Рассказы Вельзевула своему внуку - Георгий Гюрджиев

Упомянутый раскол между ними произошел незадолго до нашей случайной с ними встречи, и в то время, когда мы попали в этот «Синкраторца», они начали уже понемногу переселяться в другие, вновь найденные ими места, еще больше подходящие для обособленного существования.

Для ясного понимания дальнейшего тебе надо знать об основной причине раскола между этими сектантами.

Оказалось, что главари этой секты еще в Жемчании заключили между собою условие уйти совсем из среды подобных себе существ и, ни перед чем не останавливаясь, добиться освобождения себя от последствий свойств того органа, про который говорил Божественный Учитель, святой Будда.

В условие их входило, что они будут существовать известным образом до окончательного планетного их уничтожения или, как они говорят, до самой их смерти, чтобы такой особой формой существования очистить свою, как они говорили, «душу» от всяких посторонних наслоений, полученных ею из-за того органа Кундабуфера, который, как сказал святой Будда, имели их предки, и, освободившись от этих последствий, тем самым приобрести возможность, как сказал Божественный Учитель, опять слиться с Всеобъемлющей Святой Праной.

Когда же, как я уже сказал, они после своего устройства приступили к осуществлению на деле такого выдуманного ими «страдания» особой формы и жены их, узнавши самую суть этого страдания, подняли скандал, то многие из них, попав под влияние своих жен, отказались выполнить взятые ими на себя еще в Жемчании обязательства, и в результате они разделились тогда на две самостоятельные партии.

С этих пор эти сектанты, именовавшиеся раньше «Самоукротители», начали уже иметь разные наименования, а именно, те из Самоукротителей, которые остались верными взятым на себя обязательствам, стали называться «Ортодоксхайдураки», а другие, отказавшиеся от некоторых взятых на себя на родине обязательств, стали называться «Катошкихайдураки».

Ко времени нашего прибытия в Синкраторца те из сектантов, которые стали именоваться «Ортодоксхайдураки», имели не очень далеко от этого их первоначального поселения свой хорошо организованный так называемый «монастырь», в котором уже происходило полностью упомянутое особой формы «страдание».

Когда мы на другой день после спокойно проведенной ночи стали продолжать наш путь, мы проходили совсем близко от этого монастыря сектантов буддийской религии толка «Ортодоксхайдураки».

И так как в это время дня мы имели обыкновение делать привал для кормления наших четвероногих рабочих, то потому попросили монахов позволить сделать нам требуемый привал под прикрытием их монастыря.

Как это ни странно и небывало, но тамошние существа, носящие название «монахи», нам в такой в объективном смысле справедливой просьбе на этот раз не отказали и сразу без всякого, ставшего для тамошних монахов всех веков и всех толков свойственного «куражения» и «оссвонорования», это нам позволили. Таким образом мы неожиданно и попали тогда в самый центр сферы тайны этого толка, какую сферу существа планеты Земля с самого начала их возникновения очень наловчились, нет да нет, изолировывать от наблюдения даже Индивидуумов с чистым разумом.

Другими словами, они наловчились «намудровывать» что-либо, делать из этого, как они говорят, «тайну» и эту свою «тайну» так окутывать от других всякими способами, что даже существа с чистым разумом не могут разоблачить эти их «сокровенные тайны».

Монастырь секты «Ортодоксхайдураков» буддийской религии занимал большую площадь, с крепко сколоченным огораживанием, защищавшим все внутри имевшееся как от им подобных, так и от диких существ.

В середине этой громадной огороженной площади стояла большая, тоже крепко сколоченная постройка, которая и была главной частью монастыря.

В одной половине этой большой постройки происходило их обычное существенское существование, а в другой они производили те свои особые манипуляции, которые и были особенностью формы верования последователей их секты и для других являлись тайной.

Кругом внешней ограды, с внутренней ее стороны, стояли в ряд крепко заколоченные, одно к другому близко прилегающие, маленькие отделения, подобия «келий».

Вот эти самые «келии» и являлись тем, что представляло собой разницу между этим монастырем и вообще другими монастырями планеты Земля.

Эти будкообразные сооружения были со всех сторон совершенно заколочены и только в нижней их части имелось по одному очень небольшому отверстию, через которое с большим трудом можно было просунуть кисть руки.

Служили же эти будкообразные крепкие сооружения для того, чтобы навсегда замуровывать в них уже «заслуженных» существ этой секты, которые должны были заниматься в них известной манипуляцией над своими, как они называют, «чувствами» и «мыслями» до окончательного уничтожения их планетного существования.

Вот, когда про это самое узнали жены «сектантов-Самоукротителей», они и подняли упомянутый большой «бунт».

В основном религиозном учении этой секты имелось полное разъяснение, сколько времени и какие именно манипуляции следует производить над собой, чтобы в результате заслужить быть замурованным в одной из этих, крепко заколоченных «келий», получая раз в сутки кусок хлеба и небольшой кувшин воды.

Когда мы попали в ограду этого ужасного монастыря, все такие чудовищные «келии» его были уже заняты. Ухаживание за замурованными, т. е. всовывание раз в сутки через упомянутые небольшие отверстия куска хлеба и маленького кувшина воды, с большим благоговением выполняли сектанты-кандидаты на такое же замурование, которые в ожидании своей очереди существовали пока в сказанном большом помещении, расположенном в середине монастырского участка.

Замурованные твои любимцы существовали в сказанных чудовищных склепах действительно до тех пор, пока такое их полное лишений, полуголодное, неподвижное существование совершенно не прекращалось.

Когда товарищи замурованных узнавали о прекращении существования кого-нибудь из них, планетное тело умершего извлекалось из импровизированного склепа и тут же, на место самоуничтожившегося таким способом существа, замуровывался другой, такой же злосчастный фанатик такого их злостного религиозного учения; а ряды этих несчастных «фанатиков-монахов» заполнялись другими членами этой оригинальной секты, постепенно прибывавшими из Жемчании.

В Жемчании все последователи этой секты уже знали о существовании такого специального «удобного» места для осуществления последнего аккорда их «религиозного-учения», базировавшегося якобы на «точных» указаниях святого Будды, и во всех больших пунктах имелись даже так называемые «агенты», которые помогали им попадать туда.

Отдохнув и накормив наших двуногих и четвероногих рабочих, мы уехали из этого печального места жертв того злосчастного органа, который, по соображениям некоторых Высочайших Космических Индивидуумов, почему-то непременно потребовалось тогда привить в наличие первых трехмозгных существ этой злосчастной планеты…

Э-э-э!.. мой мальчик, уезжали мы оттуда, как ты себе можешь ясно представить, нельзя сказать, чтобы с приятными ощущениями и веселыми мыслями.

Продолжая наш путь по направлению к морю Благодать, мы проходили опять мимо очень разнообразных форм твердынных выступов, тоже с конгломератами впланетных минералов, но только выступивших на поверхность планеты из еще более, пожалуй, глубоких недр ее.

Здесь, кстати, не мешает сказать относительно одного констатированного мною позже в высшей степени странного факта, тесно связанного с той самой частью поверхности твоей планеты, которая ныне именуется «Тибет».

Дело в том, что в тот период, когда я впервые проходил по Тибету, имевшиеся на нем выступы хотя тоже необычайно превышали поверхность Земли, но они не особенно отличались от подобных же выступов, имевшихся как на других материках, так и на этом самом материке Ашхарх или Азия, частью которой является и Тибет.

А когда во время моего шестого и последнего персонального пребывания на планете Земля мне пришлось проходить опять по этим мне уже хорошо памятным местам, то я тогда и констатировал, что за эти какие-нибудь несколько десятков их веков вся эта местность так выступила из планеты, что никакие выступы других материков не могут быть с ним даже и сравнимы.

Та, например, главная полоса этой возвышенной местности, через которую мы тогда проходили, а именно полоса возвышений, которую тамошние существа называют «горные-цепи», за это время так выступила из планеты, что некоторые ее выступы в настоящее время являются самыми высокими из всех ненормальных выступов этой «безрезультатно-многострадальной» планеты, и если подняться на них, то, пожалуй, через посредство Тескуано можно будет «ясно видеть» чуть ли не противоположную сторону этой оригинальной планеты.