Танкист Мордора - Павел Мочалов

Попов слегка ошалел от такого начала. Майрон так напомнил политзанятия майора Хвостикова, что Серега даже потряс головой, отгоняя наваждение.

– Вся многовековая история народов Средиземья, – увлеченно продолжил лектор, – связана с борьбой против тирании так называемых Перворожденных и их заморских хозяев, провозгласивших себя Владыками Арды.

Майрон вдруг осекся, поймав растерянный взгляд Попова, и засмеялся:

– Похоже, Сергей Владимирович, вас подобным изрядно накормили еще на родине?

Серега неопределенно мотнул головой и пожал плечами. С политической подготовкой в училище был явный перебор.

– Хорошо, давайте перейдем от высоких материй к вещам приземленным и понятным. У всякого государства есть враги, внешние и внутренние. Процветание всегда вызывает зависть соседей, и Мордор здесь не исключение. Мы – идеальная организация и порядок. Там, куда приходит наша власть, навсегда прекращается произвол мелких людишек, возомнивших себя королями. Да, иногда мои методы жестоки, но, чтобы росли злаки, надо выдернуть сорняки, ведь так?

Попов согласился, и Майрон продолжил:

– Единая власть и единый порядок – идеалы Мордора. Мы принесли свет истины далеко на восток и юг. Но запад… – Майрон сокрушенно покачал головой. – Западные владыки, все эти Гил-Гэлады, Келебримборы и Тар-Минастиры, закоснели в рабской покорности Валинору. Они не оставляют Мордор в покое, и я постоянно веду войну, Сергей Владимирович. Для победы мне нужна ваша боевая машина. – Майрон замолчал, давая обдумать свои слова.

Серега из всего сказанного понял только одно – ему предлагают отдать государственный танк для решения каких-то непонятных задач.

– Танк ведь и так у вас, – пожал плечами Попов, – как я могу помешать его использовать?

– Я не могу его использовать без вас, Сергей Владимирович. Мои инженеры будут разбираться слишком долго, и не факт, что успешно.

– Бред, – уверенно и даже нагло заявил Серега. – Во-первых, я военнослужащий Советской Армии и не могу участвовать в боевых действиях на чьей-либо стороне без приказа своего командира, во-вторых, не смогу действовать в одиночку, надо еще двоих членов экипажа, в-третьих, сильно сомневаюсь в боевой ценности одного танка. У противника танки есть?

– Уж сразу так категорично – бред, – слегка обиделся Майрон. – Надеюсь, вы не думаете, что я действовал с бухты-барахты? Не все мои шаги приводят к нужному результату. Не скрою, но все они тщательно планируются и обдумываются, уж поверьте. На ваши возражения могу ответить следующее. Во-первых, в нашем пространстве и времени нет государства, в котором живете, и армии, в которой служите. Более того, здесь нет вашей планеты, галактики и даже Вселенной. Так что на время пребывания здесь можете смело считать себя свободным от всех условностей и ограничений мира. Это уникальная возможность пожить другой жизнью, и далеко не всем она предоставляется.

Во-вторых, вы получите столько помощников, сколько необходимо, а мои ресурсы весьма велики. В-третьих, не только у моих противников, но и на всей Арде нет ничего похожего на машину, которую вы называете танком. Мы имеем огромное количество других боевых механизмов, но они все используют силы инерции, упругости, тяжести и так далее. Изучив вашу машину, мы смогли бы построить нечто подобное, пусть даже и не самодвижущееся. Открою главный секрет – в вашем пространстве-времени не действует магия, а значит, на все, что создано в мире, она также не действует. Не только на вас, о чем я уже говорил, но и на машину. На вас нельзя наложить заклятие, и танк пройдет через любой магический барьер. Мне предстоит штурмовать множество крепостей, и почти все они имеют, помимо стен и башен, магическую защиту. Именно с помощью такой машины мы ее преодолеем.

– Да уж, – Серега невольно почесал затылок, – если вам верить, то мне предлагается легкая прогулка, скорее даже туристическая поездка по вашему миру на собственном транспорте. И без всяких последствий к тому же.

– Что значит «если верить»? – по лицу Майрона пробежала тень явного неудовольствия.

– То и значит, – расхрабрился Попов, – нестыковочек много.

– Например? – На лице Майрона читалась уже явная неприязнь.

– Например, почему я? Гораздо логичнее взять боевой экипаж на боевой машине, и вообще не наш, а например, американский. Наколдовали бы себе «Абрамс» или «Леопард», и проблем никаких. А то взяли первокурсника, одного, на учебной машине, да танк-то не самый новый – Т-72. Все нормально?

– Наколдовали, – фыркнул Майрон, – да ты знаешь, чего мне это стоило? На мгновение соединить два разных мира, да еще и в нужном месте, в нужное время? Почти как черпануть сачком в грязной мутной луже и поймать золотую рыбку! Любой из Валар сдохнет от зависти, узнав, что я смог сделать! А то, что золотая рыбка оказалась не такой уж золотой, так я не виноват. Конечно, мне многое пригодилось бы из вашего мира, но попался только ты. На следующем витке спирали, может быть, переброшу что-то еще, но ждать придется долго. Наколдовали! Вот так с вами, с людьми, всегда – начинаешь обращаться нормально, и вы тут же хамите. И кому – майару! Надо было сразу в подвал на цепь посадить и ногти вырвать. Тогда вы такие сговорчивые становитесь.

Из всей возмущенной тирады Попова больше всего впечатлили вырванные ногти. С ужасом взглянув на свои пальцы, он судорожно сглотнул и попытался оправдаться:

– Я же не ставлю под сомнение усилия. Мне просто непонятен ваш выбор. Я совершенно не готов к войне.

– Пока не готов, – жестко уточнил Майрон. – Время подготовиться еще есть, главное все-таки желание. Про выбор я уже объяснил – случайность, рулетка, наугад выпавшая карта. Конечно, я бы предпочел не мальчишку, а закаленного в битвах ветерана, а лучше нескольких. Но из сотен доступных к контакту мест вашего пространства боевая машина находилась только в одном! В одном-единственном! Это большой успех, так как за все предыдущие попытки мне впервые улыбнулась удача. И успех тем более весомый, что возможность контакта появляется один раз в тридцать лет и три года. Понял теперь?

– Понял, – загрустил Попов, – а как же я назад? Через тридцать три года?

– Во-первых, – Майрон вновь начал улыбаться, – чтобы попасть обратно, надо служить мне, и добросовестно. Во-вторых, война есть война, ты должен это понимать. Даже я, бессмертный майар, могу пострадать, а уж тебе и подавно никто и ничего не гарантирует. К сожалению, твое тело столь же уязвимо к физическому воздействию в нашем мире, как и в твоем собственном. Ты уже успел почувствовать. – Майрон с усмешкой похлопал себя по заду, намекая на копья пленивших Серегу аборигенов.

– И все же?

– Если первые два условия будут выполнены… В конце концов, что такое тридцать лет?

– Так мне же будет, – Серега похолодел, – под пятьдесят…

– Мужчина в полном расцвете сил, – хмыкнул Майрон.

– В каком расцвете, – Серега почувствовал, как замедляется сердце, – а мама, бабушка? Все остальные? Да кому я там нужен буду через тридцать лет? Сейчас, значит, я там исчез – меня же в дезертиры запишут, да еще и вместе с танком… потом, когда не найдут, пропавшим без вести. Домой сообщат. У бабушки сердце слабое. – Попов почувствовал, что сейчас просто заревет. Майрон с легким презрением похлопал его по плечу:

– Люди так сентиментальны. Мама, бабушка. О себе надо думать, Сергей Владимирович. Откровенно говоря, назад вам хода нет, ведь за пропавший танк по головке не погладят. Да и положа руку на сердце, Сергей Владимирович, так ли там хорошо, как сейчас вам кажется? Вы уж извините, но я имел возможность покопаться в ваших воспоминаниях. Что мы видим? Отец бросил семью сразу после вашего рождения. Детство в маленьком рабочем городке, где продукты по талонам, из всех развлечений – кинотеатр, а воду из-под крана нельзя пить. Поголовное пьянство взрослых, подростковая преступность, «войны» двора с двором и района с районом. Сколько раз хулиганы мелочь отбирали? Да и по шее получал регулярно. Ведь так?

– Ну, – хмуро буркнул Серега.

– Чистая правда. Продолжим? С девчонками отношения не сложились, потому что просто их боялся. В десять лет поделился с товарищем по секрету, что лучше всех из класса девочка Алла. На следующий день тебя дразнил весь класс, даже девчонки. Дразнили неделю, а хватило на всю оставшуюся жизнь, ведь так? В пятнадцать пришла первая любовь – и что? Сначала мучился и терзался сомнениями – а вдруг я ей безразличен? Когда же девушка сама сделала шаг навстречу – испугался, рванул в кусты. Затем…

– Все! – Серега вскинул руку, как бы пытаясь оттолкнуть майара. – Не надо!

– Конечно, – чувствовалось, что Майрон удовлетворен, – вы и так знаете, что я скажу дальше: про училище, про отношения во взводе и роте, про всю вашу армию в целом. Про девушку Ирину и юношу Олега…

– Все, все! – Попова уже трясло. – Я понял, к чему вы клоните. Мне надо подумать. Хорошенько.