Сердце зимы - Хелена Хейл

громко хлопает мне из зала. Я бегу к нему, и он покрывает меня поцелуями, попутно говоря, как сильно мной гордится. Потом самолет, да, я, кажется, даже слышала его шум в ушах, держась за живот. Мы едем из парижского аэропорта прямо к Эйфелевой башне, Даня встает на одно колено, протягивает коробочку с кольцом, и я, конечно, кричу «Да!».

Только твоя.

Годы летят перед закрытыми глазами, пропорционально крови, пульсирующей, бьющей из раны. Вокруг нас с Даней бегают мальчишка и девчонка. У мальчика белесые волосики и серые, льдистые глаза, точь-в-точь мои. А девчонка с темными кудряшками на руках у Дани кричит: «Мама! Мама, не уходи!» Но я ухожу. У меня больше нет сил. Я захлебываюсь. Не зря я боялась счастья, мне попросту не суждено его познать в полной мере.

Кто-то попытался перекричать темноволосую девочку. Какой-то грубый мужской голос орет:

– Отошел от нее, гнида! Галя, вызывай мусоров! И скорую! Все в крови, мать твою!

А потом ласково, прямо над ухом произносит:

– Господи, только держись! До чего ж ты холодная, девочка! Только живи!

Глава 9

Даня

30 марта, квартира Агаты, вечер

Неужели Агата переедет ко мне уже сегодня? С довольной улыбкой я преодолел пробку, планируя вечер. Перевезем вещи, закажем роллы – по-моему, Агата их еще никогда не ела, – вино, отпразднуем. К чему это приведет – кто знает? Но в правильности решения я был уверен.

С пар нас отпустили пораньше, так что я успел приехать в Саларьево к четырем. Позвонил Агате, но та не взяла трубку. Поднявшись на двенадцатый этаж, я несколько раз нажал на кнопку звонка, но дверь мне так и не открыли. Нехорошее предчувствие зародилось в центре солнечного сплетения, но я отмахнулся от него и начал барабанить в дверь.

Не открыла. Это мне уже не понравилось. Торопливо дойдя до лифта, я начал долбить по кнопке первого этажа, параллельно набирая номер Агаты – тишина. Тогда я позвонил Насте.

– Нет, мы не встречались. А что случилось?

– Она поехала собирать вещи в Саларьево, договорились, что я заберу ее вечером. На телефон не отвечает, дверь никто не открывает, – ответил я, выходя из подъезда.

– Давай я пока попробую ей дозвониться? – взволнованно предложила Настя.

– А мне что делать?

– Подожди у дома, вдруг она в магазин отошла, а телефон забыла.

Я провел ладонью по лицу и осмотрел двор.

– Ладно, договорились.

Несколько раз я прошелся взад-вперед вдоль дома. Волнение нарастало, но я пытался успокоить себя. В конце концов, что могло с ней случиться за пару часов? Никаких инцидентов в метро не было, я читал новостную сводку днем. На пятом или шестом круге меня подловила темноволосая, пышная женщина в фартуке.

– Тебя не Даней случайно зовут? – спросила она.

– Даней. А вы Татьяна Олеговна? – предположил я, увидев вышивку с названием кондитерской.

– Чего это ты тут круги наматываешь? Агатку ждешь? – по-доброму улыбнулась она, подмигнув.

Я объяснил ей, почему брожу по двору. Татьяна Олеговна схватилась за грудь и широко распахнула глаза.

– С ним она уехала! – воскликнула она, явно напуганная.

– С кем «с ним»?!

– Заходила она ко мне сегодня, после того как вещи собрала. А потом подъехал этот, такой лопоухий, в военной форме! А ведь я говорила ей, что он и раньше здесь ошивался. Но, как я поняла, Агатка его не боялась, знакомы были.

Меня жутко напугала бессвязная речь Татьяны Олеговны, а еще больше нервировало то, что, как я понял, Агата уехала с Виталиком.

– Давно это было?

– В двенадцать точно, обед у меня начался.

Хоть какую-то информацию выведал. Если Агата с Виталиком, то почему не берет трубку? Чем они заняты? Не сказать, чтобы я слыл ревнивцем, да и Агате доверял, но все же отчего-то мне стало обидно, что она уехала с ним неизвестно куда, так еще и звонки игнорировала. Знала же, что я заеду.

– А какая у него машина, не помните?

– Темно-зеленая такая, длинная. Точно не «Лада». «Хендай», что ли, – пожала плечами Татьяна Олеговна. – Меня пугает этот тип, как бы он Агатку не обидел.

От такого предположения я покрылся гусиной кожей, поблагодарил даму и отошел, чтобы позвонить Насте, но она меня опередила. И что еще хуже – Настя плакала.

– Дань…

– Говори, Насть! – телефон трясся в дрожащей руке.

Но она так и не сказала, продолжила плакать. Господи, я уже сам готов был разрыдаться, так страшно стало от этих всхлипов.

– Настя!

– Дань, он зарезал ее. Зарезал! – диким воплем раздалось в трубке.

Свободной рукой я автоматически попытался найти опору, но провалился в пространстве и осел на колени, согнувшись пополам. Слова лезвием вонзились в тело. В динамике раздавался громкий плач Насти, а я надавил на веки до боли и попытался вдохнуть, но никак не мог, мне не хватало воздуха.

– Настя, Агата, она жива? Она жива?!

Вдруг я ощутил на плечах чьи-то руки – Татьяна Олеговна ухватилась за меня, чтобы поднять на ноги. Увидев мое лицо, она схватилась за рот, заглушая рвущиеся звуки.

– Я не знаю, Дань. Телефон взял мужик какой-то, сказал, что выгуливал собаку с женой в парке. Собака как с цепи сорвалась, побежала куда-то, они за ней. Она привела их к Агате, мужик говорит, кровь почуяла. Агатка в луже крови лежала, белая вся, а этот… – Настя не выдержала и снова разревелась, я же перестал понимать и видеть окружающий мир. Вокруг – тьма, ноги не держали, я повис на плече Татьяны Олеговны, как младенец.

– Мужчина сказал, Виталик бред какой-то нес, даже замахнулся на себя ножом, но его вовремя выбили из его рук.

– Где? Где они?

– Мужик с полицией общается, Агату забрали. Мужик говорит, что даже пульс ее нащупать не смог, а в кабину скорой его не пустили.

– Где этот мужик, Настя?! – слишком грубо оборвал я.

– Я тебе сейчас отправлю локацию. Что мне делать?!

– Ты в больницу звони, уточняй, куда ее забрали, делай все, что можешь. Я поеду к мужику.

– Дань, ты только не убивай его, а?..

И как это она мои мысли прочла?

– Как только найдешь больницу, пришли адрес.

Настя бросила трубку, а я продолжал слушать гудки, пока не почувствовал вибрацию – Бозина прислала локацию мужчины, который ответил на телефон Агаты. Татьяна Олеговна ничего не спросила, быстро скрылась за дверью кондитерской, а я еле доплелся до машины. Нужно держаться. Нужно быть сильным. Агата может быть жива, она должна быть жива, другого я не приму!

Стук в