Третье Правило Волшебника, или Защитники Паствы - Терри Гудкайнд

Ричард провел ладонью по волосам. Что же он делает? На что рассчитывает, если даже те, кто сражается на его стороне, не верят в то, что он пытается осуществить?

Сверху, с фресок на потолке, на него взирали Магда Сирус, первая Мать-Исповедница, и ее волшебник, Мерит. Взирали, судя по всему, с явным неодобрением.

— Генерал, своей сегодняшней речью я пытался сделать только одно — остановить кровопролитие. Я понимаю, это звучит странно, но разве вы не понимаете? Если мы будем вести себя достойно, те, кто желает свободы и мира, присоединятся к нам. Если люди убедятся в чистоте наших помыслов, они встанут на нашу сторону. И тогда мы будем непобедимы. А пока правила устанавливает нападающая сторона, и у нас выбор один: либо сражаться, либо сдаться, но...

Безнадежно вздохнув, Ричард откинул голову на спинку кресла и прикрыл глаза. Он больше не мог выносить взгляд волшебника Мерита. У Мерита был такой вид, словно он собирается прочесть лекцию о вреде глупой самонадеянности.

Ричард во всеуслышание заявил о своем намерении править миром, но причины, по которым он решился на это, его сторонники считали пустой болтовней. Он вдруг почувствовал себя беспомощным глупцом. Он — всего лишь лесной проводник, а Искатель — это не то же самое, что правитель. Только потому, что у него есть дар, он вообразил, что может справиться. Дар... Да он даже толком не знает, как им пользоваться, этим даром.

Какой беспримерной глупостью было думать, что все получится! Ричард настолько устал, что ему было трудно собраться с мыслями. Он уже не помнил, когда в последний раз спал.

И не хочет он никем править, просто хочет, чтобы все это закончилось побыстрее, чтобы остаться с Кэлен и жить с ней подальше от всяких битв. Ночь, проведенная с ней, была истинным счастьем. И другого счастья ему не нужно.

Генерал Райбих кашлянул.

— Я никогда не сражался раньше — я хочу сказать, не сражался по иным причинам, кроме уз. Быть может, пришла пора попробовать сражаться так, как вы говорите.

Ричард мгновенно выпрямился.

— Вы говорите так потому, что, по-вашему, я хочу услышать от вас именно это?

— Ну... — Генерал провел пальцем по краю стола. — Никто в это не поверит, но солдаты жаждут мира больше, чем кто-либо другой, я в этом уверен. Просто мы не смеем даже мечтать о мире, потому что видим слишком много смертей и привыкаем думать, что это никогда не кончится. Если начнешь думать иначе, то сразу размякнешь, а если размякнешь, тебя убьют. Когда враг видит, что ты стремишься к сражению, он может заколебаться, и это даст тебе преимущество. Но — звучит странно, как вы сказали, — все эти битвы и кровопролития заставляют тебя задуматься, а способен ли ты еще на что-нибудь, кроме как убивать. Самому себе начинаешь казаться чудовищем. Не это ли случилось с теми солдатами, которые устроили бойню в столице Галеи? Быть может, они в конце концов в это поверили. Но если нам удастся сделать так, как вы говорите, убийства, возможно, все-таки прекратятся. — От стола с хрустом отломилась длинная щепка, и генерал Райбих прижал ее на место. — Я думаю, солдат всегда надеется, что когда он убьет всех, кто хочет убить его, то сможет отложить меч. Духи свидетели, больше всех ненавидит убивать тот, кто вынужден это делать. — Он глубоко вздохнул. — Только этому все равно никто не поверит!

— Я верю, — улыбнулся Ричард.

Генерал посмотрел на него:

— Редко встретишь человека, знающего истинную цену убийству. Как правило, люди либо возвеличивают себя, либо ужасаются, но не чувствуют всей тяжести и боли ответственности. Вы отличный боец. И я рад, что вам не нравится убивать.

Ричард отвел взгляд от генерала и с тоской уставился на тени между колоннами. Он не солгал, когда говорил представителям Срединных Земель, что о нем упоминают пророчества. В одном из них, написанном на древнед’харианском, он был назван Фуер грисса ост драука. Несущий смерть. В этом имени заложен тройной смысл: тот, кто перенесет мир мертвых в мир живых, разорвав разделяющую их завесу; тот, кто призывает духи умерших, что делает Ричард, когда обращается к магии меча и танцует со смертью; а основное значение — тот, кто убивает.

Бердина, похлопав Ричарда по спине, нарушила молчание.

— А вы не сказали нам, что нашли себе невесту. Надеюсь, вы примете ванну перед брачной ночью, иначе она вас выставит!

И все три морд-сит прыснули.

Ричард с изумлением обнаружил, что у него еще хватает сил улыбаться.

— Между прочим, я здесь не один, от кого несет, как от лошади.

— Если вы ничего больше не хотите мне сказать, магистр Рал, мне еще нужно за многим проследить лично. — Выпрямившись, генерал Райбих разгладил рыжую бороду. — И сколько, по вашему мнению, людей нам придется убить, чтобы добиться этого самого мира, о котором вы мечтаете? — Он криво улыбнулся. — Долго ли еще до того дня, когда я смогу обойтись без охраны, если захочу немного вздремнуть?

Ричард посмотрел на него долгим взглядом.

— Может, у них хватит ума капитулировать, и нам не придется воевать.

Генерал Райбих насмешливо хохотнул.

— Если не возражаете, я прикажу людям наточить мечи. На всякий случай. — Он повернулся, чтобы уйти, но остановился. — А вам известно, сколько государств входит в состав Срединных Земель?

Ричард задумался.

— Откровенно говоря, нет. Не все страны достаточно велики, чтобы иметь представительство в Эйдиндриле, но при этом содержат армию. Впрочем, королева Галеи знает. Она вскоре к нам присоединится.

Кольчуга генерала блеснула в свете свечей.

— Я немедленно займусь охраной дворцов, пока они не успели опомниться. Глядишь, все обернется тихо и мирно. Хотя, по моим расчетам, еще до конца ночи по крайней мере из одного дворца сделают попытку прорваться.

— Убедитесь, что вокруг дворца Никобариса достаточно людей. Я не хочу, чтобы генерал Броган покидал город. Я не доверяю этому человеку, хотя и дал слово предоставить ему равные возможности с остальными.

— Я прослежу.

— И, генерал, скажите своим людям, чтобы были поосторожнее с его сестрой, Лунеттой. — Ричард испытывал странную симпатию к этой женщине, он чувствовал в ней чистую душу, и ему понравились ее глаза. Но он ожесточил свое сердце. — Отправьте туда побольше лучников и расположите их на наиболее выгодных позициях. Если она прибегнет к магии, действуйте не раздумывая.

Едва сказав это, Ричард пожалел о своих словах. Ему никогда еще не доводилось отдавать приказы, которые могут привести к человеческой гибели. Но он помнил, что говорила когда-то аббатиса: волшебник вынужден использовать людей, чтобы сделать то, что должно быть сделано.