Солдаты холодной войны - Филип Таубман

В очень убедительном обращении к Генеральной Ассамблее Организации Объединенных Наций в 1961 году президент Джон Ф. Кеннеди сказал: «Сегодня каждый житель нашей планеты должен готовиться к тому дню, когда наша планета может перестать быть обитаемой. Каждый мужчина, каждая женщина и каждый ребенок живут под ядерным дамокловым мечом, висящим на тончайшем волоске, который может быть перерезан в любой момент по воле случая либо из-за просчета, либо из безумия. Оружие войны должно быть уничтожено до того, как оно уничтожит нас».[12]

Линдон Джонсон подписал Договор о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) в 1968 году. Это хорошо разработанное соглашение, которое, среди прочего, обязывает Соединенные Штаты и другие государства, обладающие ядерным оружием, «в духе доброй воли вести переговоры об эффективных мерах по прекращению гонки вооружений в ближайшем будущем и к ядерному разоружению, а также относительно договора о всеобщем и полном разоружении под строгим и эффективным международным контролем».[13] В ответ страны, которые еще не создали ядерное оружие, согласились не делать этого. После подписания соглашения Джонсон сказал: «Это очень обнадеживающий и благоприятный момент в отношениях между странами». Он охарактеризовал этот договор как «самое важное международное соглашение с начала ядерного века».[14] В своей инаугурационной речи в 1977 году Джимми Картер призвал к «уничтожению на нашей Земле всех видов ядерного оружия».[15] Рональд Рейган поднимал высоко на щит эту идею и тут же выложил ее на стол переговоров с советским руководителем Михаилом Горбачевым.

ДНЯО остается действующим и сегодня, однако продвижение к разоружению было спорадическим. В 1963 году Джон Кеннеди предсказывал, что в 1970-е годы «15, или 20, или 25» стран будут обладать ядерным оружием. Он говорил: «Я рассматриваю это как величайшую возможную опасность и риск».[16] Он ошибся в отношении количества стран, частично благодаря этому договору. За несколько десятков лет ряд стран, которые пошли по пути создания ядерного оружия, отказались от своих программ или планов начать их разработку, в их числе Южная Африка, Ливия, Бразилия, Швеция, Норвегия и Южная Корея.

Но когда эту книгу отдавали в печать, в ядерных арсеналах по всему миру насчитывалось более 22 тысяч ядерных боеголовок. Почти 90 процентов из них – американские или российские. И список стран – обладателей ядерного оружия вырос с 1968 года. В дополнение к Соединенным Штатам, России, Великобритании, Франции и Китаю, которые все являются участниками Договора о нераспространении ядерного оружия, сейчас в список входят Израиль, Индия, Пакистан и Северная Корея, ни одна из них не является участником договора. Иран, по-видимому, будет следующим в очереди на вступление в ядерный клуб. Несмотря на договор, понятие ядерного разоружения никогда не означало ничего более, чем просто риторическую шумиху для большинства американских руководителей на протяжении холодной войны. Над Рейганом смеялись за поддержку этой идеи. Когда генерал Ли Батлер, бывший командующий стратегическими ядерными силами США, неожиданно призвал к уничтожению ядерного оружия в середине 1990-х годов, его в ускоренном порядке исключили из «братства бомбы». Его репутация, дружеские отношения и даже средства существования пострадали от этого поступка. Администрация президента Джорджа У. Буша, казалось, спокойно наблюдала, как в 2005 году международная конференция, призванная поддержать Договор о нераспространении, в замешательстве прекратила свою работу, что давало возможность предположить отсутствие какого-либо интереса у Соединенных Штатов предпринимать «в духе доброй воли» усилия по достижению ядерного разоружения.

А сейчас, по большей части благодаря усилиям Шульца, Киссинджера, Перри и Нанна, идея воспринимается со всей серьезностью. Перри иногда вспоминает фразу из Виктора Гюго: отмечая этот сдвиг, «можно сопротивляться вторжению армии, но не идее, которой время пришло».[17] Если эти трезво мыслящие великие смотрители ядерной вселенной опасаются неминуемости ядерной катастрофы, если после прожитой жизни бок о бок с бомбой они настоятельно призывают к ликвидации ядерного оружия, тогда нам всем лучше к ним прислушаться.

Среди таковых президент Обама. «Не думаю, что кто-то осудит этих четырех джентльменов за то, что они идеалисты-мечтатели, – сказал он. – Они вполне здравомыслящие, твердые защитники американских интересов и американской безопасности. Но то, что они собрались вместе с целью помочь найти причину проблемы и устранить ее, свидетельствует о нашем нежелании жить в мире, в котором продолжается ядерное распространение, и о том, что Америка должна быть во главе для того, чтобы справиться с вызовами в области безопасности нашего будущего».[18]

Даже если осуществление плана освобождения мира от ядерного оружия останется дерзновенной отдаленной перспективой, данная цель приобрела достаточный импульс за последние несколько лет, чтобы приблизиться к ряду практических шагов по уменьшению риска ядерного удара.

Всего за несколько часов до того как четверка собралась в отеле «Миллениум», президент Обама, частично отвечая на их озабоченность, вел встречу Совета Безопасности ООН, который единогласно одобрил эту цель, равно как и несколько конкретных шагов по снижению ядерной опасности. Со времени создания Организации Объединенных Наций в 1945 году Совет Безопасности собирался только три раза в составе 15 глав государств на уровне руководителей своих делегаций. Впервые президент Соединенных Штатов председательствовал на заседании в Совете Безопасности. Обама сказал Совету: «Эта организация была основана в самом начале атомного века, частично из-за необходимости сдерживания возможностей убивать людей. И хотя нам удалось избежать ядерного кошмара в период холодной войны, мы сталкиваемся сейчас с распространением такого масштаба и сложности, что это требует новых стратегий и подходов. Взрыв одного вида ядерного оружия в каком-либо городе – будь то Нью-Йорк или Москва, Токио или Пекин, Лондон или Париж – может убить сотни тысяч людей. В результате будут серьезно дестабилизированы наша безопасность, экономика наших стран и просто наш образ жизни.

Историческая резолюция, которую мы только что приняли, закрепляет нашу общую приверженность достижения цели – мира без ядерного оружия. Соглашение, достигнутое Советом Безопасности, становится прочной основой для действий по сокращению ядерной опасности по мере нашего продвижения к поставленной цели».[19]

Он указал на Киссинджера, Шульца, Перри и Нанна, сидевших по его приглашению в зале заседаний Совета Безопасности, когда он говорил Совету о том, что цель уничтожения ядерного оружия может объединить разобщенных людей в одно общее дело, включая демократов и республиканцев в Соединенных Штатах.

«Мы просто сидели в углу, глядя на все с удивлением и удовольствием», – говорил позднее Нанн.[20]

Обаме было неведомо, что один из его республиканских предшественников – Джордж Г. У. Буш-старший без шумихи сообщил Шульцу, что и он тоже поддерживает ликвидацию ядерного оружия, хотя его сын отмахнулся от этой инициативы, когда был президентом. Первый президент Буш писал Шульцу в начале 2007 года, когда Джордж У. Буш-младший был еще президентом. В письме шла речь о следующем: «Благодарю за информацию, направленную мне относительно мира, свободного от ядерного оружия. Ввиду того что Джордж является президентом Соединенных Штатов, я давно уже принял решение, что не буду публично высказывать свое мнение, которое может рассматриваться как противоречащее позициям, занимаемым его администрацией. Заявив это, я был бы рад видеть «мир свободным от ядерного оружия», и изложенные Вами шаги представляются мне вполне разумными».[21]

Банкет в отеле «Миллениум» завершал день триумфа нашей четверки. Когда темнота опустилась на город и огни на горизонте Манхэттена ярко вспыхивали через панорамные окна, Киссинджер и Нанн вели беседу у бара с Канатом Саудабаевым, министром иностранных дел Казахстана. К ним присоединился министр иностранных дел Египта Ахмед Абу аль-Гейт. Низкий бас Киссинджера громыхал по всему залу, когда он описывал свою службу в качестве офицера-контрразведчика армии США в его родной Германии вскоре после окончания Второй мировой войны.

В другом углу Билл Перри тихо говорил с Рольфом Екеусом, председателем Совета директоров Стокгольмского международного института исследования проблем мира. Сидящий в одном из концов прямоугольного обеденного стола Шульц советовался с несколькими коллегами Сэма Нанна, приехавшими с ним из Нью-Йорка.

Два с лишним десятка гостей заняли свои места. Екеус, один из хозяев обеда, приветствовал присутствующих. Затем поднялся Шульц, чтобы произнести речь. За несколько месяцев до своего 89-летия он говорил тихо, но с четкой убежденностью.