Суперденьги. Поучительная история об инвестировании и рыночных пузырях - «Адам Смит»

Когда я думаю об индивидуальном инвесторе, выходящем на игровое поле в наши дни, мне вспоминается квотербек, которого звали Гарри Теофилидес. (Он вспомнился мне потому, что Уильям Уоллес, спортивный обозреватель, недавно написал о нем колонку в газете.) Рост Гарри Теофилидеса был метр семьдесят восемь. Он играл в высшей лиге, в команде Redskins, до тех пор, пока туда не пришел тренером Винс Ломбарди, который не мог видеть в своей команде квотербека с таким ростом. Гарри Теофилидеса выставили, и он перешел в Jets, где вышел на поле в игре против Giants, ассистировал своей команде в трех тачдаунах, включая пару прямых пасов, а неделю спустя в игре против Vikings забил семь мячей из девяти.

— На поле меня никому не удавалось побить, — сказал Теофилидес.

И что? Его заменили на Эла Вудолла, рост которого был метр девяносто пять, а Гарри отправился играть в Канаду, за эдмонтонских Eskimos.

— Сколько я ни играю в футбол, — сказал Гарри с горечью, — мне постоянно говорили, что я слишком мал ростом, что я не могу видеть поверх голов защитников. А кто может? Защитники — вся их линия, — когда они прут на тебя, подняв руки над головой, становятся под два пятнадцать ростом. Никто не в состоянии увидеть хоть что-то поверх их голов. Ты делаешь быстрый бросок в брешь между ними и после этого смотришь. Сонни Юргенсен говорил мне, что никогда ничего не видел, а просто бросал мяч туда, где, как он думал, будет кто-то из своих.

Индивидуальный инвестор должен считаться игроком в метр семьдесят восемь на инвестиционном поле. А на поле этом — масса народу с аналитическими отделами, компьютерами, спецами, и все они ростом под два пятнадцать с поднятыми руками. Шансы индивидуального инвестора должны были резко упасть с тех пор, как на поле появились ребята ростом под два пятнадцать, прущие на тебя с задранными вверх руками. Конечно, мистеру Джонсу из любого отдельно взятого Портленда продавать мистеру Смиту из другого Портленда было несравненно легче: они-то имели примерно одинаковый рост.

Безусловно, для значительного числа инвесторов главной стратегией остается безопасность и пассивная доходность. Однако разрыв между пассивной доходностью, не приемлющей риска, и агрессивной доходностью, которая на риск и нацелена, в последнее время значительно сократился. Доходность безналоговых муниципальных облигаций приближается к средней доходности большинства промышленных акций. Коммунальные компании, неинтересные в игре и испытывающие финансовые проблемы, тем не менее демонстрируют рост доходов. Доход по акциям некоторых из них частично освобожден от налогов, а дивиденды увеличиваются почти каждый год — это уже традиция.

Другой подход — покупать так называемые «классные» компании и не продавать их. Это стратегия Рочестерского университета, у которого был чрезвычайно успешный инвестиционный портфель. Но университет, как организация, располагает большим временным горизонтом. Он готов к внезапному падению акций в условиях «плохого» рынка, потому что знает: на протяжении жизни одного поколения выдающаяся доходность все равно обеспечена. У Рочестера солидные пакеты Kodak и Xerox, причем обе компании находятся в близких отношениях с университетом, а часть акций была просто подарена Рочестеру. Но перед индивидуальным инвестором стоит ключевой вопрос: а что такое «классная» компания? Сплошь и рядом такие компании взрослеют и становятся не такими уж «классными». Любой рост — это приманка для конкурентов, а растущие компании одной эпохи не всегда оказываются в числе таковых в новые времена. И все-таки можно, сосредоточившись на нескольких характеристиках, рассмотренных ниже, найти компании, которые останутся на плаву в течение долгого времени.

Заметим, что обе эти стратегии не предполагают какой-либо игры, хотя игра сама по себе может быть увлекательным моментом.

И, наконец, небольшое число индивидуальных инвесторов, располагающих временем и склонностью к самостоятельным исследованиям, могут добиться очень хороших результатов. Причина проста — двухметровые люди да еще и с поднятыми руками кажутся великанами всем, даже самим себе, и никто не видит что там, за ними. Вам нужно сделать быстрый рывок и искать брешь между этими гигантами.

Но может настать и такое время, когда добиться успеха удастся только с помощью проверенного старого фокуса, а именно: опережения институциональных инвесторов. Институты огромны и мускулисты, но их результаты куда менее впечатляющи. Более того, их менеджеры постоянно общаются друг с другом и бегают стаями, как гончие. Все, что вам нужно, — взять след прежде, чем его обнаружат гончие.

Ведь институты тоже и обжигаются, и прогорают. Они любят безопасность компаний-лидеров с растущими прибылями, но стараются держаться в стороне от небольших компаний, потому что просто не в состоянии быстро войти в игру или выйти из нее в силу своего размера. Если вам удается найти небольшую растущую компанию и продать ее институтам, когда она немножко подрастет, то вы заполняете ту самую брешь. Такие акции уже могут попасть в банковский «одобренный список», а служащий трастового отдела, покупающий их, может не опасаться нагоняя.

Теперь вам надо обратить внимание на отчетность и, самое главное, прислушиваться к собственному здравому смыслу. Вы должны разумно распоряжаться своим временем и не тратить его на те отрасли — а их не меньше 80 %, — которые в долгосрочной перспективе не имеют серьезных шансов. Вполне возможно, что компания, которую вы найдете, будет финансово устойчива, а значит, ей не придется продавать дополнительные акции или заимствовать на невыгодных условиях. Ее основной продукт должен быть современным, причем компания должна иметь возможность сохранять лидерство в технологическом плане. Она должна сама определять цену своей продукции, а затраты на рабочую силу должны быть либо достаточно низкими, либо контролируемыми. Компания должна принадлежать к той отрасли, которая, как подсказывает вам здравый смысл, будет развиваться. Все это вместе взятое должно приносить хорошую прибыль.

В эти характеристики и следует всматриваться как можно более пристально, если вы хотите купить акции компании-подростка с тем, чтобы их потом продать. А если к тому же у этой компании есть нечто уникальное — нечто, что делает конкуренцию с ней сложной или невозможной, — значит, вы нашли свою «классную» компанию, которую стоит держать.

В 1960-е гг. было модно искать все эти характеристики — включая уникальные — в сфере высоких технологий. Xerox и Polaroid были защищены крепостными стенами патентов. Но период сохранения патентом новизны сокращается. Если запатентован один полимер, то может найтись и другой, который будет работать не хуже. Кроме того, буквально все в инвестиционной сфере недооценивают то влияние, которое оказывают на исследования и разработки деньги из госбюджета, даже если лучшие компании (вроде двух, названных выше) не зависят от них. А, например, в случае Avon Products трудно было воспроизвести систему продаж.

Конечно, я в определенной мере неравнодушен к изложенной выше философии, и вам стоит учитывать это, но она работала лучше всех остальных, когда я еще постигал азы профессии. Кучка таких же зеленых юнцов, как я, сидела у ног одного из апостолов Теории роста — человека, который вышел напрямую на взаимные и пенсионные фонды, чтобы проповедовать им истину. С тех пор мы убедились, что растущие прибыли могут стать слишком дорогостоящей гарантией для покупателя. Даже если постоянный рост действительно имеет место и компания будет расти и впредь, все-таки стоит покупать акции в момент падения отношения «цена/прибыль». Мистер Рынок периодически становится одержимым. Отношение «цена/прибыль» у настоящих компаний роста может подскочить с 20 в условиях плохого рынка до 45 в условиях перегретого рынка, поэтому всегда имеет смысл дождаться его падения.

Но я отвлекся. Итак, мы посидели на коленях великого человека, а затем отправились в мир, чтобы применять теорию на практике, напряженно ожидая, какие оценки нам выставит учитель. Я пишу все это лишь потому, что хочу рассказать об акциях, которые могут послужить прекрасным примером успеха индивидуального инвестора. Учитель бросил нам вызов: Gillette. Он поднял над головой упаковку «голубых лезвий» — жестом самым драматическим. «Их цена удвоится, а если вы знаете, что она удвоится — значит, должны найти что-то более весомое». Люди бреются этими лезвиями, выбрасывают их и покупают новые. Gillette доминировала на рынке с целой армией продавцов. Gillette присутствовала в каждом магазине и магазинчике и к тому же развивала все новые и новые линии товаров.

Что может сравниться с Gillette? Мы двинулись на разведку. Я прочесал весь галантерейный магазин, потом погрузился в отчеты и бюллетени, а затем принес искомую компанию учителю, ожидая заслуженно высокой оценки.