Истинный облик - Галина Дмитриевна Гончарова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Плохая она гюрза, недоядовитая. Вот если б как в «Пестрой ленте», один укус – и вам песец! Сразу же! В три секунды, чтобы жертва только и успела, что про ленту вякнуть! Вот это – да, а она что…
Недоработка!
* * *
Эрра Лизанда лежала на кровати, бледная и страдающая. Нога была поднята на подушки и кажется, ее разрезали и прижигали. Мария хмыкнула про себя.
Ну-ну…
Будем надеяться, никто здесь больше не отравится. Отек на ноге и кровоподтеки было отлично видно, яд начал свою работу. Глупо это – прижигать рану. Огонь может разрушить яд, но в том-то и дело, что зубы гюрзы вошли достаточно глубоко. Яд – внутри. Надо разрезать ногу, надо отсосать яд, но это стоит делать в первые минуты после укуса. Может, минута и есть на все про все, а то и меньше. Потом только сыворотка, и лучше – в первый час. Или можешь не выжить.
Если повезет, Лизанда помрет в течение получаса. Если нет…
Значит, нет[36].
– Что случилось?
– Ваше величество, я так наказана за свое предательство! – Эрра Лизанда смотрела трагично. – Меня укусила змея.
– Где вы ее нашли?
– Она влетела ко мне в окно, впилась мне в ногу, захохотала нечеловеческим голосом и улетела обратно.
– На крыльях?
– Да, у нее были крылья. Такие… большие.
Мария промолчала.
Конечно-конечно, и крылья, и хохотала она нечеловеческим голосом. А какой еще голос должен быть у змеи? Гюрза – не человек.
Кстати, а если человек идентифицирует себя, как гюрза? Есть ли такой гендер? Или до этого извращенцы еще не додумались? Это вам не котики симпатичные, тут ползать и шипеть надо!
Мария едва не хихикнула, но сдержалась и с подобающим сочувствием посмотрела на несчастную.
– Что тебе нужно, Лизанда?
– Ваше величество, я умоляю вас о прощении.
Мария пожала плечами.
– Свиток где?
Монахиня протянула ей свиток.
Мария бегло его проглядела, кивнула. Подпись есть, еще его настоятельница заверит и, наверное, капитан стражи?
– Ты прощена, Лизанда. Умри с миром.
А если не умрешь, то прощение отменяется. Но этого она вслух не скажет, не комильфо такое говорить. Интересно, сработает ли?
* * *
Через сорок минут после прихода Марии эрра Лизанда отправилась в иной мир. Мария прислушалась к себе, но никаких трепетаний или угрызений совести не почувствовала.
Ее хотели убить. А она прощать должна?
Не дождетесь.
В свои покои она вернулась полностью спокойная, и чего не хотелось, в коридоре наткнулась на эрру Розабеллу.
– Ваше величество!
Последние два дня эрру к королеве не подпускали. То она с монахинями ходит, то под охраной отдыхает… а эрре интересно! Что происходит-то?!
– Да, эрра?
– Ваше величество! Умоляю… что с Лизандой? Я ничего не понимаю!
Мария печально вздохнула.
– Эрра Розабелла, эрра Лизанда умерла.
– КАК?!
– Ее укусила змея. По ее собственным словам.
– А?!
– Меня можете не спрашивать. Я не знаю, где она взяла эту змею и что с ней хотела сделать. Я знаю, что к ней в окно влетела змея, укусила ее и улетела обратно.
– Ох! За что ж ее так Богиня покарала?
– Эрра Розабелла, – Мария понимала, что сказать придется. Хотя бы намекнуть. – Эрра Лизанда участвовала… способствовала Диане Эрсон. А Богиня уважает святость клятв.
Все.
Остальное пусть сами додумывают. И эрра Розабелла не подвела. Схватилась за щеки, выпучила глупые круглые глаза.
– Ох! А мы-то и верно на святой земле!
– И Богиня здесь читает в наших сердцах и наших душах, – подтвердила Мария.
Розабелла закивала еще активнее. Но – не удержалась.
– Ваше величество. А вы… То есть вот это…
Синяки и ссадины еще не сошли. На лице их не было, но вот на руках – полно, и Розабелла их тоже видела. Не слепая ж она, хоть и дура.
Мария похлопала ресничками.
– Эрра, я просто упала.
– Упали, ваше величество?
– Да, эрра. Я задумалась, подвернула ногу и скатилась в яму. Вот руки чуточку и пострадали.
Остальное тело, которому еще и похлеще досталось, эрра не видела. Да и не надо ей. Рук хватит…
– Ваше величество, это так плохо…
– Да, это очень неприятно, – согласилась Мария. – Я схватилась за дерево и руку ободрала, и потом еще… но что поделать! Это маленькая плата за пришедшую в голову умную мысль.
– Да, ваше величество.
Эрра явно ничего не поняла, но это было уже неважно. Она потом сама придумает, что ей рассказать. Мария еще и послушает, и удивится.
А Лизанду все равно жалко не было.
Вот ни капельки.
На следующий день эрру похоронили на местном кладбище.
* * *
Феликс собирался в путь.
– Милый…
Матушка подошла, коснулась ладонью его волос. Мужчина, как некогда, в детстве, замер на минуту, а потом прижался головой к теплой ладони.
Ласковой, родной…
Никогда он не забудет день, в который умер сам. Да, именно умер.
Тот Феликс, добрый, домашний, ласковый, который воспринимал рассказы деда как забавные страшные сказки, погиб, глядя на тело отца. И второй раз умер, когда понял, что мать – пропала.
И третий раз, когда подслушал разговор.
Его и сестричек собирались отвезти к тому же эрру. А что?
И мать сговорчивее будет, и когда девчонки подрастут, их тоже можно… вдруг какая из них сговорчивее будет, да хозяину по душе придется? Услужливые твари оказались. И договаривались они об этом не абы с кем, с управляющим! С дядей Мэтью, которому доверял Феликс, доверяли отец и мать… может, он их и предал?
Кто знает…
Феликс тогда ни о чем не задумывался, у него мысль была одна.
Бежать!
Спасать сестричек, пробиваться к деду… поверенный про деда не знал, это точно. Это мать и отец держали в секрете, слишком уж сложное родство.
Пират, трактирщик… может, и еще кто. А она – эрра… теперь стала.
Ладно еще в гости съездить, чтобы отец за дочку порадовался, да на внука-внучек полюбовался. Но тишком и молчком.
Феликс на деда смотрел снизу вверх, с восторгом, рассказы его впитывал, а оказалось, вот, что и не зря? Ой как не зря.
Первым делом Феликс кинулся к тому, кому сам доверял. К конюху Висту. Повезло, в тот день не он родителей возил, а то б и его убили.
Вист на месте оказался, мальчишку выслушал, выругался – и приказал быстрее одеваться в домашнее, да и удирать
