Танец на кладбище - Дуглас Престон

Эстебан посмотрел на сидящих за столом. Никто не шевельнулся. В глазах борцов за права животных читалось откровенное презрение.

Он встал и вышел из комнаты.

Глава 54

В окно вливалось утреннее солнце. Д’Агоста неподвижно сидел за компьютером, положив руки на клавиатуру и устремив взгляд на экран. В этом положении он пребывал уже минут десять. Его ожидала куча дел, но он никак не мог освободиться от оцепенения. Это было похоже на нахождение в эпицентре урагана: вокруг все вращается и несется с бешеной скоростью, а здесь, в самом сердце бури, тихо и ничего не происходит.

Вдруг дверь в его кабинет распахнулась, и на пороге показалась Лора Хейворд. Д’Агоста вскочил со стула.

– Лора!

Прикрыв за собой дверь, она подошла к столу. Увидев ее ледяные глаза, д’Агоста почувствовал, как внутри у него все оборвалось.

– Винни, ты ведешь себя как подлый эгоист, – тихо сказала Лора.

– А в чем дело?

– В чем дело? Мое назначение уплыло от меня в самый последний момент. И все из-за тебя.

Д’Агоста вытаращил глаза. Но потом вспомнил о разговоре, произошедшем в коридоре компании «Цифровая точность», и об угрозах ее владельца.

– Клайн, – выпалил он, ударив рукой по столу.

– Да, Клайн, черт бы тебя подрал.

Кинув взгляд на Лору, д’Агоста виновато опустил глаза:

– А что он сделал?

– Пожертвовал пять миллионов в Фонд Дайсона. На том условии, что меня не возьмут в службу быстрого реагирования.

– Он не имеет права. Это взятка. Это противозаконно.

– Я тебя умоляю. Ты что, не знаешь, как здесь делаются дела?

Д’Агоста вздохнул. По идее он должен был впасть в благородное негодование, даже в ярость, но на самом деле чувствовал лишь безмерную усталость.

– Рокер не дурак, – с горечью сказала Хейворд. – Он знает, что его четвертуют, если он откажется от такой суммы, особенно если она предназначена для такой священной коровы, как Фонд Дайсона. А я всего лишь козел отпущения.

– Лора… Мне очень жаль. Я никак не думал, что он отыграется на тебе. Но ведь я исполнял свой долг. А что мне было делать – отпустить его на все четыре стороны? Он ведь подозреваемый. Этот тип угрожал Смитбеку.

– Ты должен был действовать профессионально. После смерти Смитбека ты как с цепи сорвался. Мне известно, какой погром ты учинил у Клайна, да еще унижал его при всех. Ты же знал, что он заводится с полоборота, и зачем-то провоцировал его. А он выместил все на мне.

– Верно, я нарочно провоцировал его, чтобы он выдал себя. Такие парни не выносят, когда их возят мордой об стол. Если бы я знал, чем это кончится, ни за что не стал бы с ним связываться. – Опустив голову, д’Агоста стал тереть виски. – Ну что я еще могу сказать?

– Я так мечтала получить эту работу.

Она замолчала. Д’Агоста медленно поднял глаза и встретился с ней взглядом.

В это время в дверь тихо постучали. На пороге возник дежурный сержант:

– Извините, сэр. Включите, пожалуйста, второй канал.

Д’Агоста молча подошел к телевизору, висевшему высоко на стене, и нажал кнопку включения. На экране появилось любительское видео. Изображение подрагивало и было нечетким, но он сразу узнал Нору Келли. Она была в больничном халате, бледная и растрепанная. Похоже, ее заточили в подземелье – стены из грубоколотого камня, солома на бетонном полу. Нора неуверенно шагнула навстречу камере.

– Помогите, – слабым голосом произнесла она.

Изображение пропало.

Д’Агоста повернулся к сержанту:

– Что за черт?

– Пришло к нам пятнадцать минут назад. Сейчас определяем источник.

– Пусть этим займутся лучшие специалисты. И немедленно. Вы поняли? Каким образом это передали?

– По электронной почте.

– Найдите отправителя.

– Да, сэр.

Сержант исчез.

Рухнув на стул, д’Агоста схватился за голову и закрыл глаза. Через минуту он уже взял себя в руки. Облизнув губы, тихо сказал:

– Я ее найду. Даже если меня потом вышвырнут из полиции. Ни перед чем не остановлюсь – ни перед чем, – лишь бы спасти ее от смерти. Тот, кто похитил Нору Келли, дорого заплатит за это.

– Опять ты за свое, – укоризненно сказала Хейворд. – Именно об этом я все время и говорю. Если хочешь спасти Нору, держи свои эмоции под контролем. И действуй как профессионал. Иначе плохо придется уже не только мне.

С этими словами она повернулась и вышла из кабинета, плотно прикрыв за собой дверь.

Глава 55

Когда утреннее солнце осветило кремовые стены и высокие терракотовые арки «Дакоты», перед ее фасадом, выходящим на Семьдесят вторую улицу, появилась странная процессия. Из черных чугунных ворот вышли два носильщика с шестью чемоданами. За ними из темной глубины двора вынырнула женщина в белом халате, занявшая выжидательную позицию рядом с будкой портье. Потом показался Проктор, который подошел к «роллс-ройсу», стоявшему у тротуара, открыл заднюю дверь и стал рядом. Через какое-то время из ворот выехало кресло-каталка, на котором полулежал маленький человечек. Кресло толкала перед собой еще одна медсестра. Несмотря на теплоту бабьего лета, человечек в кресле был погребен под кучей одеял, муфт и шарфов, полностью скрывавших фигуру и затруднявших определение его половой принадлежности. Лицо закрывала широкополая белая шляпа. Из-под темных очков торчал перламутровый мундштук.

Медсестра подкатила инвалида к ожидавшему Проктору. В этот момент из ворот вышел Пендергаст и, сунув руки в карманы, легким шагом направился к «роллс-ройсу».

– Может быть, мне удастся убедить вас погостить еще, maître? – спросил он у странной фигуры.

Человек в кресле громко чихнул.

– Я не останусь здесь ни минуты, даже если меня попросит сам святой Христофор! – раздраженно бросил он.

– Позвольте вам помочь, месье Бертен, – предложил Проктор.

– Минуточку.

Из-под одеяла высунулась бледная ручка с аэрозолем от насморка. Бертен приложил пузырек к трепещущей ноздре, прыснул себе в нос и убрал руку под одеяло. Потом снял очки и засунул их в сумку авиационной компании ВОАС, с которой он, похоже, никогда не расставался.

– Можете продолжать. Duocement, pour l’amour du ciel – doucement![34]

Проктор с медсестрой подняли Бертена с кресла и, осыпаемые градом ругательств, усадили его на заднее сиденье машины. Пендергаст наклонился к окну.

– Надеюсь, вам лучше? – спросил он.

– Нет, и вряд ли мне полегчает, пока я не вернусь к себе на болота. Если вообще вернусь, – отрезал Бертен, выглянув из своего кокона. Крепко сжимая трость, он гневно сверкал бусинками глаз. – Тебе тоже нужна медицинская помощь, Алоизий. У этого унгана очень древние и мощные заклинания.

– Несомненно.

– Как ты себя чувствует?

– Неплохо.

– Вот видишь! – произнес Бертен с ноткой торжества в голосе. Вынув руку из-под одеяла, он покопался в потрепанной сумке и вытащил маленький запечатанный пакетик. – Растворить в шести унциях аралиевой настойки и добавить немного льняного масла. Принимать два раза в день.

Пендергаст спрятал пакетик в карман:

– Благодарю вас, maître. Извините, что доставил вам столько беспокойства.

Блестящие черные глазки немного смягчились.

– Фу ты господи! Да я сам рад, что мы увиделись через столько лет. Но теперь будем встречаться только в Новом Орлеане – сюда меня больше не заманишь! – Он передернул плечами. – Желаю тебе удачи. Эти лоа из Вилля – очень злые духи. Настоящие демоны.

– Вы не хотите мне что-нибудь сказать, прежде чем уедете?

– Нет. Да! – Старичок чихнул и закашлялся. – Чуть не забыл из-за моих недомоганий. Этот маленький гробик, который ты мне показал на складе, выглядел очень странно.

– Тот, что нашли в склепе Феринга? Который вы… э-э… повредили?

Бертен кивнул:

– Я долго над этим думал. Расположение черепов и костей на крышке… – Он покачал головой. – Их соотношение весьма необычно и неестественно. Вообще-то, оно всегда неизменно и составляет два к пяти. Здесь же это соотношение нарушено, правда незначительно, но все же это отступление от нормы. Этот гробик не соответствует другим символам. – Он пренебрежительно щелкнул пальцами. – Топорная работа, что довольно странно.

– Я проверил серый порошок, который был внутри. Это просто древесная зола.

Еще один презрительный щелчок.

– Вот видишь! Он не соответствует амулетам обеа, которые мы нашли у Шарьера в Вилле. Те гораздо опаснее. Почему этот так отличается от них – для меня загадка.

– Благодарю вас, maître. – Пендергаст выпрямился с задумчивым выражением на лице.

– Не стоит благодарности. А теперь adieu[35], мой дорогой Алоизий, adieu! Не забудь: растворить в шести унциях аралиевой настойки и пить два раза в день.

Бертен постучал тростью в потолок машины:

– Поехали, любезный! И умоляю вас, не жалейте лошадей!

Глава 56

Мультимедийная служба департамента полиции напоминала д’Агосте отсек управления подводной лодки: набитое электроникой помещение, где было жарко и пахло человеческими телами. В комнате с низким потолком у терминалов и рабочих станций сидело десятка два сотрудников. Кто-то уже приступил к обеду, и в воздухе распространился терпкий запах карри.