Эфемер (СИ) - Прокофьев Роман Юрьевич

— А после шестой эволюции?

Цирцея внезапно отвела взгляд, как будто я затронул неприятную тему.

— До нее доходили единицы. Точной информации нет. Болтают, что после шестой Источник начинает превращаться в «твердое сердце», материальное азур-ядро, как у А-Тварей.

Я задумчиво хмыкнул. У Энея не было никакого «твердого сердца». Значит, он достиг всего лишь пятой эволюции, не взошел на высшую ступень. Если, конечно, эти слухи правдивы…

— Понял. Расскажи о трех Средоточиях после четвертой эволюции подробнее.

— Они хорошо изучены, и каждое позволяет развивать определенную группу А-способностей до пятнадцатого ранга. Первое, Средоточие Стихий, — Цирцея коснулась яркой точки, вспыхнувшей в районе паха, — Оно отвечает за стихийную, разрушительную силу, выплеск и мощь. Выбрав его, ты сможешь развивать мощь Гелиоманта, ярко выраженного боевого Заклинателя, использующего свет как оружие. Только Гелиоманты могут концентрировать огромную энергию для разрушительных ударов. Как Пепел, который мог уничтожать целые города…

Я внимательно слушал, хотя в голове роилась куча вопросов.

— Второе, Средоточие Энергии — искусство тонких манипуляций Азур. Это путь Азуролога, способного изучать, управлять и контролировать А-энергию. С твоим Источником, исцеление, создание аур и солнечных двойников, разделение частиц и фотокинетика в самых различных проявлениях. Твои фокусы с «Клинком Ра» впечатляют, но представь, чего ты можешь достигнуть, научившись придавать свету любую форму?

— А третье Средоточие?

— Средоточие Мысли. О, боюсь для Заклинателя с твоим типом энергии оно самое бесполезное, — улыбнулась Цирцея, — Я даже не знаю, есть ли у тебя подходящие А-способности. Средоточие Души для тех, кто выбрал Аниматургию. Очень сложный тип Заклинателя, скорее ученый, чем воин. Телепатия, псионические силы, власть над душами и снами, взаимодействие с А-сущностями. Аниматурги могут видеть, познавать и изменять азурическую структуру вещей, работать с анимами и приручать созданий Грани. Сильнейшими из них были Фенрир, Искандер и Лотос.

Она закончила, замолчала.

— Получается, если мы сознательно остаемся на третьей эволюции, то не можем выбрать специализацию, — медленно проговорил я, — Поэтому в Городе так мало хороших азурологов и аниматургов.

— Ну, ради справедливости, мы говорим о Заклинателях, хотя у Воинов и Техномантов схожая ситуация. Часть способностей можно компенсировать Геномами. А потом, это правило ввел ты! — Цирцея тряхнула гривой черных кудрей, — И знаешь, оно написано кровью! Могущество — это обоюдоострое оружие. Все выжившие Инки это прекрасно понимают. Многие ведь проходили четвертую, пятую эволюцию в прошлом.

— Какой ступени эволюции ты сама достигала?

— Пятой, Духа. Не скажу, что мне это сильно понравилось, — она неожиданно закусила губу, — Буду откровенна, дело даже не в цене инкарнации. На четвертой у Заклинателей азурическая сущность расправляет крылья, просвечивает изнутри, люди это чувствуют, подсознательно начинают бояться и избегать. На пятой начинаешь фонить Азур, находится с тобой рядом просто опасно. Ты становишься изгоем. Но главное не в этом. Психика тоже меняется. Азур одновременно пьянит и искажает восприятие, ты начинаешь считать… нет, не считать, неправильное слово, ощущать себя высшей ступенью развития. Не человеком, а полубогом. Со стороны это смотрится страшно.

— А потом… не хотелось вернуть силу?

— Хотелось, конечно. Азур-как наркотик, с него не слезешь, — усмехнулась Цирцея, — Однако мы все знаем, что путь к вершине ведет только в Грань. Есть статистика, если вовремя не остановиться, очень мало шансов выжить и сохранить разум. Жажда Азур. Безумие. Танатос. И в конечном итоге смерть. Святые отрицают наши самоограничения, но ты сам видел, что с ними происходит. Нет, третья эволюция — золотая середина, расцвет, оптиум сил во всех смыслах. Но к чему эти расспросы? Ты хочешь переходить на четвертую ступень? Нарушить собственное правило?

— Не знаю. Может случиться, что мне придется это сделать, — произнес я медленно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Не советую, Грэй.

— Я тебя услышал. Скажи, возможно ли внести изменения в азур-структуру Инкарнатора? Например, добавить Средоточие, расширить Меридианы, или, наоборот, вырезать их?

— Такие эксперименты проводились, — кивнула Цирцея, мой вопрос ее не удивил, — В основном Святыми, их и нужно спрашивать. В большинстве случаев трансформации необратимы и приводят к психозу, нечеловеческой агрессивности и безумию. Почти все выжившие и измененные рано или поздно оказались в Кубе.

— Об этом я знаю… Ты говоришь — в большинстве случаев, значит, существуют исключения? Слышала ли ты о удачных способах излечения? Кто вообще способен на такое?

— Кто… — задумчиво повторила Цирцея, — Среди Инков не знаю — подобные исследования очень давно… не приветствуются. Возможно, Святые знают больше. На такое точно способны только Даат. Достоверно известно, что Червь и Скульптор необратимо меняли азур-структуру своих жертв. А Супермонада вообще восстановила сотни разорванных энио после Красной Битвы!

Я задумался. К Святым дорога заказана, да и где сейчас искать остатки этих азурических фанатиков? Даат? Не лучший вариант! К Червю из Разлома соваться нельзя — повторная встреча может раскрыть тайный план Прометея, а мой предшественник ведь хотел уничтожить эту Тварь. И даже построил, и спрятал для этой цели Звездный Выстрел во льдах Фиордаса. Однако, старый Червяк не был единственным Даат на Земле. Архив Стеллара упоминал еще две сущности под этим глифом. Я уже изучал по ним доступную информацию.

Скульптор Реальности. А-Существо неизвестной природы, оставившее после себя множество хорошо узнаваемых «скульптур» в разных точках планеты. В них были превращены леса и реки, разрушенные небоскребы и даже целые горные хребты. Я видел видеофайлы с мест его «работ» — фонящие Азур, сплавленные, скрученные, невозможным образом соединенные материалы, проникшие в структуры друг друга и принявшие болезненную, неприятную человеческому разуму форму. Как, например, Дырчатый Водопад, похожий на уродливый гриб три сотни ярдов высотой, пронизанный тысячами ходов, по которым струилась вода, нарушая все законы физики. Или смертельный Лабиринт, где бесследно исчезали все, пытавшиеся исследовать эту аномалию. Это создание не заботили законы физики, оно по своему разумению возводило странные, неуловимо схожие стилем гигантские постройки, а о самом существовании стало известно от немногочисленных свидетелей его деятельности. Скульптора, судя по поведению, люди не интересовали вообще, как не волнуют человека, увлеченно возводящего песчаный замок, мальки в прибое или крабы, населяющие пляж. Он не вступал в контакт, не обращал внимания, но никто не мог гарантировать, что случайный исследователь вернется из мест его деятельности живым, а не, скажем, вывернутым наизнанку.

Во времена Прометея все локации, где отметился Скульптор, были объявлены запретными зонами. Архив Стеллара настоятельно рекомендовал «не приближаться», «не вступать в контакт», «не пытаться исследовать», и вообще держаться подальше от этого непредсказуемого существа. Впрочем, его активность пришлась на первые два века после Импакта, последние сто лет о Скульпторе вообще никто не слышал.

А вот вторым случай оказался интереснее. Глиф «Даат» был присвоен А-сущности, хорошо известной и частично изученной Инкарнаторами. Энергетическая флуктуация класса «Монада», загадочным образом обретшая самосознание, долгие годы была спутницей Инка с позывным «Искандер».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

София. О ней, и о самом Искандере ходили противоречивые легенды. Они бывали в Городе, контактировали с Прометеем, сыграли главную роль в освобождении Бина Ши от заражения ксеноцитом и ликвидировали Красную Тревогу, когда второй Сеятель приземлился в Фиордасе. Ходили упорные слухи, что Искандер был гранд-легатом, и теперь я понимал, что скорее всего это являлось правдой. Искандер — Алекс, один из эмиссаров гранд-координатора, такой же, как и мой предшественник, но выполнявший иную миссию на Земле. Косвенно это подтверждалось полным отсутствием информации о нем в Архиве Стеллара.