Предел Спасения - Дэн Абнетт
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Капитан Спайка слишком долго был отстранен от своих талантов. Он не собирался бежать или сдаваться.
Гаунт поднял руку в жесте повиновения.
— Вы не придете на поверхность и не скажете, как мне разместить моих людей, — согласился он.
— Определенно, нет, — ответил Спайка. — Я представляю, что был бы чрезвычайно плох в этом.
— Вы наслаждаетесь этим, так ведь? — спросил Гаунт.
— А вы бы нет? — спросил Спайка. — А сейчас замолчите, или мне придется удалить вас с моего мостика.
Он встал.
— Усилить щиты по левому борту, пока мы поворачиваемся. Техники, энергию на главные батареи. Артиллеристам, зарядиться. Обнаружению, найдите нам цель, которую мы можем спалить. И найдите трижды проклятого Лорда Милитанта, чтобы мы могли прикрыть его!
Гаунт видал такой дух, как у Спайки, раньше. Это было последним желание старого воина сказать свое «ура», чтобы доказать, что он все еще достоин своей униформы. Это было сильное желание, которое часто делало очевидным самоубийственное решение.
Исходя из того, что надвигалось на них, человек, готовившийся взять на себя потенциально самоубийственные риски, мог быть их единственной надеждой.
Армадюк начал поворачиваться. Как только он бы развернулся, маневр поставил бы его в приличный боевой порядок с энергичным Бенедикамус Домино, который замедлился до догматичной позиции конфронтации и сверкал всеми своими орудиями. Массивные залпы главных батарей проносились мимо и над обоими кораблями от основного боевого порядка с расстояния тысяч километров позади.
Сепитерна начала массивный обстрел, убивающими корабли зарядами из своих главных батарей.
Рвущиеся демонические корабли выдерживали обстрел. Их щиты колебались, как мокрое стекло, пока впитывали тяжелую нагрузку. Они были на расстоянии полумиллиона километров, приближаясь под острым углом к плоскости системы, как будто намереваясь прорубить линию Имперцев.
Затем черное очертание, провозглашавшее себя Некростар Антиверсал, начало ярко светиться изнутри, красным светом, который появился в сердцевине и распространился по струящемуся переплетению красных вен, распространяя свет и тепло, подобно потухшему вулкану, готовившемуся взорваться и расплескаться под давлением изнутри.
Обширная пена красного свечения окутала нос демонического корабля, цепными молниями, которые трещали и извивались, как живые змеи. С внезапной вспышкой, молния закипела и метнулась от корабля кнутом из безмерных эфирных энергий.
Заряд даже близко не был направленным, как плазменное или лазерное оружие. Его движение разошлось в стороны, дико и бешено, не приручено и не нацелено. Он дико извивался в пустоте и только потом хлыстом вернулся к цели, как молния, которая охотилась на что-то на земле.
Зубчатый, ослепляющий разряд ударил в Бенедикамус Домино, словно возмездие разгневанного бога, сорвав его передние щиты и снеся верхние палубы. Не было никакого звука. Резкая ударная волна из тепла и обломков вырвалась от удара, за которым последовал медленный, расширяющийся шар из белого света, который был слишком ярким, чтобы смотреть на него. Смотровые системы мостика автоматически затемнились. Когда яркая вспышка потухла, открылся горящий и накреняющийся Домино, секции его верхней структуры и корпусной архитектуры были уничтожены или оставили сияющее золото вдоль оплавленных краев.
Спайка максимизировал увеличение, чтобы посмотреть на фрегат. Изображение прыгало на экранах мостика, рябило, а затем стабилизировалось.
— Всем, что свято... — выдохнул Гаунт.
Снова заорав свое имя, как ребенок, который в безумном бреду от лихорадки, Некростар Антиверсал выплеснул еще кровавого свечения и выпустил еще один заряд.
Второй заряд зазубренной красной ярости ударил в Армадюк, пока он поворачивался.
Гол Колеа осознал, что он, должно быть, фактически отключился на несколько секунд. Он надеялся, что это были всего лишь секунды. Что-то заставило корабль трястись, как погремушка, и он отскакивал от стен коридора и палубы.
Когда он пришел в себя, было темно, за исключением аварийного освещения и мерцающих аварийных огней. Воздух был полон дыма, и это был не просто тепловой разряд от перестрелки. В системе циркуляции воздуха корабля был темный топливный дым, как кровь в воде.
Он был помят.
Он резко очнулся и встал, сжимая свою лазерную винтовку. Не было никаких признаков убийцы. Он мог слышать смущенные и быстрые разговоры по воксу, идущие от каждого настенного и проводного канала связи, пока команда корабля пыталась восстановить контроль над раненым кораблем. Ему казалось, что он стоит под небольшим углом к горизонтали, как будто палуба была наклонена. Это предполагало, что инерциальные системы были повреждены. Колеа не многое знал о кораблях, но он был уверен, что это не был ужасно хороший знак.
Основное освещение, заморгав, вернулось, когда была восстановлена подача энергии. Это заставило дым казаться гуще. Колеа поспешил к люку камеры, осторожно и держа прицел наготове. Все еще не было никаких признаков убийцы.
— Варл, — крикнул он. — Варл, открой!
Он встал на колено. Макталли выглядел так, как будто спит, но он был мертв, боевой нож застрял в его сердце. Кант был мешаниной из крови, было так много крови, что на это было тяжело смотреть. То, что выглядело, как петля из проволоки, почти обезглавило его.
— Ох, Трон, — прошептал Колеа.
Кант был жив.
— Варл! Открой дверь! — закричал Колеа, зажав левой рукой горло Канта, чтобы попытаться сдержать поток крови. Кант был без сознания, но он трясся от боли.
— Я больше не это не куплюсь, — прокричал Варл из-за люка.
— Открой фесов люк, Варл. Это Гол!
— Точно, а в предыдущий раз это был Кант! Я не идиот. Короли-Самоубийцы, Гол. У меня есть работа, которую нужно сделать! Если ты Гол, ты поймешь, что я прав. Если нет, иди отфесай себя!
Колеа услышал движение. Он продолжал держать левую руку прижатой к горлу Канта, и поднял свою лазерную винтовку правой.
— Назовитесь!
В коридоре появились фигуры, движущиеся в его сторону сквозь дым. Это был Бонин, с Кардассом, Номисом и Бростином. У всех оружие было наготове.
— Колеа? — позвал Бонин.
— Мне нужен
