Брат-чародей - Евгения Горенко

Эта встряска, как оказалось, вытащила их всех из подавленности. Гражену, кроме того, ещё и задели слова Миррамата. Поэтому она поспешила прояснить ситуацию.

— Хорошо, пусть мы новички. Тогда что вы знаете, чего не знаем мы?… Отвечайте!

Керинелл посмотрел на её вздёрнувшийся носик и примирительно заговорил.

— Всегда обидно пропускать уроки у чародеев. Кажется, что именно сегодня тебе могли рассказать что-то очень важное. Или то, что ты искал и не мог всю свою жизнь. Это я по себе такое знаю. Но сегодняшнее занятие немного другое.

— То есть? — повернула к нему голову Дженева.

— То есть все мы… кроме вас, новичков… именно на этих занятиях уже были, — и, заметив, что обе девушки хором открыли рты для следующего вопроса, поспешил предупредить его. — Странно, что вы до сих пор не узнали об этом. Ничего тут такого нет… тайного. Учёба у чародеев всегда начинается одинаково — живыми уроками Кемеши или Миреха. Это нужно для того, чтобы наточить сердца… и заодно очистить их. И ещё они очень помогают новичкам сдружиться со всеми остальными учениками. Вы же заметили это?

Дженева задумчиво кивнула, соглашаясь: она хорошо помнила, как долго и медленно они с Граженой знакомились со своими однокашниками-"классиками". И как буквально через неделю после знакомства с Керинеллом, Михо, Тончи и Мирраматом они все вместе устроили весёлую вылазку в Старый город… Но Гражене лишнее напоминание о том, что она новичок, было не по душе, поэтому она оборвала Керинелла.

— Друг… ты только не уходи далеко от моего вопроса. Хорошо?

— Прости, — улыбнулся Керинелл. — Меня и правда немного занесло… А когда эти занятия заканчиваются, чародеи окончательно решают, к кому из них поступает новенький ученик. А перед этим они устраивают общую встречу, на которой рассказывают, кто такие вообще чародеи и чем они занимаются. Так что, если кто уже долго у них учится — как, к примеру, я или Миррамат — тот не раз присутствовал на этих встречах. Но рассказывают чародеи такие вещи, что даже и в пятый раз слушать их интересно.

— Какие именно? — широко открыла глаза Дженева и даже подалась вперёд.

— Завтра узнаешь. Не переигрывай, — хмыкнул тот.

Дженева смущённо потупилась и, запинаясь, пробормотала:

— А так?

— А так тем более.

— Бросьте ваши игры, — упрямая Гражена вновь напомнила о себе. — Ты сам сказал, что это не тайна. Ну Керин… ну пожалуйста…

— Эй, Гражен, ты меня так попроси — я тебе всё-все-всё расскажу, что знаю и даже что не знаю! — вмешавшийся в разговор Эд-Тончи многозначительно подмигнул Гражене. — Короче, слушай сюда. Главное в ремесле чародея — это точно знать, чего ты хочешь, потому что если ты не знаешь, чего ты на самом деле хочешь, то ты не сможешь так сильно захотеть этого, чтобы получить то, чего ты хочешь, а если ты хочешь не того, чего на самом деле хочешь…

— Кончай трындеть, балаболка… — Керинелл лениво заграбастал разговорившегося приятеля в крепкий захват, лишая его возможности по нормальному вдохнуть воздух. — А то слишком многого хочешь…

— Кто тут чего хочет? — на скамью плюхнулся вернувшийся Миррамат. — К примеру, "золотой гривы"? Я тут поговорил с хозяином… и он полностью осознал свою ошибку.

Сдавленно шипевший Тончи наконец с трудом вырвался на свободу и, едва переведя дыхание, плеснул в свою чашку красновато-золотистой жидкости из пыльной бутылки, потянул над ней носом, капнул на язык… и в блаженном движении восхищённого гурмана откинулся назад. Полностью забыв, что сидит на лавке без спинки.

С пола гурман вставал уже под оглушительный хохот друзей — и с гордо поднятой к небу чашей, из которой не пролилось ни капли благородного напитка. Михо, ещё захлёбывающийся смехом, помог ему забраться обратно на сиденье.

— Сколько знаю тебя — столько не могу понять, как ты до сих пор жив ещё, — увалень-мохон с искренним удивлением покачал головой. — Вот же уродиться красавчиком, да ещё и нескладёхой.

— Угощайтесь, барышни, — отмахнувшись от уже стихающего смеха, Тончи протянул бутылку Гражене. — Вино — ах!… И совсем не крепкое.

— Только с ног сбивает…

Ни на мгновение не отвлекаясь от ухаживания за соседкой, Тончи лишь прищёлкнул языком в адрес не на шутку разошедшегося Михо.

Потом они все вместе недолго препирались, чтобы никто ненароком не налил себе больше положенного; потом хвалили вперемешку то вино, то Миррамата, сумевшего добыть его; потом повспоминали разные забавные случаи падений, которые случались с ними лично или с их знакомыми… Когда весёлая суета немного улеглась, Гражена вспомнила, что её вопросы остались безответными. Оставлять это так было никак нельзя. Поэтому она дождалась, когда Керинелл выпал на время из общей болтовни и, чарующе улыбнувшись ему, заворковала.

— Ох, Керинелл… Однажды ты станешь чародеем… Великим чародеем… У тебя будут свои ученики, которые будут ловить твои слова, как сладкий нектар истины. И ты будешь учить их великому искусству оттачивать сердца. И они не смогут найти ни одного вопроса, на который великий чародей Керинелл не смог бы найти правильного ответа… А чтобы это когда-то случилось, ты бы сейчас мог потренироваться для этого — попробовать толком ответить на мои вопросы! — и в последних словах она так резко поменяла интонацию с мурлыканья на гневное требование, что начинавший потихоньку соловеть от потока женской лести Керинелл, вздрогнув, очнулся.

— Ловко… — сбивчиво и хрипло засмеялся он. — Ловко ты меня поддела… Ладно, раз так, то никуда не денешься. Придётся утолять твоё любопытство. Валяй, спрашивай.

— Ох, он уже успел забыть, что я спрашивала у него!… Что рассказывают чародеи на этих занятиях?

Керинелл задумался, подбирая нужные слова, а потом медленно и вдумчиво заговорил.

— Они объясняют, что какая цель стоит перед Кругом. То есть, что именно они делают… Ты видела когда-нибудь, как ставят дом — большой дом? Или как наводят каменный мост через Гленмар? Люди — много людей — соединяют свои усилия, много усилий — сегодня, завтра, и так целый месяц или даже не один год… И всё это подчинено общей цели. Если люди забудут о ней, если каждый из них вдруг решит делать свой участок работы по-своему, дом тогда не построится. А если и построится, то будет худой или быстро развалится.

— Архитер… архитектор… Да, точно, я вспомнила: архитектор! — задумчиво пробормотала Дженева, которая незаметно подобралась поближе к разговору Керинелла и Гражены. Она вдруг живо повернулась к подруге. — Помнишь, когда твой отец решил отстроить главную усадьбу, он пригласил такого усатого и сердитого старика, который командовал всеми строителями и вечно спорил с самим бароном?