На одной волне: Как управлять эмоциональным климатом в коллективе - Энни Макки

Долгие месяцы ни Лечеса, ни его товарищи не получали никаких новостей о том, что происходит во внешнем мире. Никакой информации, никаких разговоров и строгий контроль посещений. В подобной ситуации многие впали бы в отчаяние. Но только не Лечеса. И в заключении он проявлял чуткость и сострадание к людям, что помогало ему налаживать отношения и легче переносить несвободу – и даже в тюрьме продолжать борьбу за свои идеалы. Каким образом? Путь был только один – установить контакт с надзирателями. Лечеса не мог поверить, что все это сплошь дурные люди или что им нет дела до справедливости. Он догадывался, что на самом деле они хотят от жизни того же, что и он: мечтают о благополучии, крепкой счастливой семье, любви и свободе. Ему захотелось узнать их поближе, и он стал разговаривать со своими стражами об их жизни, о близких, о заботах и интересах. Лечеса рассказывает: «Именно тогда я по-настоящему понял, что нельзя поспешно судить о людях, их переживаниях и ценностях. Необходимо сперва их выслушать. Крайне важно проявить искренний интерес к человеку, разобраться в его чувствах и только после этого делать какие бы то ни было выводы».

Со стороны Лечесы это было сознательным выбором: он постарался отнестись к тюремщикам как к обычным людям, у которых есть свои переживания, убеждения, тревоги и страхи. Он решил, что должен их понять, и подумал, что не нужно бояться испытывать по отношению к ним добрые чувства. Временами надзиратели вызывали у него ярость, но он боролся с собой и пытался увидеть в каждом из них неповторимую личность. Лечеса вспоминает: «Мне были интересны эти люди. К тому же у меня были на них свои виды, поскольку охранники обладали необходимой мне и моим товарищам информацией. Дни в тюрьме тянутся томительно долго, даже для самих служащих, поэтому они не возражали против того, чтобы поболтать с нами, лишь бы скоротать время. Так я узнал, что у одного из надзирателей сестра работает в организации “Черный пояс” – это было объединение белых женщин, которые отстаивали те же принципы, что и мы. Сам он ее взглядов не разделял, но, могу поклясться, в глубине души понимал нашу позицию. Я успел хорошо узнать этого человека. Мы много общались и сумели найти с ним общий язык. Каждый видел в другом не врага, а просто человека, который ему небезразличен».

Лечеса думает, что именно этот смотритель убедил своих коллег более мягко обращаться с заключенными. Благодаря ослаблению режима даже место заточения – тюрьма – перестало казаться таким уж кошмарным. А через некоторое время надзиратель пошел на нарушение тюремных правил – и теперь Лечеса каждый день получал свежую газету. Правда, через пару часов ее у него забирали. Но за этот срок заключенные распределяли газетный материал между собой, читали каждый свою статью и потом пересказывали ее остальным. Таким образом к концу дня сокамерники могли узнать абсолютно все новости. Как говорит сам Лечеса, «вести, которые приходили с воли, внушали нам надежду. Это был глоток свободы, который спас нам жизнь». По его словам, возможность получать информацию о том, что происходит в «большом мире», помогала ему не падать духом и стойко держаться во время свиданий с женой и маленьким сыном. Он и другие политзаключенные следили за событиями в стране, обсуждали перемены, о которых сообщалось в газетах, и радовались маленьким победам своих единомышленников. Тем самым они сохраняли приверженность своим идеалам и верность общему делу.

И то, что по крайней мере один охранник относился к Лечесе по-человечески, хоть немного скрашивало тяготы пребывания в тюрьме. Возникшая между ними душевная близость давала нашему герою надежду, внушала оптимизм и, более того, пробуждала в нем чувство сострадания к надзирателям.

Сочувствовать людям, которые совершенно непохожи на нас, и находить с ними общий язык очень непросто. Но именно забота и интерес к судьбе других людей – в данном случае врагов – помогли Лечесе и его соратникам выдержать выпавшие на их долю испытания. Наш герой сумел повлиять на охранников, потому что проявил участливое, небезразличное отношение к ним. Он вошел в их положение и откровенно рассказал о себе, чтобы и они поняли, как и ради чего он живет. Что это дало? Лечесе удалось ни много ни мало создать теплую эмоциональную атмосферу в крайне тяжелых условиях.

Мы привели в нашей книге немало примеров, показывающих, как эффективные лидеры налаживают плодотворные отношения с окружающими. И всякий раз речь идет о руководителях, которые тонко чувствуют тех, с кем общаются. Ведь чтобы между людьми сложились гармоничные, позитивные отношения, необходимо, прежде всего, чтобы они друг друга достаточно хорошо понимали. Поэтому, если вы хотите жить в гармонии с окружающими, нужно уметь «настраиваться» на их эмоциональную волну. И тут недостаточно просто выстроить некую умственную модель и создать схематичное представление о другом человеке – такая «настройка» предполагает заботу, то есть эмпатию. Тогда вы испытываете к человеку интерес, уважение и искреннее участие. При этом способность сопереживать и понимать чувства других помогает восстанавливать собственные силы и преодолевать стресс. Таким образом, эмпатия – это возможность испытать душевное обновление и избавиться от синдрома жертвы.

В этой главе мы рассмотрим примеры, иллюстрирующие пользу эмпатии, а также обсудим, как можно развить в себе это качество.

Определение эмпатии: деятельная забота

Эмпатия – это сострадание и забота в действии. Чуткое отношение к людям позволяет не терять находчивости и стойкости в самые трудные времена. Сопереживание помогает достигать взаимопонимания, добиваться нужного результата, преодолевать управленческий стресс и достойно выдерживать испытания, неразрывно связанные с руководящей деятельностью.

Чтобы развить в себе эмпатию, нужно прежде всего интересоваться другими людьми и их переживаниями. Собственно, такое качество, как любознательность, присуще большинству из нас от рождения. Обратите внимание, какими ясными глазами смотрит на мир четырехлетний ребенок, сколько в его взоре любопытства и ничем не замутненного, чистого интереса. В этом возрасте мир кажется волшебным царством, преисполненным манящих тайн и загадок. К сожалению, взрослея, мы нередко утрачиваем способность воспринимать вещи – и людей – так целостно и непосредственно, как в детстве. Со временем мы начинаем «пропускать» впечатления от внешней действительности через фильтр субъективных представлений. И это часто приводит к непониманию между людьми: недоразумения возникают оттого, что предубеждения искажают наше восприятие поступающей информации. Но если позволить предрассудкам и стереотипам взять над нами верх, о настоящем человеческом общении, не говоря уже о подлинной душевной теплоте и взаимопонимании, придется забыть.

Конечно, не иметь предубеждений вовсе невозможно – ведь некоторые априорные предположения просто необходимы нам для нормальной жизни. Однако эффективные лидеры стремятся воздерживаться от поспешных рефлекторных суждений. Они учатся понимать других людей, а не загонять их в рамки схематичных представлений. Грамотные руководители небезразличны к окружающим: они стараются лучше узнать людей, понять их чувства и взглянуть на мир их глазами. Более того, они не просто делают выводы на основе своих наблюдений, но и воплощают их в конкретные действия.

Мы рассматриваем эмпатию как единство трех составляющих:

• участливого, понимающего отношения к чувствам и переживаниям других;

• заботы о людях;

• готовности деятельно проявлять свое внимание и заботу{159}.

Когда один человек сопереживает другому, он не рассчитывает на взаимность и не думает о собственной выгоде. Он делает это бескорыстно. Такая концепция эмпатии шире той системы воззрений, что сформировалась в русле западной, а также буддистской философской мысли. Обе традиции, как правило, связывают понятие эмпатии с сочувствием и заботой о страдающих близких. Мы же считаем, что оно включает в себя желание проявлять чуткость и помогать людям независимо от того, попали ли они в беду, испытывают ли боль. Таким образом, наше определение эмпатии стоит ближе к трактовке конфуцианской философии, согласно которой эмпатия, или сопереживание, – это эмоциональное выражение такой добродетели, как человеколюбие{160}.

Люди часто смешивают сочувствие, то есть чувство жалости к кому-либо, с эмпатией – заботой и сопереживанием. В этой путанице отчасти виноваты психологи, которые долгое время пропагандировали крайне ограниченный взгляд на так называемую «потребность в привязанности». Десятилетиями считалось, что она возникает из‑за неполноценности отдельно взятой личности. Индивид ощущает пустоту своей жизни, чувствует, что ему чего-то не хватает, поэтому нуждается в близких отношениях. Распространению этого подхода способствовали, в частности, работы Зигмунда Фрейда. Если рассматривать эту модель на более глубоком уровне, можно заметить, что основой стремления человека к близости с другими людьми провозглашаются тревога и страх быть отвергнутым. И по сей день многие исследователи считают, что мы тянемся к другим людям лишь из боязни одиночества, а не для того, чтобы свободно испытывать и выражать свою любовь и удовольствие от общения{161}.