Непрощенный - Александр Лидин

И зачем он полетел с этими… как их зовут… копателями? Надо было оставаться и ловить…

Кого? Где? Явно не на той пустынной песчаной равнине. Артем попытался ухватиться хоть за какую-то ниточку, но снова тщетно.

Где-то на середине лестницы, ведущей на пятый этаж, он снова вспомнил школу. Дальше… Хоть вой, хоть застрелись — ничего. Ясно было только одно: такой жизни в этом мире никогда не было и быть не может.

Он сделал еще несколько шагов, потом поднял голову… и застыл как вкопанный, выпучив глаза и разинув рот.

На пятом этаже не было никаких перегородок. Не было и стен. Только небо. Ослепительное звездное небо.

Артем судорожно вцепился в перила. По спине стекла ледяная струйка пота. Казалось, еще миг — и он рухнет головой вперед в космическую бездну, оторвется от ракеты и навсегда затеряется среди искрящихся огоньков звезд.

Разноцветные брызги звездных скоплений. Морозные узоры туманностей… И посередине — Млечный путь, размытая призрачная полоса, похожая на след давно пролетевшего…

— Чего встал? Иди сюда, в ногах правды нет.

Алларт восседал на табурете, облокотившись на нечто вроде полупрозрачного слизня-переростка. Слизень не шевелился — и, возможно, именно поэтому не вызывал неприязни. Остальные копатели расположились чуть поодаль, возложив на спинки своих слизняков растопыренные пятерни и сосредоточенно шевеля пальцами. Они явно занимались каким-то важным делом, но в чем оно заключалось, понять было невозможно.

— Может, похавать хочешь? Или побузить малость?

— Побузить?

— Ну, выпить… Бузы хватить. Что ты прям правильный какой? Как не с людьми разговариваешь.

Боже… Только сейчас Артем почувствовал, насколько он голоден и хочет пить. Нет, наоборот: в первую очередь он хочет пить. Пить. Пить… Язык сам собой присох к нёбу.

Не в силах произнести ни слова, Артем кивнул, преодолел последние ступеньки и, протянув руку Алларту, шагнул вперед. Тут ракету снова качнуло, и Артем удержался на ногах лишь потому, что гуманоид крепко стиснул его кисть.

— Садись.

Артем послушно плюхнулся на деревянный табурет. В руке у Алларта, как по волшебству, появилась бутыль… нет, фляга из какого-то странного полупрозрачного материала. Дальше все происходило примерно так же, как в пустыне: совершенно не задумываясь, Артем свернул крышку, жадно глотнул… и задохнулся. Жидкость обожгла горло и, похоже, мгновенно всосалась в иссушенные стенки пищевода. Портвейн… Мадера… Черт его знает. Эти словечки имели какое-то отношение к содержимому фляги, но Артему было глубоко наплевать. По венам разливалось приятное тепло, и жизнь понемногу начинала казаться не такой уж скверной. Он сделал еще пару глотков — на этот раз более осторожно, потом аккуратно завернул крышку и вернул флягу Алларту.

— Может, все-таки подскажете, где я?

— На копательском боте, ясное дело!

Алларт приложился к фляге, причмокнул и продолжал:

— Мы тут, так сказать, нелегалы… Сам понимаешь, кто дозволит добрым людям железо рыть? Эта старая посудина, — он хлопнул ладонью по спине слизняка (если это была спина), и по зеленоватой «шкуре» в разные стороны побежали волны, — еще послужит…

— Нет, нет… — Артем махнул рукой. — Я не про то… Я хочу понять… Ну, где я вообще? Ну в целом. Я же ничего не помню. Совсем ничего.

— Так может, ты из этих… Звездных аристократов? Тогда ясно, откуда у тебя аммушка древняя, а смотрится, будто вчера из мастерской.

— Может быть… — пожал плечами Артем. — Хотя… сомневаюсь. Нет. Точно нет.

— Тогда выходит, ты крюк. Вот только чей? Баронов? Да нет, этого мибуна жаба задушит человека на планету засылать. И так смотрителей выше крыши. А то, что ты не из смотрителей, траббу понятно.

— И Браму понятно, — подхватил Верзила.

— Но, не кропай! — возмутился упомянутый Брам. Должно быть, сравнение было и впрямь обидным.

— А может, барон все-таки подумал, да решил раскошелиться?

— Слушай, Тейс, с какой радости мы ему нужны? Если у него очко зачешется, он нас просто переловит, и делу конец. А лучики попускать… да на здоровье. Теперь смело втирай каждому перекупщику, что барон устроил кампанию по отлову копателей. Скидка гарантирована.

— Так что, выходит, ты на кого-то другого крючишь. Чтобы нашему кусобабу Пако наблундить.

— Кому?

— Ну, старому дерьмаку. На Хинте так говорили… пока ее не разнесли в полный артымац.

На самом деле, такая версия многое объясняла: и наличие оружия и владение рукопашным боем. Только вот с воспоминаниями детства это совершенно не стыковалось. Может, и память о детстве у него не настоящие…

— Ну, ты хоть что-то помнишь? — продолжал допытываться Алларт.

— Что-то из детства…

— А названия? Имена? Это главное. Если вспомнишь, то мы попробуем определиться, откуда ты взялся.

Названия? Артем наморщил лоб. Нет, никаких названий в голову ему не приходило. А потом неожиданно всплыло: город Святого Петра. Нет, как-то по-другому он назывался… Питер? Слишком коротко, то название подлиннее было. И какое-то… инородное, что ли. Петроград? Нет, звучать должно не так. Петербург? Это ближе, но чего-то не хватает.

— Санкт-Петербург, — наконец с большим трудом выдохнул Артем. Протянув руку, он забрал фляжку у Алларта и сделал еще один большой глоток. — Город Святого Петра. Так, кажется… Скорее всего, я там вырос.

— «Бург»… — повторил копатель. — Слушай, Брам, ты не помнишь, как зовется столица графа Канопуса?

— Не помню точно, но кончается на «бург». Только это не столица. Свою резиденцию он давно в Уме перенес.

— Кстати, я слышал о каком-то Святом городе во владениях Лиры, — вмешался Тейс. — Там всяких дудуков, повернутых на почве святости, как хондов нерезаных, особенно с тех пор, как у них регент правит. Сползаются со всей Галактики. Так что если и есть где город, названный в честь святого, так только там.

«Граф Канопус… Уме… Лира… Галактика…»

— Эй, Ар-тем! — крикнул Брам. — Ты что глазами хлопаешь? Прям, как не от мира сего!

Похоже, гуманоид был весьма недалек от истины.

Глава 2

ОТТО ЧАРУШ

— Я… командир патруля в секторе Сириуса. Мы заметили направляющийся к Земле неизвестный корабль, погнались за ним, и вот… Я должен немедленно доложить о нападении, принц Зарт, — сказал Хелл Беррел. И в ответ на протестующий жест Гордона добавил: — Я нарушу свой долг, если не сообщу о таком важном происшествии.

Старший смотритель Отто Чаруш ненадолго задержался у иллюминатора, глядя на бескрайнюю серую равнину. Тень его корабля мерзкой черной амебой ползла по пустыне, оскверняя величественную монотонность мертвого мира. Неужели всего несколько тысяч лет назад здесь цвели сады, текли реки? Быть не может! Это все сумасшедшие маразматики из Древнего фонда. Вбивают людям в голову всякие глупости… На миг перед мысленным взором Старшего смотрителя встало лицо архитерриуса Яана Залека. Вот кого он бы прикончил собственными руками и с преогромным удовольствием. Нет, не прикончил. Отправил бы в подземелье — пусть кромешники высосут из старого иблана все соки, как тот из года в год высасывал из него кровь. А что до пустыни… Она была, есть и будет. Потому что эта планета была, есть и будет мертвой. Такой она была в то время, когда стала владением прапрадеда барона Пако.

Такой же омерзительной.

Старший смотритель отвернулся, обвел взглядом свою роскошную каюту и тяжело вздохнул. Хлопнул в ладоши. Долг есть долг.

Тут же откуда-то из-за толстых шелковых занавесей вынырнул адъютант — юноша в длинных бордовых одеждах, напоминающих платье. Он появился так быстро, словно прятался за складками гардин, вместо того чтобы, согласно «Правилам этикета внутренней службы», ожидать за дверями. Преклонив колено, молодой человек поклонился и замер, ожидая распоряжений. Однако Старший смотритель не спешил. Стоя вполоборота к адъютанту, он почти ощущал, как тот трепещет под своей бордовой одеждой.

— Почему мне до сих пор не доложили о результатах рейда? — невозмутимо осведомился он наконец.

Но адъютант словно окаменел.

— Почему?

— Разрешите доложить… — чуть слышно пробормотал адъютант, еще ниже склонив выбритую голову.

— Нет, вы только посмотрите на него! — Старший смотритель истерично захохотал. — Только посмотрите!

Он подошел к адъютанту и неуклюже пнул его.

— Лентяй! Дудук отмороженный!

Адъютант упал, точно манекен, и остался неподвижно лежать на полупрозрачном пластиковом полу.