Бешеные уланы - Брайан Макклеллан

Не успел Стайк вскочить на ноги, как дверь распахнулась. Он с удивлением оглядел капитана Кардина с небольшим отрядом солдат в кезанской форме. Явно не кирасиры. За ними маячила так и не разошедшаяся толпа. Кирасиры тоже никуда не делись. Новоприбывшие угрожающе ощетинились мушкетами, на лацканах у каждого алело перо.

— Кажется, я сказал вам убираться, — нарушил молчание Стайк.

Кардин был бледен и заметно вспотел.

— Сожалею, сэр, но это не в моей власти. Майор Бенджамин Стайк, вы арестованы именем губернатора Крилло же Сирода. Прошу вас без лишнего шума пройти со мной.

Стайк почувствовал, как волосы на загривке встают дыбом. Звуки, которые он слышал, означали не исход солдат из города, а прибытие. Все встало на свои места, и он узнал эти красные перья. Разумеется. Личная охрана губернатора. Значит, сам губернатор в городе.

Не везет так не везет.

Стайк допил пиво и двинулся к ним. Кардин шагнул в сторону, а солдаты медленно пятились, пока Стайк не вышел за порог. Горожан почти полностью окружила рота солдат с красными перьями на лацканах. В центре возвышался мужчина с вытянутым лицом, залысинами и бородкой-эспаньолкой, скрывающей безвольный подбородок. Несомненное сходство между ним и Простом бросалось в глаза.

Губернатор Сирод, облаченный в редингот с жестким воротом и шейный платок, смотрел на толпу, вздернув нос. В руках его изящно лежали поводья. Если Прост славился садистскими наклонностями, то Сирод был попросту тщеславен: он владел сотнями плантаций, нанимал лучших крессианских портных и сапожников, собрал самую большую коллекцию произведений искусства в этой части света и даже обзавелся личным избранным магом. Что касается обязанностей губернатора, Сирод отличался себялюбием и безнравственностью. Его единственная задача в Фатрасте состояла в том, чтобы любой ценой поддерживать бесперебойные поставки хлопка и табака и, следовательно, укреплять собственную репутацию при королевском дворе в Кезе.

Незаконнорожденный брат Сирода рыдал у ног его коня, пока избранный вправлял и исцелял кости рук. Стайк задержал взгляд на избранном — благодаря собственному дару он чуял серный запах магии, — затем вернулся к Сироду и представил, как тот будет выглядеть с собственными внутренностями на шее вместо платка.

В толпе на глаза ему попался сжимающий карабин Блай. Стайк встретился с ним взглядом и слегка покачал головой.

Из постоялого двора появился Кардин и подошел к Стайку, всем своим видом буквально крича, как ему хочется оказаться подальше. Он прочистил горло и кашлянул в кулак.

— Майор Стайк, сэр. Пожалуйста, без лишнего шума.

«Пожалуйста» вышло умоляющим, что одновременно вызвало раздражение и польстило Стайку. Даже с несколькими сотнями солдат за спиной Кардин его боялся.

Жалкая кучка трусов.

— Кардин, вы ведь благородный человек?

— Я… надеюсь, что так, майор.

— Тогда дайте слово, что вся ответственность за случившееся ляжет на меня. Не на хозяина постоялого двора. Не на горожан. Не на моих уланов.

Кардин облегченно выдохнул.

— Договорились, майор.

— Хорошо. Тогда я пойду с вами без лишнего шума.

* * *

Стайк сидел в единственной камере на втором этаже тюрьмы Фернхоллоу. Камера была большой, с голыми кирпичными стенами и щербатым деревянным полом, и предназначалась для того, чтобы содержать пьянчуг и смутьянов, пока они не остынут. От кабинета констебля ее отделяли дощатая стена и массивная железная решетка, сейчас распахнутая настежь, — заманчивое приглашение к побегу, если бы Стайк всеми силами не стремился замять ситуацию.

Три застекленных окна с решетками выходили на городские улицы. Стайк сидел на единственном топчане, поджав одну ногу под себя, и глядел в одно из этих окон. С момента его ареста прошло уже несколько часов, и в городе царило оживление, от которого хотелось сплюнуть.

Всех горожан выгнали из домов, и теперь они покорно стояли на жаре, а охранники губернатора и кирасиры Проста устроили парад на главной площади. Пыль из-под копыт лошадей покрыла всех и вся тонким слоем. Эскадронный оркестр — два барабанщика, три волынщика и пять трубачей — играл так нестройно, что Стайк морщился каждый раз, как они проходили мимо его окна.

И если горожане угрюмо жались по краям улицы, то колониальных уланов Стайка вынудили стоять навытяжку посреди площади, без коней и оружия. От этого кровь Стайка закипала сильнее всего. Он заставлял себя смотреть, как по лбам уланов катится пот, оставляя дорожки на покрытых пылью лицах, пока охранники губернатора снова и снова скачут мимо, пересмеиваясь между собой. Это было в высшей степени унизительно.

— Тебя удар хватит, если не перестанешь пялиться.

Стайк повернул голову. Прислонившись к дверному проему, Рези с жалостью смотрела на него, словно на побитого пса, отчего ярость только усилилась.

— Я должен смотреть. — Стайк отвернулся обратно к окну.

— Только мучаешь себя.

— В этом и смысл.

— Да ладно. — Рези пересекла комнату и прислонилась к его плечу. Бросив взгляд за окно, попыталась оттащить от него Стайка. — Ты никому не поможешь, мучаясь чувством вины.

— Я не мучаюсь чувством вины. — Стайк пожалел, что не убил Проста. — Я злюсь. Меня не должно быть в этой камере, а они не должны там стоять. Не везет так не везет.

— В чем именно? В том, что губернатор объявился через несколько минут после того, как ты сломал руки его брату?

— Да, именно в этом. Или в том, что кирасирам вообще приспичило проехать через этот город. Ты узнала, зачем здесь Сирод?

— Как ты и сказал, не везет, — ответила Рези. — В Джерриншире устраивали какие-то военные учения. Он возвращался оттуда, когда услышал, что его брат здесь, поэтому и изменил маршрут, чтобы с ним встретиться.

Военные учения. Стайку захотелось сплюнуть. Он подумал обо всех слухах, сочащихся с севера. Охватившие страну беспорядки по большей части обходили Фернхоллоу стороной. И вот теперь местный губернатор марширует взад-вперед со своей охраной, словно этот город — логово мятежников, которых нужно приструнить.

— Слушай, ты же заступился за людей. Это твоя работа.

— Надо было дать им избить Тель-Айсло, и кирасиры отправились бы восвояси, — пробормотал Стайк.

Рези скользнула на колени Стайку и устроилась поудобнее лицом к нему, загородив окно. Она пыталась отвлечь его, что вызывало у него одновременно раздражение и благодарность.

— Я не буду возражать, — сказала Рези. — Нужно было обойтись с Простом помягче, но ты этого не сделал. Случилось то, что случилось, и мы просто с этим разберемся.

Стайк выглянул за спину Рези, и она тут же укоризненно вздохнула.

— Я не знаю законов, — произнес он. — Что будет дальше?

— Давай прикинем. — Рези воздела глаза к потолку. — Полагаю,