

Я моргнула, потому что глаза защипало.

— Доктора говорят, что ты все еще жив, — сказала я Стефану. — Они показывали нам графики с колеблющимися линиями и сказали, что это активность твоего мозга. А потом они сказали, что ты можешь никогда не очнуться, а если и очнешься, то никогда не вернешься к прежней норме. Ты не сможешь ходить, говорить и даже глотать. Ты остаток жизни проведешь на этих машинах, — я сделала глубокий вдох. — Кое-кто как-то раз сказал мне, что я не смогу это сделать. Что я не смогу встать здесь и убить тебя, пока ты беззащитен, но это не так. Из всего, что мне пришлось сделать в последние месяцы, это самое простое, потому что я не убиваю тебя, Стефан. Я тебя освобождаю, — я еще крепче сжала руку Лиама. — Мы тебя освобождаем.

Я подвинулась ближе к постели. Я подумывала сжать его ладони и дать какое-то утешение в последние моменты, но не смогла это сделать. Да, я жалела его, но не настолько, чтобы забыть о боли, которую он причинил другим.

— К твоему сведению, это официальный Вызов. Лиам заявил об этом Стратиго, и они без протестов разрешили. Конечно, это наверняка потому, что их мало осталось, и после гибели Сарварны они не желают умирать за тебя.

Монитор засветился, и его сердце забилось чаще, спровоцировав несколько сигналов и писков.

— Так они правы. Ты все понимаешь. Хорошо. Мне надо, чтобы ты это услышал, — сказала я, а Лиам подошел к монитору и повозился с ним. Удивительно, но тот затих. Я надеялась, что он знает, что делает, и не отключил машину раньше времени.

— Я этого не хотела. Не могу сказать, что однажды я проснулась и подумала «Я свергну Альфа-Стаю». Знаю, многие люди, включая тебя, в это не верят, но это правда. Я не знаю, где все пошло не по плану. Ты наверняка такая же жертва обстоятельств, как и я. Разница в том, что как только мы оказались в самой гуще, ты выбрал власть вместо базового человеческого достоинства. Знаю, мир — не идеальное место, умиротворение, любовь, гармония — это утопия… но мне надо верить, что все может быть лучше, — я посмотрела в глаза Лиама. — Мне надо верить, что мы можем сделать мир лучше, — мой голос надломился.

Я сделала глубокий вдох. Не успела я выдохнуть, как Лиам оказался рядом и обнял меня.

— Я закончила, — сказала я, уткнувшись в его грудь и позволяя его теплу согреть меня через одежду. — Пора. Давай покончим с этим.

Лиам поцеловал меня в уголок глаза, собирая влагу слез. Прилив жара пронзил меня до самого сердца, а затем он отодвинулся от меня к кровати. Он казался огромным на фоне увядающего тела Стефана. Его аура силы окутала бывшего Альфа-Самца, и я готова была поклясться, что его тело задрожало под этой мощью.

— Для галочки, — сказал он, держа палец на кнопке вызова медсестры. — Это за мою семью, эгоистичный ты ублюдок.

Я едва успела оправиться от шока, когда в палату прибежала стайка медсестер.

— Вы готовы? — спросила медсестра в веселенькой униформе.

Я кивнула, боясь того, что может сорваться с губ, если я заговорю. Мужчина средних лет с пивным брюшком и редеющими волосами тоже кивнул, и видимо, это был сигнал к действию. Медсестра в веселенькой униформе начала нажимать кнопки на мониторе. Это заняло одновременно больше и меньше времени, чем я ожидала. Мы все стояли (доктор, медсестры, Лиам и я) и смотрели на монитор, пока сердцебиение Стефана замедлялось. Когда на мониторе наконец-то появилась ровная линия, кто-то отключил монитор, но я из-за слез не увидела, кто это сделал.

***

Мне больше всего хотелось сбежать от стерильной тоскливости больницы, но не было возможности. В течение тридцати шести часов после смерти Сарварны было составлено много планов, в том числе и то, как вернуть Скаут Донован в реальный мир.

— Если не хочешь видеть мою задницу, лучше закрой глаза, — крикнула я с порога, после чего зашла в свою палату. Лиам сидел на краю кровати с очень даже открытыми глазами и наклонился в сторону. — Ты что делаешь?

— Пытаюсь мельком увидеть твою задницу, но ты обламываешь мне кайф.

Мое лицо запылало, и я перепроверила, что больничная сорочка прикрывает все, что надо.

— Да что с тобой не так? — прошипела я, прекрасно понимая, что агенты ФБР, стоявшие у моей палаты, наделены чутким слухом оборотней. Я забралась на кровать и тут же накрыла ноги одеялом.

Лиам пожал плечами.

— Классная же задница.

Он через считанные часы улетает в Румынию, но именно сейчас решил быть милым и флиртующим? Это так несправедливо.

Как только я прикрыла свои полуголые части тела, Лиам забрался на постель рядом со мной. Не было никаких неловких попыток уложить руки и ноги. Мы полгода спали рядом и знали, как устроить наши тела.

— Ты в порядке?

Я взяла пример с него и подумала, прежде чем ответить.

— Это надо было сделать.

— Это не отвечает на мой вопрос, Скаут.

Нет, не отвечает, но это ответ на более важный вопрос.

— Я буду по тебе скучать, — сказала я, капец как ловко сменив тему.

— Ты могла бы поехать со мной. Ты теперь Альфа-Самка. Твое место — в Логове.

— Нет, мое место — с моей семьей, — он уже знал мой ответ, как и я знала его аргументы. Этот спор не был новым. — Я скучаю по ним так сильно, что даже больно.

— Ты можешь подвергнуть их опасности, если останешься.

— И я могу подвернуть их опасности, если не останусь, — не всех устраивала наша маленькая смена режима, и я не настолько наивна, чтобы верить, будто противники будут играть по правилам. — Последний год я не очень справедливо относилась к своим родителям. Мне надо загладить вину.

Тут наш спор заканчивался. Всегда, потому что Лиаму нечем было крыть этот аргумент. Это не означало, что мы не повторим то же самое еще два-три раза до его отъезда.

— Я хочу, чтобы ты отказалась от титула Альфа-Самки.

А может, и не повторим.

— В смысле?

— Я попросил Рейчел навести справки, и это возможно. Тебе нужно лишь…

— Ты хочешь, чтобы я отказалась от титула Альфа-Самки? — хорошо, что меня не подключили к мониторам. Сейчас они вовсю орали бы. — От титула, который я только что завоевала, разодрав глотки всем, кто стоял на моем пути? От титула, для которого ты месяцами тренировал меня? И ты хочешь, чтобы я просто… отказалась?

— Ты не хочешь ехать в Логово…

— Потому что оно в Румынии. Ты знаешь, насколько Румыния далеко от Кентукки? Пять с половиной тысяч миль. Это почти девять тысяч километров, если твой канадский мозг не в силах посчитать.

Лиам лежал рядом со мной, но теперь сел и нахмурился.

— Скаут, успокойся.

— Успокойся? Ты просишь меня отказаться от титула после всего, через что я прошла. В чем смысл? — ужасная, тошнотворная мысль пришла мне в голову. — Это был твой план с самого начала? Я реально лишь пешка для тебя? — меня трясло от ярости. — И как, хорошо я справилась, Лиам? Я достаточно хорошо убила их для тебя? Я взяла на свои руки достаточно крови, чтобы ты мог жить в ладах со своей совестью?

— Ты несправедлива.