Приключения Бормалина - Алексей Зотов

Судно было комбинированным: с деревянной обшивкой, но металлическими, а не дубовыми шпангоутами, водоизмещением тонн в девятьсот, длиной около шестидесяти восьми ярдов и шириной в десять-одиннадцать. Оно было чуть больше «Синуса», но вооружено слабее: я насчитал пятьдесят восемь фальконетов среднего калибра плюс две вертлюжные пушки на корме.

У нас же было тридцать два орудия только по одному левому борту, и уж если мы давали залп, то до второго дело обычно не доходило.

Бак здесь был слегка приподнят над палубой, и под ним находился кубрик, где жила команда и куда легкая рука два часа назад упекла связанных бандюгаев, тех, кому велено было нести вахту в ожидании сокровищ. Они сейчас спали там, смирившись со своей участью, и даже голоса не подали, когда я выбирал якоря. Похоже, они разграбили судовую аптечку и использовали в целях самоодурманивания так называемый «аурум» — смесь опиума с алкоголем. Я нет-нет да различал этот тошнотворный запах.

Сразу за фок-мачтой стояла первая палубная надстройка с холодным камбузом и каютами. Корма возвышалась над серединой судна футов на шесть-семь, и здесь, на полуюте, стояла другая надстройка со штурманской рубкой и маленьким, очень уютным салоном, где они, наверное, пировали и делили добычу.

Словом, «Логово» было бы неплохо сложено, когда б не удлиненные мачты. Я диву давался высоте грот-мачты: она торчала над ватерлинией ярдов на пятьдесят, растянутая стальными бакштагами, и хотел бы я поглядеть на нее в хороший ураган. Устоит ли? Кстати, и штаги у них были тоже из стальных тросов, и даже ванты, — видимо, фортуна сопутствовала бандюгаям, и они запросто сводили концы с концами.

А вот «Синус» не отличался особой удачливостью. Оттого вместо стальных тросов везде была у нас пенька, и лот был не механическим, а обыкновенная «камбала», и парусного оснащения было поменьше, но мы все равно делали до восемнадцати узлов, и редко кто рисковал встретиться с нами лицом к лицу. В том числе и на «Логове» за версту обходили «Синус»… Ах, «Синус», «Синус»…

Когда я закрепил штурвал и собрался поставить фок-марсель, слева, совсем рядом, по-над самым планширом вдруг промелькнуло что-то очень знакомое, в развевающемся пиджаке.

— Роберт! — крикнул я. — Сэр Роберт, сюда!

— Здравствуйте-пожалуйста, сэр! — Вот были его первые слова, и он буквально рухнул мне на плечо, весь дрожа от холода. Он был насквозь мокр, взъерошен, а белки его глаз блестели во тьме, точно эмалевые. — Весьма приятная неожиданность, — устало молвил он и тут увидел Самсонайта. — Сэр Бормалин, я понял все с первого взгляда.

Он все понял с первого взгляда!

Разносторонний преступник спал лицом вверх между камбузом и левым бортом, окруженный пятнадцатью храпящими бухтами, а шестнадцатую руку для мягкости я положил ему под голову. Он улыбался во сне, его зубы слева и справа от магнита поблескивали. Глядеть на его лицо было немножко жутко, и мы не стали больше туда глядеть.

— Рад, что вы живы и здоровы, — отдышавшись и сняв пиджак, сказал попугай. — Надеюсь, вы не подумали, что я бросил вас на произвол судьбы?

— О нет! — возразил я. — Сэр никогда не оставит в беде другого сэра. Мне ли этого не знать.

— Я не сомневался в вас, сэр! — произнес Роберт напыщенно и стал ловко выжимать пиджак. — Я увидел, что вас кинули в застенок, и принял решение лететь за помощью. Потому что из этого подземника еще никому не удалось выбраться, никому! Сломя голову я помчался на морской перекресток, и мне повезло: сразу же подвернулась военно-торговая шхуна цвета маренго, и она сейчас идет к Рикошету на всех парусах. Ее капитан оказался сообразительным и решительным человеком, настоящим джентльменом, сэр. Приятно, знаете, встретить ночью на перекрестке настоящего джентльмена. Если вы возьмете три румба к ветру, то мы пойдем встречным курсом. Шхуна уже недалеко.

— Есть три румба к ветру, сэр! — ответил я и стал перекладывать штурвал одной рукой, держась другой за нактоуз для пущего форса.

Крен был такой, что вода с подветренной стороны стала заливать люки, и Самсонайт слегка поехал в сторону камбуза, но линь, которым я привязал его к рымболтам, натянулся и вернул исчадие обратно.

Роберта бил озноб. Он вцепился когтями в мое плечо и вертел головой направо и налево, а паруса, слишком забравшие ветер, гудели над нами, словно высоковольтные линии электропередач.

Меня тоже слегка бросило в дрожь, но не от холода, а от восторга. Да-да, высокий пиратский восторг овладел мною, и, когда барк завершил маневр и пошел точно на норд-норд-ост, мне уже было море по колено, а океан — приблизительно по пояс. Ветер свистел в снастях, и казалось, что задули одновременно Зефир, и Борей, и еще парочка ветров, и я снова был на плаву.

Расставив ноги и крепко вцепившись обеими руками в шпаги штурвала, я всей грудью вдыхал океан, и чем дальше мы уходили от Рикошета, тем круче становилась волна, крен увеличивался, а вода доходила до поручней и лееров.

— Кстати, — крикнул Роберт мне в ухо, — надо бы дать сигнал, а то можем разминуться в такой круговерти!

— Дадим, — кивнул я и оглянулся на остров.

И тут в глазах у меня потемнело оттого, что Свеча Дьявола, как в старые недобрые времена, полыхала вовсю. Над, ней стояло высокое зарево. Роберт тоже оглянулся и присвистнул от удивления.

— Вот так да, сэр! — сказал он не слишком весело и пробубнил: — А когда уже нет надежды на спасение, остров ставит вам свечку…

— Прекратите панику! — разозлился я. — Всегда есть надежда на спасение, всегда! Просто компьютер получил сигнал о появлении шхуны и воспользовался, по всей видимости, аварийным сигналом подачи топлива. Я подозревал, что он существует, понятно? Либо же кто-то из подземно-подводной обслуги скважины проверил причину потухания Свечи и устранил ее. То есть просто открыл вентиль.

— Ничего не понимаю, — вздохнул Роберт и надел пиджак, который уже немножко проветрился. — Какой компьютер? Какой сигнал? Внесите же ясность, сэр!

Мне пришлось в двух словах рассказать ему все, что касалось Свечи. Пока я рассказывал, он не проронил ни слова: сидел на моем плече безмолвно и не шевелясь, слушая внимательно, и лишь раз оглянулся на Самсонайта. Дослушав до конца, он надолго задумался, барабаня когтями по моему плечу. А потом склонился над компасом и неожиданно гаркнул:

— Отклонение две четверти румба!

— Есть отклонение две четверти румба, сэр! — гаркнул я в ответ и мигом устранил отклонение. — Сэр Роберт, теперь давайте глядеть в оба, а то, неровен час, действительно разминемся. А что за шхуна идет нам навстречу? Названия не запомнили?