Любовь отменяется. Сентиментальная история. Прошлый век. Городок в Донбассе… - Инна Цурикова

– Ну у тебя папа чудак!

Саша прошелся по комнате и сказал:

– Плохо, что у вас нет компьютера. А ты куда пойдешь: в десятый класс или в училище?

– В десятый класс. А потом в универ.

– Универ… Подумаешь. Это сейчас не главное. Главное – свой бизнес.

– Для бизнеса нужен начальный капитал.

– Эх ты, сельпо! Это для универа нужен начальный капитал, а для бизнеса нужна голова.

– А как же…

– Вот скажи: вы всегда так стирали? На батарейках, велосипед с моторчиком и прочее?

– Да нет… Сперва мама в старой «Оке» стирала. Потом вот эту взяли в кредит. Ну, потом с ней была куча проблем, и папа взялся стирать сам. Ну и стал изобретать… Каждую неделю по новому.

– А чего ж вы не продали эту технику, пока ее еще можно хоть за полцены толкнуть?

– Так нельзя. Мы ее еще не выплатили.

– Ох, помру сейчас! Вы ее еще и выплачиваете.

– Ну да. Продать всегда можно.

– Вот и видно, что ты не соображаешь. Через год она морально устареет, за сколько ты ее продашь? А сколько денег банку отдашь за свой кредит? Вам просто избавиться от нее сейчас – и то дело. Продать, с банком расплатиться и не морочить голову. Хочешь, я это устрою? Двадцать процентов комиссионных мои.

– Ага, разбежался. Я сам устрою, если надо будет. И родителей надо спросить.

– Как хочешь. Мне пора, а ты подумай.

ВАНЯ ЭКОНОМИТ ДЕНЬГИ

Прошло несколько дней. Мама позвонила из Москвы и сказала, что они задержатся, потому что папа пока еще лежит в больнице, но скоро будет здоров.

Она спросила:

– Ваня, деньги еще есть?

– Есть, есть! – сказал Ваня, хоть это была неправда. Денег уже не было. Причем Ваня даже не мог точно понять, куда они делись. За свет заплатили… Покупали мороженое… Еще ходили на день рождения к Артему, купили в подарок компьютерную игру…

– Ванечка, я еще позвоню, что-нибудь придумаю. Экономьте пока.

– А мы экономим!

Аленка играла с котом Тигриком. Она взяла его за передние лапы и танцевала по комнате. Кот был ненамного меньше Аленки. Он терпел-терпел и возмутился: «Мрр-мяяу… шшшш!..» Вырвался и удрал на крышу. Аленка позвала его: «Котику, котику, я більш не буду!»

Но Тигрик и не думал возвращаться. Он оглядел окрестности и с неудовольствием заметил, что в его владения вторгся чужак. Рыжий котяра сидел на трубе и лениво жмурился. Тигрик оценил соотношение сил и решил не форсировать события. Но и не заметить нахала было нельзя. Поэтому Тигрик поступил, как и положено солидному коту. Он уселся, глядя несколько в сторону, и стал выть противным голосом, на несколько полутонов ниже боевого клича. Рыжий котяра ответил на кошачьем языке: «От такого слышу». Ни уступать, ни уходить он не собирался.

Тигрику стало скучно. Он заорал, добавив противности, чужак ответил тем же. Коты избегали смотреть друг на друга и мерились силами только в вокале. Они понимали, что драться придется, но им было лень. Тигрик посмотрел на соперника с отвращением, отвернулся и заорал с новой силой. Вдруг на крыше появился человек, взял рыжего за шкирку и утащил с собой в чердачный люк. Тигрик передохнул и обошел крышу. Увы, рыжий поселился здесь всерьез. Границы территории он обозначил без всякой совести. Кот поворчал, повозмущался и полез по винограду домой.

Ваня тем временем вытащил из угла старый телевизор и стал его разбирать. Самым ценным в телевизоре были трансформаторы, из них можно добыть медь. Раньше Ваня не сдавал металл, папа запрещал ему и близко подходить ко всяким приемным пунктам. Он и не знал, куда идти.

Пришел Саша и спросил:

– Ну чо, продаешь машину?

– Я объявления повесил на подъездах. Одна женщина приходила, говорит, за пятьсот согласна.

– А сколько выплачивать?

– Восемьсот еще осталось.

– Во-во. И в придачу вы ей стирать будете на велосипеде. Я приведу покупателя, он даст тысячу, двадцать процентов мне, восемьсот гривен отдашь банку, и привет. А что ты делаешь? Зачем телевизор крушишь?

– Хочу сдать медь. Не знаешь, где принимают?

– Знаю, да не скажу. Давай я у тебя куплю по десятке за кило и без обмана.

– Сам найду.

– А что там за топот, как в слоновьем зоопарке?

– Алена с Маринкой на самокате катаются.

Алена с подружкой как раз заехали в комнату на тележке с перилами и рулем. Тележка ехала, если на ней прыгали. Девочки прыгали изо всех сил, тележка доехала до Вани и – стоп – зафиксировалась. Он даже и не думал отодвинуться.

– Видал, какая конструкция? Тут датчик стоит, когда к чему-то прикоснется, останавливается. Нужно блокировку снимать.

– Сами сделали?

– Ага. Когда Алене год был.

Алена сказала:

– Ваня, чого розсівся! Не проїхати!

Ваня перевел стрелку возле руля и сказал:

– Дуйте обратно.

Девочки запрыгали, закричали и поехали задним ходом.

– Там что, тоже динамо?

– Еще чего. Пружина, преобразователь движения, храповик, чтоб колесо могло только в одну сторону крутиться. Девчонкам нравится, и в колесах амортизация, у соседей потолок не сыпется, когда они скачут.

– У тебя тут как в кино. Ну смотри, завтра попроси кого-то из взрослых прийти. Не с тобой же будет покупатель дело иметь.

– Да ладно, уговорил.

Аленка с подружкой пришли в комнату пешком и сообщили:

– Нам нужно мультики смотреть. Включайте телевизор.

– Этот, что ли?

– Нет, тот что целый.

И вся компания уселась смотреть мультики.

АЛЕНКА СДАЕТ МЕТАЛЛ

Ваня разломал несколько трансформаторов и вытащил из них медную проволоку. Проволока была красивая и разноцветная. Были вишневые мотки, были рыжие, были и шоколадного цвета. До двух килограммов немного не хватало, и дети искали еще что-нибудь медное. В старой копилке оказались монеты советских времен. Папа использовал медные монетки для маленьких весов как гирьки: две копейки весили два грамма, пять копеек – пять граммов. Ваня взял двадцать пятаков и положил в кулек с проволокой. И они с Аленкой пошли на старую автобазу, где расположился приемщик металлолома.

В захламленном помещении стояли большие весы, и парень с толстой физиономией взвешивал какую-то конструкцию. Рядом с ним стояла женщина. Она тихо спорила с парнем. «Это был шезлонг» – говорила она. «В начале прошлого века» – ответил толстый приемщик. «А сейчас это два килограмма алюминия. Не хотите – забирайте свой шезлонг и загорайте». Женщина говорила: «Здесь четыре килограмма». Парень ответил: «Весы видела? Вон на весах четко видно, что два.»

Ваня подошел поближе и посмотрел на шкалу весов. Ничего себе, они были рассчитаны на десять тонн. Ваня стал прикидывать в уме: какая у них должна быть погрешность?

Он взял Аленку за руку и вышел за дверь. Там он разделил содержимое сумки пополам, одну половину проволоки сложил в пакет и дал Аленке.

– Скажешь, что тебе нужно взвешивать отдельно.

Ребята снова вошли в темное помещение. Женщина в тусклой одежде еще препиралась с приемщиком, потом взяла деньги и побрела прочь. Она выглядела странно, и Аленка невольно посторонилась и прижалась к брату. Ваня сказал приемщику: «У меня тут полтора килограмма проволоки». Парень недовольно глянул на пакет, кинул его на весы.

– Где тут полтора? Еле один.

Ваня подошел к весам, передвинул грузик на рейке и сказал:

– Глянь, тут два.

Приемщик скривился.

– Ты бы еще два грамма принес.

– Ну, тебе для этих весов нужно носить тоннами. Может, свои весы одолжить?

– Не положено. Ладно, пусть будет полтора.

Ваня сказал:

– Еще у девочки взвесь.

Приемщик сердито взял Аленкин пакет. Получалось, что и этот кулек тянул на два килограмма. Весы были в равновесии.

– Откуда ты взялся шибко умный? Совсем голову мне заморочил. Не может тут быть два килограмма.

– Но весы четко показывают.

– Так эти чертовы весы на десять тонн. А у вас какой-то мизер. Слушай, забирай свои пакеты и вали отсюда. И не ходи больше сюда.

Ваня засмеялся и сказал:

– Всего в двух кульках два килограмма. Давай деньги, это будет справедливо.

Приемщик чертыхнулся и выдал Ване деньги.

Ребята вышли на улицу, и солнечный свет их ослепил, как после подвала. Аленка заметила на земле пять гривен и закричала:

– Дивись, що я знайшла!

Ваня глянул на бумагу, которую ветерок потихоньку катил по тротуару, и ему стало не по себе. Он наступил на бумажку ногой и огляделся. Та самая женщина в тусклой одежде брела впереди.

– Тетенька! Вы ничего не теряли?

Женщина медленно остановилась, медленно обернулась. У нее было тусклое лицо, как будто не освещенное солнцем. Она порылась в кармане плаща и сказала:

– Я выронила деньги, когда достала платок.

Ваня отдал ей пять гривен. Она не удивилась и не обрадовалась, поблагодарила и побрела прочь. Аленка прошептала:

– Яка жахлива бабуся.