Убийца с того света - Шарапов Валерий
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Не особо любезное и довольно суровое начальство Екатерины Колесниковой срочно отправило ее во внеплановую командировку в Ленинград, вместо внезапно заболевшей сменщицы Любы Васильевой, которая умудрилась заразиться ветрянкой. Катя снова расстроилась. Веня же, несмотря на то что дата убытия Кати в Ленинград совпадала с его дежурством, решил непременно проводить девушку на вокзал. Поезд отправлялся в семь тридцать утра, и на дежурство он успевал.
Утром они проспали, поэтому добираться до вокзала пришлось на такси. К поезду подошли в самый последний момент. После недолгого прощания Веня проводил уходящий поезд взглядом и посмотрел на часы. Время позволяло особо не спешить, поэтому Веня, который не успел позавтракать, со спокойным сердцем направился в местную пельменную, благо что та уже открылась.
Несмотря на ранний час, народу в пельменной было много. Отстояв очередь, Веня взял две порции чуть теплых пельменей и компот из сухофруктов. Он какое-то время потолкался у столиков, и тут ему повезло, освободилось место, и Веня сел на стул у окна и приступил к трапезе.
Сегодня ему предстояло дежурство в оперативно-следственной группе, поэтому на повторный прием пищи времени могло и не быть. В спешке уничтожив первую порцию пельменей, Веня более степенно приступил ко второй.
Из открытого настежь окна с улицы тянуло жаром, пахло креозотом и табачным дымом. Диспетчер объявила о прибытии московского поезда. Веня, вяло жуя уже успевшие окончательно остыть пельмени, поглядывал в окно. Поезд подошел почти сразу, и к креозоту добавились запахи печной гари, апельсинов и копченой колбасы.
Перрон в одно мгновение наполнился людьми: мужчины, женщины, дети и старики, с авоськами и чемоданами, с портфелями и свертками… Прибывшие пассажиры спешили, толкались, громко разговаривали и спорили о цене с вездесущими носильщиками, предлагавшими им свои услуги. Доев последний пельмень и выпив остатки компота, Веня выплюнул в стакан косточку от абрикоса и дернулся, едва не поперхнувшись при этом. Внимание молодого оперативника привлек один из пассажиров, вышедший из четырнадцатого вагона.
Это был уже немолодой, но довольно импозантный седовласый мужчина в синем костюме-тройке и соломенной шляпе «Три́льби». На носу у прибывшего красовалось «черепаховое» пенсне, его шею украшал батистовый галстук малинного цвета. В левой руке мужчина держал небольшой кейс, правой опирался на палисандровую трость с позолоченной рукоятью. Справившись с охватившим его волнением, Веня откинулся назад и тихо рассмеялся.
Глазам своим не верю! Это же не кто иной, как прославленный игрок – Зося!
Проводив взглядом так заинтересовавшего его пассажира, Веня вышел из-за стола. Молодой о́пер покинул пельменную, немного постоял и направился вдоль перрона к «голове» поезда. В другое время Веня наверняка последил бы за прибывшим в Псков гастролером, однако так как молодой опер спешил на дежурство, то преследовать Зосю он не стал.
– Товарищ, вы мне не поможете? – послышался сверху голос. Веня повернулся и увидел толстую тетку в цветастом платье, пытавшуюся стащить по сходням огромный чемодан.
– Разумеется, – Веня остановился, принял от женщины ее поклажу, которая, как выяснилось, состояла не из одного, а из двух чемоданов и сумки, и хотел уж было удалиться, но женщина удержала его за рукав:
– Подождите! Можно вас еще попросить?
– Да, конечно!
– Там в купе – мужчина. Ему в дороге стало плохо.
– Что с ним?
– Сердце прихватило! Там проводница с ним возится! Отпаивает валокорди́ном и сует под нос нашатырь.
– Так надо «Скорую» вызвать!
– Может, и надо, а может – и нет! Это поначалу он задыхался, а сейчас вроде оклемался. Правда, когда я уходила, он еще не решался встать. Может, вы просто войдете в купе и поможете ему вынести вещи?
Веня взглянул на часы, время до дежурства еще было.
– Хорошо! В каком он купе?
– В предпоследнем!
– Ну что ж, пойдем посмотрим на вашего немощного старичка!
– Какое там старичок – молодой он совсем! – крикнула женщина вслед, когда Веня вошел в вагон. – Лет сорок ему, не больше! Просто в карты проигрался, говорит, что все деньги спустил, вот сердечко и прижало!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})Веня вздрогнул, тут же обернулся и увидел, что его собеседница уже забыла и про него, и про заболевшего пассажира и теперь энергично о чем-то спорит с носильщиком, то и дело тыкая пальцем на свою сумку и чемоданы.
– Молодой человек, вы зачем в вагон вошли? Тут у нас конечная! – перед Веней, откуда ни возьмись, появилась немолодая кучерявая проводница в помятой форме и с флакончиком валокордина в руке.
– Мне сказали, что в купе пассажиру плохо! Попросили помочь!
– Не нужно ему помогать! Лучше ему, так что обойдется он и без вашей помощи! – женщина легонько подтолкнула Веню к выходу, и тот спустился на перрон. – Сам виноват, нечего было в карты играть с кем ни попадя. Сразу же было видно, что этот молодчик шулер!
– Шулер? Вы уверены? – Веня с понимающим видом кивнул. Разумеется, речь идет о Зосе – этот любого без штанов оставит.
– Шулер – чистой воды шулер! Ловкий пройдо́ха, ничего не скажешь. Ободрал, стало быть, моего пассажира как липку и умотал в третий вагон.
– Значит, он еще и в третьем нарисовался! – Веня покачал головой.
– Так он ехал в нем! – проводница сошла на перрон.
– С чего вы это взяли?
– Так я у него билет затребовала, он мне его и показал. Все правильно, ехал он в третьем вагоне…
Веня замотал головой:
– Подождите, а это какой?
– Седьмой!
– Так разве ваш шулер не в конце поезда ехал? – Веня нахмурил брови, он ведь отчетливо помнил, что Зося Вуйчик вышел из четырнадцатого.
– Юноша, не морочьте мне голову! Мой вагон седьмой. Моего пассажира ободрали так, что он чуть не преставился, а шулер, тот что обобрал, – он вовсе не мой пассажир! Он в третьем вагоне ехал! Хотя играли они действительно здесь – в предпоследнем купе.
– Ничего не понимаю! Третий, седьмой, четырнадцатый… – не унимался Веня. – Вот же старый аферюга – всюду побывать успел!
– Насчет аферюги – согласна, а вот насчет старого… – это ты, сынок, загнул! Шулер тот молодой совсем! Пожалуй, даже помоложе тебя будет!
– Кто?!
– Да тот рыжий!
Веня мотнул головой и вытянул шею. Из вагона вышел плотный мужчина в полосатом костюме и помятой шляпе и поплелся к вокзалу.
– Это и есть ваш сердечник? – уточнил Веня.
– Он самый!
Веня подался было вперед, но проводница его удержала.
– Да не лез бы ты к нему, а то и не ровен час помрет!
Проводив взглядом удалявшегося пассажира, Веня снова насел на проводницу седьмого вагона:
– Значит, вы хотите сказать, что шулер, о котором идет речь, рыжеволосый и молодой? Может, все-таки он седовласый и в годах? Ходит в модном костюме и шляпе, носит трость?
Проводница покрутила пальцем у виска.
– Ступал бы ты, сынок! Я сперва думала, что ты поддал слегка, оттого и несешь всякую чушь! А теперь смотрю, вроде трезвый! Видно, просто голову тебе напекло. В последний раз говорю: шулер этот молодой и рыжий, а еще спортсмен!
– А это-то вы с чего взяли?
Проводница оттолкнула Веню, встала на цыпочки и вытянула шею.
– Так значок у него, да ты вон сам на него посмотри! Да вон он… вон! Вылез черт патлатый, стоит и лы́бится, паразит!
– Да где?
Проводница указала рукой.
– Как раз у третьего вагона и стоит, с Людкой нашей разговаривает.
Веня посмотрел в указанном направлении – и не поверил своим глазам. У третьего вагона стоял вовсе не Зося, а рыжий парень. Он стоял, распрямив плечи, и оживленно беседовал с молоденькой белокурой проводницей третьего вагона. Тенниска, брюки, желтые сандалии, спортивная сумка через плечо – в отличие от первого пассажира московского поезда, так заинтересовавшего Веню, этот спортивного вида молодой человек вовсе не выглядел пижоном. Румяные щеки, игривый прищур, значок ГТО первой ступени на рубашке – этот рыжеватый красавчик и в самом деле выглядел настоящим рубахой-парнем, одним из тех, кто любит футбол, по вечерам посещает танцплощадки, ходит по «киношкам» и встречается с хорошенькими девчонками. Однако Веня прекрасно знал, что этот во всех отношениях приятный парень не так уж и прост.