Вторая - Марика Крамор

— Я ушёл от нее через некоторое время после свадьбы.

— И что? Многие разбегаются. Особенно когда супругов больше ничего не держит рядом.

Никогда не поверю, что это основная причина острых ледяных клинков в её глазах. Но Стас наконец-то продолжил. С каждым его словом возмущение и ярость бешеной волной поднимаются с низов. Я крепко сжал кулаки. Снова.

— Она была беременна. А я ушёл. Не мог так больше. Она стала меня душить своей правильностью, постоянным участием и контролем. Она перестала быть той беззаботной обычной девчонкой, на которой я женился.

Да плевать мне на мотивы его поступков! Я, кажется, только что получил резкий удар под дых.

— У ВАС С САШЕЙ ОБЩИЙ РЕБЁНОК?! – очень вовремя понижаю голос до шёпота, но и это не помешало вопросу оказаться настолько эмоциональным и возмущённым. И где он?

Вот уж не думал, что Саша может отослать собственное дитя куда подальше, а сама открыто наслаждаться течением времени. Да и по её образу жизни и рассказам я бы никогда не подумал, что у неё есть ребёнок. И у Стаса, кстати, тоже!

— Нет. У неё случился выкидыш, и она потеряла малыша. Возможно, мне стоило тогда подождать… Знаешь, в какой-то момент я сам себе боялся признаться, что в глубине души радовался такому исходу, — как же можно найти счастье в том, что твой ребёнок так и не родился на свет?

— Ну ты и мудак, Стас, — я уже ожидаю всего. Что он врежет мне кулаком по физиономии, как-то агрессивно огрызнётся или выкинет что-то ещё. Но, к моему удивлению, он лишь коротко кивает головой и соглашается.

— Самый что ни на есть настоящий, — он смотрит куда-то вглубь зала, и я точно знаю, куда именно. — Наверное, нужно ей что-то сказать. Я, пожалуй, пойду... Подойду к ней.

— Стоять, — он опешил от моей резкости. — Не надо к ней подходить, Стас. Ты уже сказал всё, что мог. Достаточно.

Он удивлённо хмыкает.

— Сам пойдёшь утешать? — осознание того, что этот мужчина знал Сашу достаточно близко, ощутимо резануло по возможности держать себя в руках.

— Именно. Надеюсь, никто не против.

Стас сменил гнев на милость и добродушно отшучивается.

— Понятия не имею, против кто-то или нет. Я, на самом деле, не собачиться пришёл, а машину забрать.

Глава 36

АЛЕКСАНДРА

Когда я увидела человека, которого решил дождаться Аристарх, ноги сделались ватными, я словно приросла к полу и слегка покачнулась в непривычной обуви. Но этого, кажется, никто даже не заметил. Не знаю, сколько неприязни успело просочиться в мой взгляд и яда в голос, но я всё же сумела взять себя в руки.

Вот казалось бы, я давно уже отпустила от себя ситуацию, но столкнуться со Стасом лицом к лицу — особенно когда оно отражает неприкрытое чувство вины и неловкость — оказалось выше моих сил даже спустя много лет.

На его потрясённое приветствие я, разумеется, ответила, но дальнейшие вопросы «для галочки» показались мне просто смешными. Да и кому нужна сейчас эта хвалёная выдержка, сдержанность и стойкость? Мне? Нет уж, избавьте. Я лучше спокойно посижу на удобном диване, мысленно переключусь на что-нибудь более приятное и старательно обойду все внутренние воспоминания стороной.

Именно поэтому я не стала участливо отвечать на вынужденные вопросы постороннего человека, который вроде как должен сейчас хоть что-то произнести. Развернулась и ушла прочь, вежливо поставив в известность Аристарха, что я дождусь его в стороне.

Уже вполне удобно устроилась в мягком кресле — в отличие от дивана, сюда уж точно никто не подсядет — и отказалась от любезно предложенной офис-менеджером чашечки кофе.

На самом деле, ничего страшного не произошло. Всё, что было, осталось далеко позади. И, наверное, я смогла бы выдавить из себя равнодушное ПРИВЕТ и уйти под любым предлогом. А вместо этого я позволила проникнуть яду в голос и выплеснуть часть своих обид, которым в моей душе уже давным-давно не должно быть места.

Немногим погодя ко мне приближается Аристарх.

— У меня всё готово. Можем, наконец, ехать, — решительный взгляд, уверенный тон. И вроде бы всё как всегда. Но в его поведении скользит жёсткость, которая раньше оставалась для меня неприметной. Не просто несгибаемая воля или умение стоять на своём. А именно жёсткость. Как будто он идёт напролом, заранее выбрав направление, не оборачиваясь назад и не глазея по сторонам.

— Хорошо, — мне действительно хочется поскорее уехать отсюда.

В машине нас ждал короткий бессмысленный разговор. Аристарх ведёт себя более напряжённо, чем обычно, и это очень заметно. Но причину я пока не поняла. Насчёт Стаса он не задал ни единого вопроса. И я чрезвычайно этому рада. Потому как принимать участие в подобном разговоре у меня уж точно не возникнет желания.

Когда я перестала пропускать через себя беспорядочные потоки мыслей и всё своё внимание направила на созерцание мелькающих мимо картин, я не смогла удержаться от вопроса:

— Да, кстати. Не расскажешь, куда мы едем?

— Нет.

— Отчего же? — пытаюсь как-то сгладить его напряжение, подобно воде, которая научилась обтачивать и камни, и острое стекло. Но даже сильной и могущественной природной стихии на это требуются годы.

— Не хочу портить тебе сюрприз.

— Что-то случилось? — мне кажется странной вот такая его отстранённость, при том, что он сам настаивал на встрече. Что-то однозначно подпортило его настроение. Стас…?

Аристарх бросил в меня, словно камень, тяжёлый взгляд, от которого я не успела увернуться, и вновь сконцентрировался на дороге.

— Ничего нового, — такое ощущение, что он говорит с едва ощутимым подтекстом. И имеет он в виду не себя. Ничего нового. Нового для меня? — Но я не люблю, когда я чего-то не понимаю. А с тобой я вообще мало что понимаю.

— И зачем тогда маешься со мной? — вовремя прикусить язык я не успела, и слова сорвались с губ раньше, чем я смогла удержать их.

— Я уже говорил.

— Напомни, будь добр.

— Влюбился.

— И