Синай и Палестина. Из путевых заметок 1865 года - Дмитрий Смышляев

– Вы не можете себе представить, – объяснял он, присвистывая полузашитым ртом, – до какой, можно сказать, степени наглости и бесстыдства доходит здешний смотритель. Вы, вероятно, изволили видеть, как он обращается с нашим братом, поклонниками. Прилично ли, я вам доложу, ходить с хлыстом, точно как бы, примерно сказать, между скотским стадом? И это начальство видит и имеет хладнокровие терпеть!..

Я вспомнил сцену в комнате кликуши, и мне стало стыдно за мое хладнокровие, хотя я и не начальство; я вполне разделял мнение моего таинственного гостя.

– Как бы ни было, здесь – консул, представитель русского правительства, он видит это; он мог бы воспретить на будущее время, но он, можно сказать, оказывает полное равнодушие и не воспрещает. И опять, можете вы себе представить, этот грек, смотритель здешнего дома, делает самый беззаконный, если можно так выразиться, побор с нас за просфоры; каждый поклонник должен взять у него просфору и заплатить за нее пятиалтынный. Согласитесь, что же это такое?..

«Эге! Так вот она к чему вела, высокопарная-то речь о неизлечимой любви к русским!» – подумал я.

Долго еще протестовал мой знакомый незнакомец против разных злоупотреблений, пока не вошел Калота с пустой салфеткой. Он окинул грозным взглядом моего гостя и спросил по обыкновению: «Сето ви здесь делай?» – но я тотчас же вступился, объяснив, что это мой знакомый. Желая несколько проучить Калоту за его, действительно, чересчур бесцеремонное обхождение с поклонниками, я таинственно намекнул ему после, что мой гость – русский чиновник, и что я имею основание предполагать, что он послан с поручением проследить порядки в русских приютах на Востоке. Нужно было видеть, как перетрусился мой direttore di stabilimento, как он упрашивал меня замолвить словцо моему знакомому в его пользу! Я едва удерживался от смеха, жалея, что у меня не было на этот раз товарища; но наконец Калота надоел мне ужасно; он как тень торчал передо мною и смотрел в глаза, стараясь угадать мои желания. Чтобы избавиться от его присутствия, я заметил ему, что лучшее средство поправить дело – это быть сколько возможно внимательнее к загадочному поклоннику. Воображаю, как он после этого ухаживал за предполагаемым соглядатаем.

Я был очень рад, когда поклонники угомонились и я мог без помехи предаться необходимому для меня отдыху.

Пять или шесть личностей из поклонников, которых я еще в Иерусалиме отличал как людей порядочных и действительно привлеченных в Палестину благочестием, оказались и здесь такими же. Они не якшались с остальными, вели себя с достоинством, не обращая никакого внимания на то, что вокруг них творилось. В числе их были: монахиня, еще не старая и очень красивая женщина, видимо, из другой по происхождению среды, чем обыкновенные странницы, старик донской казак, один молодой парень и один монах. Немного на четыреста человек!

Когда я пробудился на другое утро, поклонники уже уехали. Дом совершенно опустел. Ахиллес Калота, повязав голову платком и раздетый чуть не донага, с ожесточением выбрасывал из комнат ворохи сору…

Назарет, по-арабски эн-Назрат, – место, где жили родители Иисуса, где совершился великий акт Благовещения о грядущем в мир Искупителе (Лк. 1, 26–38) – пользовался до Христа негромкой известностью. «Разве может выйти что-нибудь доброе из Назарета?» – спрашивает Нафанаил в Евангелии Иоанна (Ин. 1, 46).

Таким тоном относились об этом городке современные Иисусу евреи. Не доверяя великой миссии Христа, они Его называли в насмешку назарянином. Последователи же Его ставили сами себе честью называться назарянами, и только в царствование императора Клавдия они приняли название христиан.

Спаситель мира был воспитан в Назарете, в повиновении родителям (Лк. 2, 39, 51, 52; Мф. 2, 23). В начале публичной деятельности Христа назаряне изгнали Его и даже намеревались низвергнуть со скалы (Лк. 4, 16–29). Он поселился после того в Капернауме (Мф. 4, 13). Возвратясь в Назарет, Он по-прежнему был встречен презрением и недоверием от своих соотечественников (Мф. 13, 54–58; Мк. 4, 1, 5).

Предание говорит, что царица Елена велела выстроить в Назарете церковь во имя Благовещения. Поклонники начинают стекаться в этот город только в VII веке. По взятии Иерусалима крестоносцами Назарет был отдан в ленное владение Танкреду, который перенес сюда епископию из Скифополиса и выстроил здесь церковь. Изгнав крестоносцев, мусульмане почти совершенно разрушили Назарет. В 1620 году братство Святой Земли получило позволение возобновить церковь Благовещения[81]. Во второй половине XVIII века Назарет ожил несколько благодаря покровителю христиан, шейху Дагеру, у которого он был в то время во владении. Во время путешествия Вольнея (1783–1785) христиане составляли две трети городского населения; но в 1812 году Буркхард, называющий Назарет одним из значительнейших городов Акрского пашалыка, нашел в нем две тысячи турок и только тысячу христиан. Робинсон в 1833 году считал в Назарете тысячу сорок православных греков, пятьсот двадцать униатов, шестьсот восемьдесят католиков, четыреста маронитов и шестьсот восемьдесят мусульман. Это население в настоящее время значительно увеличилось. В 1837 году Назарет сильно пострадал от землетрясения.

Утром сделал мне визит <российский> консульский агент господин А<верино>, живущий в Акре и приехавший в Назарет по случаю прибытия поклонников. Он предложил мне отправиться вместе к митрополиту. Греческий митрополит человек еще очень не старый, красивый, весьма живого характера. Он говорит довольно свободно по-французски. Когда мы уселись на софах в большом приемном зале, нам подали, несмотря на ранний час, кофе, варенье и мастику – обыкновенное угощение на Востоке. Митрополит был столько добр, что сам проводил меня в новую церковь, прилегающую к архиерейскому дому, устроенную на месте синагоги, в которой отрок Иисус удивлял книжников своей мудростью. Это место приобретено в недавнее время от униатов.

Греки имеют другую церковь в Назарете, близ фонтана Марии, во имя архангела Гавриила; при ней, в особом отделении, находится колодезь, обделанный в мрамор и запертый на замок. Здесь, по греческому преданию, еще прежде Благовещения архангел Гавриил являлся Пречистой Деве, пришедшей к колодезю за водой. Возле церкви находится упомянутый выше фонтан Марии, получающий воду из запертого церковного колодезя. В полукруглой нише пять отверстий изобильно источают воду в подставленный бассейн, имеющий форму каменного корыта. Протекая чрез него, вода образует ручей, скрывающийся в соседних ущельях. Место это вообще весьма красиво.