Бояръ-Аниме. Романов. Том 3 (СИ) - Кощеев Владимир

Я кивнул, соглашаясь. Терпеть не могу интриги, но суровую реальность на одном желании не изменить. Власть всегда будет сопровождать бесконечное закулисное противостояние.

— Признаться, мне слабо вериться, что начнется гражданская война, — медленно произнес я. — На стороне государя армия, ЦСБ, опять же — царские люди. И идти на открытый вооруженный конфликт с Михаилом II, когда мы только что раздавили Речь Посполитую — глупо. Тем более это станет отличным моментом, чтобы наши агрессивные соседи ввели свои войска.

Отец покачал головой.

— В том-то и дело, что единственные, кто смог бы вмешаться в происходящее у нас, уничтожены, — возразил он. — А остальные крупные игроки слишком заняты внутренними дрязгами. Та же Османская империя сейчас активно давит у себя оппозицию… Или ты думаешь, что без высшего дозволения самих тюрков, кто-то позволил бы Демидову загрызть дипломата Османской империи?

— Погоди, отец. Разве мы не ловили их солдат на своей земле? Разве не готовились к большой войне с Османской империей? — спросил я, глядя на Алексея Александровича.

Он улыбнулся.

— Дима, все это вело к обоюдной выгоде, — заявил он. — У тюрков благодаря их бесчисленным гаремам слишком много одаренных детей, и каждый род там пытается занять место повыше. И в методах они не слишком разборчивы, знаешь ли. Один такой род нам и скормили, заодно под законным предлогом устранив конкурента султана. Ни у Михаила, ни у Амира не будет никаких претензий друг к другу, это была совместная операция двух держав по устранению террористов. Заметь, далеко уже не первая даже в нашем поколении.

Мне оставалось только головой покачать. Я все это время ждал глобальной мировой войны, а на деле выходит, что напряженность хоть и растет, но человечество успешно стравливает агрессию внутри своих границ.

А те, кто рискнет развязать крупный конфликт, закончат, как Речь Посполитая. Ни Римская империя, ни Германский рейх, спонсировавшие польского короля Яна даже не пошевелились, чтобы защитить свою марионетку. Русское царство, говоря откровенно, завоевало крупную страну всего за считаные дни. При этом все прошло так стремительно, что ни о какой обороне речи-то и не шло.

— И что нам тогда делать? — спросил я, вернувшись к основной теме разговора. — С Рюриковичами?

Князь смотрел в окно молча, медленно постукивая пачкой сигарет по подлокотнику кресла. Я не торопил отца, прекрасно понимая, что он сейчас на ходу просчитывает варианты.

Мне же оставалось только ждать, какое решение примет глава рода. До этого я считал, что Михаил II просто мечтает об абсолютной монархии, и потому давит всех своих родичей по одному. Но если все так, как сказал отец, тогда выходит, что часть клана горячо поддерживает монарха, ведь им тоже достается какая-то прибыль от фактического принижения всех великих князей.

Если московская фракция не бунтует, а поддерживает Михаила II, поражение в правах их не касается. Не потому ли, что государь может по своему слову спокойно передавать им власть по наследству, изображая выборы?

— Я думаю, что нам выгоднее будет соблюдать нейтралитет, — наконец, произнес Алексей Александрович. — Не из страха, разумеется, а чтобы не вызвать ни у кого подозрений, что Романовы пытаются под шумок вернуть себе трон. Мы не можем сейчас выступать агрессорами.

Я кивнул, принимая его ответ.

— Но, — продолжил отец, щелчком пальца открывая пачку. — Если возникнет необходимость, мы встанем на сторону Михаила II. Надеюсь, ты с этим согласен?

Я улыбнулся.

— Как бы там ни было, а твоя сестра — царица, отец, — произнес я. — И если мы от нее открыто отвернемся, это очень дурно скажется на репутации рода.

— Хм.

— А еще — Кремль защищает нас от того же Красноярска, — добавил я. — Если Милославские лишатся трона, Рюриковичи решат распотрошить нас, прикончив естественных конкурентов в борьбе за престол Русского царства.

Князь кивнул.

— Рад, что ты все это понимаешь, — сказал он. — Подведем итоги: к клубу ветеранов Соколова ты присоединяешься. С великой княжной знакомишься, кто знает, может быть, в конце концов, ее и выберешь себе в невесты. Не самая плохая партия, между прочим.

Я не стал говорить, что предпочту видеть рядом с собой другую девушку. Меня ведь никто не торопит, а завести знакомство с дочерью министра иностранных дел может быть еще и полезно. Дружбу ведь еще никто не отменял.

— Итак, когда ты планируешь полететь на Урал? — сменил тему отец.

Вопрос был важный. Мне не хотелось бросать московские дела, по крайней мере, пока Виктория не начнет активно работать в лаборатории. К тому же мне все еще нужно посещать занятия самому.

Но если я упущу возможность сейчас, кто знает, какие еще новости могут всплыть из недр Уральских гор? Волков доработает свой интерфейс до моего уровня, пока я буду участвовать в подготовке к конкурсу? А то, может быть, уже и сингуляром станет?

Впрочем, это во мне говорит усталость. Важные вопросы решать с разбега нельзя.

— Отец, я бы хотел немного времени, — сказал я. — Ночь не спал, и если честно, полагаю, нам лучше продолжить разговор утром.

Он легко кивнул и улыбнулся.

— Это тебя зовут в гости, Дмитрий, тебе и решать, — ответил он. — Спокойной ночи, сын.

Я поднялся на ноги и кивнул ему.

— Спокойной ночи, отец.

Из княжеского кабинета до своих покоев я добирался без спешки. А внутри никого не застал. Помощница ушла к себе, и я не стал ее тревожить. Всем женщинам порой нужно уединиться, да и самому сейчас не хотелось снова погружаться в очередной проект.

Организм человека все же имеет свои пределы, и нельзя его перенапрягать постоянно, иначе можно кончить быстро и плохо.

Быстро закончив с водными процедурами, я добрался до кровати и рухнул на постель, уснув раньше, чем голова коснулась подушки.

За завтраком присутствовали матушка с отцом. Брата с сестрой сегодня за столом не было — наследник сегодня оставался в главном отделении «Руснефти», пока князь Романов полетит решать вопросы с утечкой на нефтепроводе. А потому Алексей Александрович был заранее хмур и немногословен. Ксения же, не иначе как устав от предсвадебной суеты, в которую ей пришлось погрузиться с матушкиной помощью, наверняка отсыпалась.

— Дмитрий, — начала Ирина Руслановна, оторвавшись от своего салата, — твой отец сказал, что тебя очень активно зазывают посетить Урал?

Я кивнул, откладывая приборы на опустевшую тарелку и придвигая к себе чашку кофе.

— Да, матушка, личные приглашения как от Демидовых, так и от Волковых, — подтвердил я, внутренне готовясь, что княгиня сейчас начнет давать наставления и советы, как правильно ухаживать за боярышней.

— Отлично, — хмыкнула она. — В таком случае я крайне рекомендую тебе посетить часовню отца Иллариона. Это замечательное место — настоящее архитектурное чудо. Очень романтичное, возвышенное и умиротворяющее.

— Если будет возможность, матушка, — не стал отказываться я.

— Твой отец сделал мне там предложение, — вздохнула княгиня, погружаясь в воспоминания. — Это было великолепно, несмотря на то, как твой дед воспринимал наш брак. Я была просто счастлива.

Я улыбнулся, слушая ее умиротворяющий голос.

— Когда намерен лететь? — воспользовавшись паузой в словах супруги, задал вопрос князь, отодвигая пустую чашку. — Я не тороплю, но мне нужно отдать распоряжение по сопровождению.

— Я бы хотел вылететь, как можно скорее, — ответил я. — Мне в пятницу нужно быть уже в Москве. И вернуться к работе, так что много времени визит все равно не займет.

— Передам приказ, чтобы готовились, — спокойно кивнул тот, — завтра на шесть утра самолеты будут тебя ждать. На Урале они же будут обеспечивать твое сопровождение, и обратно улетишь с ними. И помни, сын, с момента, как ты взлетишь в аэропорту, ты будешь представлять весь наш род.

— Я не забуду, отец, — склонил голову я.

Княгиня бросила на него недовольный взгляд, но ничего не сказала, хотя я уверен, ей очень хотелось вставить комментарий по поводу напоминания князем об ответственности. Впрочем, Ирина Руслановна была женщиной хоть и эмоциональной, но не глупой. Она не хуже меня видела, что отец крайне напряжен и споров сейчас с ним лучше не начинать.