Москва тюремная - Валерий Карышев

(... )

Да и воры — люди неглупые, они понимают: через запаленного стукача можно сливать ментам нужную братве информацию. Ясно, что такой «кролик» не стоит ломаного гроша. И на других тюрьмах его не используешь, братва через «малявы» о стукачах узнает.

Принято считать, что «агент внутрикамерной разработки» — чисто российское изобретение. Впервые агенты ВКР появились в российских тюрьмах в середине XIX века. Появление их связывают с именем начальника III отделения Департамента полиции графа Бенкендорфа. Кстати, многие документы царской охранки засекречены и поныне.

О «внутрикамерных агентах» свидетельствует Игнатий Домейка — белорусский шляхтич, участник национально-освободительного восстания 1831 г. (прообраз одного из литературных героев поэмы «Дзяды» Адама Мицкевича, впоследствии — один из отцов-основателей Республики Чили). В Виленской тюрьме, куда И. Домейку бросили после ареста, под видом инсургента был помещен полицейский агент. Однако действовал он столь топорно, что спустя несколько дней был с позором разоблачен.

Эффективность работы «кроликов» испытал на себе сам будущий основатель советской правоохранительной системы Феликс Дзержинский. Несколько месяцев он сидел в камере Центральной варшавской тюрьмы с арестантом, который быстро втерся ему в доверие. Феликс Эдмундович, несмотря на природную подозрительность, проникся к сокамернику уважением. А на суде выяснилось, что этот человек был платным агентом политической полиции.

Став председателем ВЧК, Дзержинский не забыл преподанного ему урока. Институт тюремных стукачей пышным цветом расцвел во времена сталинских лагерей. Любопытные могут выяснить историю вопроса в книге А. Солженицына «Архипелаг ГУЛАГ».

В настоящее время агенты ВКР — самый эффективный инструмент оперчасти по раскрытию и предотвращанию преступлений.

Оказавшись за стенами Бутырки, «агент Сорока» понял: теперь ему ни за что не соскочить с крючка оперчасти. Обратного пути не было — в случае малейшего ослушания мусора спокойно могли «слить» стукача через других агентов. Да и «подписка о добровольном сотрудничестве» дорогого стоила. Коготок увяз — всей птичке пропасть!

Было очевидно: работать на мусорню придется не за совесть, а за страх. Было очевидно и другое — Лука на всю жизнь возненавидел Дмитрия Михайловича К., который и втравил его в эту авантюру...

...»Агент Сорока» отлично запомнил своего первого клиента. Им стал молодой пацанчик Аркаша У., со слов Дмитрия Михайловича — рядовой «пехотинец» из оргпреступной группировки, обвиняемый по «бандитской» в то время 77-й статье Уголовного кодекса.

Даже человеку, далекому от криминала, было понятно, что Аркадий У. этот никак не мог быть бандитом. Тщедушный, запуганный первоход, он до ареста работал водителем в какой-то подмосковной фирме. То ли оперчасть выполняла чей-то заказ, то ли пацанчик должен был стать «громоотводом» для серьезных людей, но инструкции Лука получил четкие: расколоть клиента во что бы то ни стало.

«Объект внутрикамерной разработки» оказался немногословным, запуганным и потому не шел ни на какие контакты с сокамерниками. Даже авторитета Луки оказалось недостаточно, чтобы разговорить подследственного. Пришлось провернуть нехитрую комбинацию. Один «кролик», страшный-страшный урка с татуированным торсом, сделал вид, что собирается «опустить» Аркашу У. И лишь заступничество «смотрящего» спасло пацана от непоправимого... Впрочем, и это не помогло: в доверительной беседе с Лукой первоход признался — мол, никак не могу понять, за что же меня «закрыли».

— Не хочет колоться, — хмуро признался «агент Сорока», ерзая на «трамвае» карцера; именно в этом помещении и происходили конспиративные встречи с майором Дмитрием Михайловичем К.

— Что значит — «не хочет»? Бери бумагу, пиши...

— Что писать?

— Диктую. «Объект внутрикамерной разработки Аркадий У. попросил передать оставшимся на свободе участникам устойчивой оргпреступной группировки, что тайник с оружием находится в подвале заброшенного дома в районе станции метро «Сокольники». Объект требует, чтобы оружие было продано в самое ближайшее время... »

Несомненно, «тайник с оружием в районе станции метро «Сокольники» должны были организовать виртуозы подстав из мусорни. Письменные показания «кролика» сводили шансы Аркадия У. к полному нулю.

Лука быстро проникся службой. Будучи человеком неглупым, он понимал: буреть и зарываться не следует. Да и сексотом он оказался превосходным: по пустякам не надоедал, в рассуждения и предположения не вдавался, каждый рапорт содержал только четкую и серьезную информацию.

Конечно, работа «кролика» — это не только «туфта», которую от его имени изредка заряжала оперчасть. Порой приходилось иметь дело с реальными уголовными тайнами. Авторитета Луки было достаточно, чтобы расколоть «объект внутрикамерной разработки» за несколько дней. Оперчасть прикрывала информатора грамотно и с умом: бывало, что «кум» отдавал на раздербан братвы второстепенных стукачей, чтобы сохранить самого ценного.

Работать приходилось не только в Бутырке. Оперчасти московских ИЗ забирали «агента Сороку» для своих нужд, как проститутку с Тверской, и, вдоволь попользовавшись, отпускали домой. Менялись оперативники, менялись следственные изоляторы и «хаты», и лишь одно оставалось неизменным: высочайший класс «агента ВКР»...

Среди «объектов внутрикамерной разработки» попадались и откровенные негодяи. Лука отлично запомнил дело «Тушинской отравительницы». Сорокалетнюю даму безуспешно кололи на чистосердечное признание в столичной тюрьме Капотня. Следователи были бессильны: подследственная сразу ушла в глухой «отказ». На «кролика» возлагалась последняя надежда...

ИСТОРИЧЕСКАЯ СПРАВКА:

Следственный изолятор в московском районе Капотня — самая молодая тюрьма российской столицы. Нормы содержания, 4 кв. метра на человека, полностью соответствуют международным нормам (в большинстве российских ИЗ человеку, находящемуся под следствием, приходится обитать на 1 — 1,5 «квадратах»). ИЗ № 50/9 создан на базе бывшего ЛТП (лечебно-трудового профилактория). Рассчитан на 450 мест. Первыми арестантами Капотни стали несовершеннолетние и женщины, переселенные сюда из Бутырской тюрьмы.

С момента открытия ИЗ № 50/9 считался самым благоустроенным в Москве — в тюрьму постоянно водили международные делегации.

Среди известных арестантов, прошедших Капотню, — несколько воров в законе, а также Тамара Павловна Рохлина, которую Генпрокуратура РФ обвиняет в убийстве супруга, генерала и депутата Госдумы Льва Рохлина.

Несмотря на относительно комфортные условия содержания, среди столичной братвы Капотня пользуется самой незавидной репутацией. Причина — близость базы московского ОМОНа. По утверждению арестантов, «маски-шоу» устраиваются тут регулярно. Бойцы ОМОНа в черных вязаных шапочках «ночь» выводят арестантов в коридор и отрабатывают на них удары дубинками.

Никакой медицинской помощи пострадавшие не получают.

В июне 2002 года у стен Капотни состоялся несанкционированный митинг друзей и родственников арестантов. Были составлены списки жертв избиения — всего 38 фамилий.

В Московскую областную прокуратуру поступило заявление: «Просим разобраться с инцидентами, которые происходят ежедневно с 19 июня 2002 года... Просим создать комиссию из независимых медицинских экспертов для проверки фактов избиения заключенных и принять меры в отношении виновных... »

Виновные наказаны не были.

Оперчасть сразу ввела «агента Сороку» в курс дела. Погожим августовским днем, пообедав супом с солями талия, в московском районе Тушино погибла целая семья: отец и трое детей. Круг подозреваемых сузился до одного человека: мачеха. Во-первых, по образованию она была химик. Во-вторых, она не любила ни мужа, ни пасынков. В-третьих, у нее был побудительный мотив — четырехкомнатная квартира. По версии правоохранителей, сорокалетняя дама вышла замуж за многодетного вдовца лишь с одной целью — завладеть его жилплощадью.