Творения - Афанасий Великий

9) Мужи древние, многоученый и трудолюбивый Ориген, а также чудный и достойный уважения Феогност (их сочинения об этом читал я, когда написал ты письмо свое), оба согласно пишут, называя то хулою на Духа Святого, когда сподобившиеся в крещении дара Духа Святого снова начинают грешить, и утверждают, что таковые не получат посему отпущения, как и Павел говорит в Послании к Евреям: не возможно бо просвещенных единою, и вкусивших дара небесного, и причастников бывшихь Духа Святого, и доброго вкусивших Божия глагола, и силы грядущего века, и отпадших, паки обновляти в покаяние (Евр. 6, 4–6). Но хотя такова общая их мысль, однако–же каждый из них присоединяет к сему собственное свое разумение.

10) Ориген такую представляет причину суда над подобными людьми. «Бог и Отец все проницает и все содержит, одушевленные и неодушевленные, разумные и неразумные существа. Сила же Сына простирается на одни разумные существа, в числе которых находятся оглашенные и неуверовавшие еще язычники. А Дух Святой пребывает в одних приобщившихся Его в даре крещения. Посему, когда согрешают оглашенные и язычники,. тогда грешат они против Сына, потому что Сын, как сказано, в них пребывает; но могут получить отпущение, как скоро сподобятся дара пакибытия. Когда же согрешают крестившиеся, тогда подобное беззаконие, говорит Ориген, касается Святого Духа, потому что согрешил бывший уже в Духе. И посему–то определено согрешившему непощадное наказание».

11) А Феогност, выставляя также причину, говорит следующее: «кто преступил первый и второй предел; тот будет достоин меньшего наказания. А кто презрел и третий предел, тому нет уже извинения». Под первым же и вторым пределом Феогност разумеет оглашение учением об Отце и Сыне, а под третьим — преподанное слово о тайноводстве и о причастии Духа. И желая подтвердить это, приводит он сказанное Спасителем ученикам: еще много имам глаголати вам, но не можете носити ныне. Егда же приидет Дух Святой, научит вас (Иоан. 16, 12. 13). Потом говорит Феогност: «как Спаситель беседует с неспособными еще вместить совершенное, снисходя к их малости, с совершенными же пребывает Дух. Святой, и никто не заключит из сего, будто бы учение Духа превышает собою учение Сына; напротив того, Сын нисходит к несовершенным, а Дух есть печать совершенных: так не по превосходству Духа пред Сыном хула на Духа неизвинительна и непростительна; но потому что есть еще извинение несовершенным, а вкусившим небесного дара и усовершившимся не остается никакого оправдания и извинения к получению прощения». Так рассуждают Ориген и Феогност.

12) А я, сколько изучил это, думаю, что то и другое разумение требует посильного разбора и рассмотрения; и может быть, в сказанном ими скрывается какой–либо более глубокий смысл. Ибо явно, что, в ком пребывает Отец, в тех пребывает и Сын, сущий во Отце, а также не неприсущ им и Дух; потому что нераздельна Святая, блаженная и совершенная Троица. Еще же, — если все приведено в бытие Сыном, и Им все состоится; то как Ему быть вне созданного Им? Поскольку же недалеки от Него все созданные существа, то и Он конечно во всех пребывает; а посему необходимо и то, что согрешающий против Сына и хулящий Сына согрешает и против Отца и против Духа Святого. И если бы святая купель преподавалась единственно в Святого Духа, то справедливо было бы сказать, что крещенные согрешают против единого Духа. Поскольку же преподается она в Отца и Сына и Святого Духа, и таким образом тайноводствуется каждый крещаемый; то опять необходимо заключить, что преступающие закон по крещении творят хулу на святую и нераздельную Троицу. Справедливо же принять в рассуждение и разумение и сие: если бы те, с которыми беседовал Господь, т. е. фарисеи, прияли баню пакибытия, и были уже причастниками дара Святого Духа; то вероятным было бы такое разумение, что говорится о возвратившихся вспять и согрешивших против Святого Духа. А если не прияли они сея бани, даже уничижали и Иоанново крещение; то почему же Господь обвинял в хуле на Духа Святого их, несоделавшихся еще причастниками Духа? Господь же изрек сие не как просто учение, и не в будущем угрожал наказанием; напротив того, прямо произнес эти слова, самым делом обвиняя фарисеев, как уже соделавшихся виновными в таковой хуле. А поскольку фарисеи обвинены так еще до приятия ими крещения; то изречение это касается не преступающих закон после купели, тем более, что Господь обвинял фарисеев не просто во грехах, но в хуле. В этом же есть разность: согрешающий преступает закон, а хулящий нечествует против самого Божества. Так Спаситель, прежде сего обвиняя фарисеев во многих прегрешениях, а именно, что ради сребра преступали заповедь Божию касательно родителей, отвергали постановления Пророков, и дом Божий сделали домом купли, увещавал их принести покаяние; а как скоро сказали они: о веельзевуле изгонит бесы, назвал это уже не просто грехом, но такою хулою, что отважившихся на нее постигнет неизбежное и непощадное наказание.

13) И с другой стороны, если изречение это произнесено о согрешающих после купели, и им нет прощения во грехах; то почему же Апостол к кающемуся в Коринфе утверждает ту–же любовь (2 Кор. 2, 8), и о возвратившихся вспять Галатах болезнует, дондеже паки вообразится в них Христос (Гал. 4, 19)? Словом «паки» Апостол указывает на прежнее их совершенство в Духе. За что же порицаем и Навата, который отвергает покаяние, и говорит, что согрешающие после купели не имеют никакого извинения, если изречение это произнесено о согрешающих после купели? Да и сказанное в Послании к Евреям не исключает покаяния согрешающих, но показывает, что крещение вселенской Церкви есть одно, и нет второго. Апостол писал к Евреям, и чтобы не подумали они, будто бы, по обычаю подзаконному, под предлогом покаяния крещений много и могут они быть повторяемы ежедневно, советует им приносить покаяние, но решительно объявляет, что обновление крещением есть одно, и нет второго; и в другом Послании говорит: едина вера, едино крещение (Ефес. 4, 5). Не сказал он: невозможно покаяться; но говорит: невозможно обновлять нас под предлогом покаяния. А в сем великая разность. Ибо кающийся, хотя перестает грешить, но имеет еще струпы язв; а крещаемый совлекается ветхого человека и обновляется, родившись свыше благодатию Духа.

14) Когда рассуждал я таким образом, представилась мне в изречении сем вящшая глубина смысла. И потому, сперва принеся усердную молитву Господу, сидевшему при кладезе и ходившему по морю, возвел я мысль к совершенному наконец Им о нас домостроительству, почитая возможным в сем домостроительстве открыть смысл читаемого места.

Все божественное Писание благовествует и проповедует о Господнем домостроительстве, особенно же Иоанн, который говорит: Слово плоть бысть, и вселися в ны (Иоан. 1, 14); и Павел, который пишет: Иже во образе Божии сый, не восхищением непщева быти равен Богу, но Себе истощил, зрак раба приим, и образом обретеся якоже человек, смирил Себе, послушлив быв даже до смерти, смерти же крестные (Фил. 2, 6–8). Посему–то Господь, будучи Богом и соделавшись человеком, как Бог, воскрешал мертвых, и исцеляя всех словом, претворил воду в вино (ибо дела эти были не человеческие), а как носящий на Себе тело, жаждал, утруждался и пострадал (ибо это не свойственно было Божеству); как Бог, сказал: Аз во Отце, и Отец во Мне (Иоан. 14, 11); а как носящий на Себе тело, обличал иудеев: что ищете Мене убити, человека, Иже истину вам глаголах, юже слышах от Отца (Иоан. 8, 40)? Совершаемо же было это не раздельно по качеству творимого, так чтобы в ином обнаруживалось действие тела без Божества, а в ином действие Божества без тела; напротив того, совершаемо было это соединенно, и един был благодатию Своею чудно творящий это Господь. По–человечески Он плюну, и плюновение было Божественно; потому что плюновением даровал зрение очам слепого от рождения. И когда хотел показать, что Он Бог, выражая это человеческим языком, сказал: Аз и Отец едино есма (Иоан. 10, 30). Исцелял единым хотением, и простерши человеческую руку, воздвиг Петрову тещу, огнем жегому (Матф. 8, 14–15), и воскресил из мертвых умершую уже дочь архисиногога.

15) А еретики по собственному своему невежеству предались безумию, и одни, видя человеческие дела Спасителя, отрицали сказанное: в начале бе Слово, другие же, взирая на дела Божества, не признавали сказанного также: Слово плоть бысть. Муж верный и апостольский, зная человеколюбие Господа, когда видит знамения Божества, дивится Господу во плоти, и когда усматривает также свойственное телу, с изумлением на сие взирает, и в этом уразумевая действенность Божества.

Поскольку же такова церковная вера, то, когда иные, смотря на дела человеческие, видят Господа жаждущим, или утруждающимся, или страждущим, и только глумятся над Спасителем, как над человеком, тогда они тяжко согрешают, однако–же, раскаявшись вскоре, могут получить прощение, имея предлогом немощь тела; потому что и Апостол не лишает их извинения, и какъ–бы простирает к ним руку, говоря: и исповедуемо велия есть благочестия тайна: Бог явися во плоти (1 Тим. 3, 16). И еще, — когда иные, взирая на дела Божества, сомневаются о телесном естестве, тогда и сии наитяжко согрешают; потому что, видя ядущего и страждущего, представляют это мечтою; впрочем и их, если вскоре раскаются, Христос готов простить, потому что и для них служит предлогом самое превыше–человеческое величие, обнаруживающееся в делах. Но когда думающие о себе, что имеют ведение закона (каковы и были тогдашние фарисеи), тех и других превзошедши невежеством и ожесточением, доходят до безумия, и совершенно отрицают самое сущее в теле Слово, или самые дела Божества приписывают диаволу и его демонам, тогда за таковое нечестие справедливо несут они непощадное наказание; потому что они диавола вменили в Бога, об истинном действительно сущем Боге помыслили, что Он в делах ничем не превышает бесов.