Эпоха мертвых. Москва - Андрей Круз

Тут деревня в панику ударилась, бабки все в церковь кинулись, в соседнее село, что с мужиком делать – никто не знал, лишь на следующий день приехал участковый, рассказал что твориться, и мужика застрелил. Потом еще трое обратились, но с ними проще справились. Так, рассказывая о всех местных происшествиях, постелила нам, и отправила спать.

Сергей Крамцов, удачливый партизанский командир.

17 апреля, вторник, утро.

С утра мы проснулись прямо к завтраку. Тетка наделала творожников и подала их к чаю с черничным вареньем. Никогда раньше так не завтракал, но сейчас очень понравилось. Пока я умылся, побрился, пришел Трофимыч, с пистолетом на боку, кстати. Сказал, что сегодня у нас по плану банный день, а завтра он поедет с нашей колонной, благо по пути. Ну что же, пускай так. Заодно и мы к артиллеристам заглянем, пообщаемся. Спешки у нас никакой, чего уж греха таить. Вот и двинемся эдаким неторопливым анабазисом.

Затем я пошел к машинам, разобраться в оставшихся трофеях. Возле правления колхоза топтались двое парней с нашими «калашами». Лицо одного показалось мне знакомым. Вытянутое лицо, из тех, что лошадиными зовут, волосы соломенные, стриженные под расческу. А сам высокий, худой, костлявый, мослы широкие. Старый армейский камок на нем и побитые берцы. Ну, точно, Верблюд из второго взвода. Как же его звали… Василием его звали, еще – Васка-Кэмел. Такую погремуху заработал за невероятную выносливость и силу. А еще знаменит был мастерством «продовольственной мародерки». Где не окажется, там какой-то жратвой разживется. А так как здоров был без меры, в редких «кэмелах» как раз и числился, за что и прозван так был, то мог бы с этим самым мешком со жратвой всю Чечню обежать, если бы кто разрешил и через блоки пропускали. Самая характерная черта – никогда не сквернословил. Вообще никогда. Даже спорили в свое время, выругается когда-нибудь, или нет?

– Василий, ты что ли? – подошел к нему я.

Он узнал меня сразу, расплылся в улыбке всем своим конопатым лицом.

– Серый! Вот это да!

Обнялись, похлопали друг друга по плечам. Он второго парня представил, Ивана, который пожал мне руку и вежливо отошел в сторонку, чтобы не мешать разговору.

– Василий, ты же вроде не из деревни был?

– Из деревни, я призывался из области, учился в путяге. А так местный я. Это вы нам вчера подкинули?

Он показал свой автомат.

– Мы. – кивнул я. – Ты то кроме хавчика добыть не можешь ничего, вот и приходится аж из Москвы ездить, о тебе заботиться.

– А за автомат ты о ком позаботился, душегуб? Он, Михал Трофимыч, у нас в роте первый головорез был, даром, что такой интеллигентный. – обратился Васька уже к председателю.

Вот так получается. А вообще очень рад Кэмела видеть я, он мне и там нравился. Хоть и простецкий, но совсем не дурак, незлобивый, шутки понимает, здоровый как… об этом я уже говорил. И мастеровитый очень, это я точно помню, все время что-то руками делал. С ним в одной палатке жить было мечтой каждого, самое комфортное место в ПВД.

– Ну, как живешь то? – спросил я его.

– Да как? – пожал он плечами. – Работаю вот в колхозе, вроде как начальником лесопилки сейчас. Трофимыч отряд самообороны взялся сколачивать, тоже вступил и возглавил, считай. Завтра Трофимыча повезем с артелью встречаться. Ты надоумил?

– Я.

Он кивнул, показав, что усвоил информацию, продолжил о себе:

– А так… не женился, не нажился. Собирался в райцентр переехать, и тут как раз началось все это.

– А с артелью… Там кто остался то вообще?

– Говорят, что остались. – ответил Васька. – Они, как и мы, на отшибе стоят, в основном там офицеры с прапорами постоянный состав. Они полк учебный, даже в учебный центр их вроде перекинули. Не думаю, что они разошлись, есть чем отбиться. А ты Трофимыча на что склоняешь? С вояками договориться, что мы их кормим, они нас защищают?

– Ага. – кивнул я. – Плохо?

– Нет, правильно как раз. А потом ты куда чешешь?

– В Горький-16.

– Ого, куда. – поднял выцветшие брови Васька. – Это зачем?

Я рассказал краткую версию, но не ту что председателю, а другую, о «доставке важных научных документов». Рассказал, куда дальше собираемся.

– Тебе бы детвору здесь оставить, отсюда до твоего Коврова разлюбезного полдня езды, и то, если на телеге. На обратном пути забрал бы. – предложил Васька.

– Вы тут оборону наладили бы сначала. – ответил я. – Дойдет до вас эта зона беглая, и что тогда? Нет, все мои поедут со мной, так я хоть отвечать за них смогу сам перед собой. К тому же подвижность нас спасет, мы же все время двигаемся. Кстати, а дальше по дороге как?

– К областному не лезь, там тоже проблемно. Пока местное телевидение работало, показывали, что мертвяками все забито. А ближе сюда, как видишь, банды завелись.

– Нам бы и лучше сейчас, где мертвяков побольше. – сказал я. – Мы же чешем почти без остановок, в населенные пункты вообще не заезжаем, на заправку останавливаемся в чистом поле, куда мертвяки и не лезут, так что от них нам беды нет. Для нас проблема те, кто со стволами.

– За сколько дойти думаешь? – поинтересовался он.

– Хотелось бы дня за два, учитывая, как медленно двигаемся и какими кренделями едем. Дальше вообще проселками пойдем, насколько получится.

Кэмел кивнул, как бы подтверждая, что усвоил информацию, затем спросил:

– А трасса чем не подходит?

– Пространство поделено между мертвяками в городах и бандитами в чистом поле. Но ждут они, похоже, больше на трассах, на проселках большого движения не ожидают. А так едем мимо деревень полегоньку, помаленьку, и нормально. Никто о нас не знает, никому мы не помеха. И главное – никто нас там не ждет.

– А с этими где зацепились? – Васька показал на свой автомат.

– Мост через реку на трассе. Никак не обойти было.

Василий кивнул, показывая, что знает, где это.

– А вообще, Василий, я вот что скажу – недолго осталось им на дорогах разбойничать. – заявил я. – Никто почти не едет никуда, вас, от деревни до деревни катающихся, потрошить тоже никакого понту, что с вас возьмешь? Бутыль самогонки и старый «жигуль»? День, два, три еще, и они пойдут по деревням. Попугают, баб потрахают, стрельнут кого для острастки, и налогом обложат.

– А я и не сомневаюсь. – усмехнулся Василий. – Если бы не такое дело, я бы с тобой напросился, все интересней, чем в деревне сидеть. Но сейчас нельзя, мало ли. Надо бы доразведать банду, по-хорошему то, хоть знать, что и как. Где вот они сейчас?

– Трудно сказать. – пожал я плечами. – Есть два варианта. Мы у них транспорт пожгли, а он им, похоже, здорово нужен был. Значит, там и сидят где-то, возле моста.

– В своей зоне они тогда сидят, это недалеко от моста, километра три по прямой. Ты знаешь что… – Васька посмотрел мне в глаза. – Ты сколько реальных гоблинов можешь выставить?

– Реально – троих. Леха у нас есть, тоже в Чечне служил, в морпехе, и Сергеич, «вован» бывший, из офицеров. Есть еще Шмель, но он мазута уникальная, и под молотки его не пущу никогда. И есть пару раз по полбойца.

– В смысле? – не понял Кэмел.

– В простом. Есть девушка, которая стреляет гениально. Но что касается остального – полный ноль, гражданский человек. Посади ее в нужное место, покажи в кого стрелять, и все, знай считай двухсотых, но ты ее еще доведи дотуда. И остальные так же. Тактически не подготовлены. А что?

Васька неопределенно покрутил рукой перед лицом.

– Да есть одна мысля… Доразведать банду, чтобы к той же артели не с пустыми руками катить, а сразу обсказать, что так мол и так, численность такая, вооружение такое, подходы такие. Если сделаем, то я с тобой дальше пойду.

– А отпустят? – уточнил я.

– Договоримся. Сторгуемся.

Я задумался. Крепко так задумался. Ваське-Кэмелу я бы жизнь свою доверил без вопросов, настолько парень цельный и крепкий. В разведроте у нас из лучших был. Мы не спецназ ГРУ были, конечно, так, разведрота полковая, но тоже не болты с бугра. И у нас репутация человека всегда чего-то стоила. Такого бойца в отряд получить… А в деревне самообороной заниматься ему скучно, по всему видать. С другой стороны, когда своих головняков до усрачки, а тут еще браться за чужие… А как иначе? Ты мне, я тебе, как еще?

– Вась… я бы согласился. – осторожно сказал я. – Но если точно буду знать, что отпустят.

– Поторговаться с Трофимычем придется, что-то дать ему. У тебя еще трофейные остались? Сунуть ему пару стволов, пару цинков, туда-сюда, гранату-другую.

– Угу, машину, другую. Стволами груженную. Ты воин уже вознесся, я бы за тебя больше рожка к акаэму нипочем не дал бы. И то неполный.

– Оно и видно. – хихикнул Васька. – Вся у вас такая порода московская, злобная.

Василий пошел о перспективах председателя грузить, а я отозвал всех своих ветеранов. Рассказал о предложении Кэмела, о нем самом рассказал. Сергеич сказал, что лишний опытный человек в отряде не помешал бы. У Сергеича вообще уже мысль мелькала сделать в будущем отряд постоянным и к постоянному же делу приставить, о чем он уже не раз намекал. Леха, которому я про Кэмела и раньше рассказывал, и вообще натура авантюрная, согласился сразу. Шмель тоже сказал, что принципиальных возражений не имеет, и доколе ему в разведке придется баранку крутить, а не по лесу бегать, до тех пор он не возражает. Осталось лишь мне свое решение принять. И я принял – ехать разведывать.