Вулкан любви - Патриция Райс

– Почему, черт возьми, ты не сказала мне, что девственна? – прокричал он против ветра, как если бы она не сидела рядом.

– Я не помню, чтобы ты спрашивал, – ответила она вежливо, стараясь не заражаться его раздражением. Саманта теперь вся дрожала, и наверное, не только от холода, еле сдерживая слезы. А ведь она никогда не плакала.

– Ты сказала, что знала больше мужчин, чем тебе хотелось! – Он вскочил на ноги, застегивая мокрые джинсы.

Саманта с нескрываемым любопытством смотрела на курчавые волосы, уходившие вниз по упругому животу. Она никогда не видела Толботта голым, но теперь представляла его у себя внутри. Их сорок восемь часов только начались. Она гадала, не положит ли ее неопытность этому конец.

– Мне просто не приходило в голову, что ты пользуешься библейскими определениями. – Она еще старалась держаться в рамках, но владеть собой становилось все труднее, поскольку он, разъярившись, ходил кругами, как пантера. – Вообще-то – если бы пришлось – я была бы оскорблена и, вероятно, застрелила бы тебя. Мне, видимо, следует застрелить тебя и сейчас, но я еще не поняла, оскорбляешь ли ты женщин вообще или меня в частности, полагая, что все мы знаем больше, чем одного мужчину.

Он посмотрел на нее с едва сдерживаемым бешенством.

– Что, черт меня побери, должен был я ожидать, когда ты соглашалась на условия этой проклятой сделки?!

Саманта вздохнула и встала, небрежно стряхнув песок с юбки. Если он хотел драки, она определенно могла бы предоставить ему шанс.

– Я думала, ты понимаешь, как сильно мне хочется найти отца, но теперь мне стало ясно, что такая эгоистичная свинья, как ты, вообще не может понять этого. Пора в дорогу – или ты хочешь еще поваляться на песке, чтобы доказать свою мужскую доблесть, перед тем как мы тронемся?

Слоан посмотрел на нее так, будто хотел ударить, и она на шаг отступила. Девушка запуталась в подоле и споткнулась; он, подхватив ее за локоть, не дал ей упасть.

Он почти наступал ей на пальцы, и Саманте надо было запрокинуть голову, чтобы увидеть его лицо. Ее груди вспыхнули – там, где касались его рубашки, и она теперь имела представление, что значит этот внезапный огонь между ног, оказавшихся в такой близости к его чреслам. Она поспешно отступила назад, но он крепко держал ее за руку.

– Не прикидывайся, будто только я хотел этого. Ты была со мной каждую секунду. – Он прищурился, взглянув на корсаж и заметив, как выступают ее соски под прилипшей мокрой тканью. – Ты и сейчас не прочь начать все сначала – так же как и я.

Она перевела дыхание, ощутив приятное пощипывание где-то внизу, и изумилась, увидев, как набухли ее груди. Она уже инстинктивно качнулась к нему и не удержалась, чтобы не взглянуть на то место, где он прятал свои мужские секреты. Затем еще раз перевела дыхание и подняла голову. Брюки были слишком тесными и изношенными, чтобы скрыть его желание.

Она вырвалась из его рук и, подхватив юбку, направилась к песчаной дюне.

– Начнем с поисков отца.

Слоан в несколько прыжков оказался рядом и, обхватив ее за талию, приподнял над землей. Саманта прилипла к нему, как только его рот нашел ее губы и начал свою пытку. Проклятие, достаточно одного лишь касания губ, и она превращается в полужидкий пудинг! Она коснулась его языка своим, и он опустил ее на землю.

– Тогда мы найдем постель, – прохрипел он почти у ее рта. Их глаза встретились. – И в любом случае – я холост.

Саманта облизнула губы и сказала:

– Я бы не вышла за тебя, даже если бы ты был последним мужчиной на земле.

– Хорошо, договорились. А теперь едем.

Он повернулся и пошел через дюну, отнюдь не галантно предоставив ей одной ковылять по сыпучей поверхности. На вершине холма она остановилась натянуть чулки и обуть сапожки. Слоан уже проверял снаряжение и готовил лошадей.

Как это чертовски хорошо, что ей свойственна романтичность, и грубость Слоана Толботта не отзывается в ней немедленным протестом. Он был, конечно, груб и жутко неотесан, но он же вынул ее шубку и бросил ей, чтобы она не тряслась от холода, он предложил ей не спешить, чтобы при желании она ехала в седле боком. Видимо, во искупление того, что они вместе сделали.

Саманта не нуждалась ни в каких уступках. Она сама вскочила в седло, только слегка поморщившись, когда заносила правую ногу за широкую спину своего жеребца. Боль напомнила ей о толщине предмета, которым он в нее проник. Она терпеть не могла хныкать, к тому же он прав – она сама хотела всего этого, и боль ее так же нормальна и естественна, как облака в небе. И потому незачем заострять на этом внимание.

Но он предпринял-таки меры предосторожности, как и обещал, чтобы не было никаких нежелательных последствий. Мало знать, что это не самое благоприятное время для зачатия. Случались ошибки, а с таким человеком, как Слоан, нельзя позволить себе ошибиться. При этом следующий раз наверняка неизбежен, а времени для ошибок вполне достаточно.

Саманта дала себе волю немного пофантазировать, убаюканная покачиванием совершенного торса Слоана на передней лошади. В следующий раз на них, возможно, не будет столько одежды. Она вспыхнула, пытаясь представить его голым. Лежащим на ней. Представить оказалось нетрудно. Правда, ей хотелось именно видеть его так, а не только воображать.

Странно, почему Слоан Толботт наводил ее на все эти дикие размышления. Ему было явно наплевать на нее – за исключением, может быть, только того, что она позволила… Разница в возрасте и в жизненном опыте внезапно показалась ей огромной. В его глазах она была не более чем глупая девчонка, пусть и вполне зрелая физически. Впрочем, себе она вовсе не казалась желторотым птенцом. Но в одной области, к которой они теперь имели общий интерес, у него, конечно, преимущества были. Тут уж ничего не поделать.

Она стала рассматривать окрестности, по которым они проезжали, – от совершенно дикой природы до все более цивилизованных пригородов Сан-Франциско. Они уже были на дороге не одни. Вот почтовый дилижанс, обгоняя фургон, заставил его прижаться к обочине. Возница выругался и потряс кулаком. Саманта видела, как солнце вдалеке сверкает в ряби океана, как покачиваются суда в гавани. Над невысокими домами, которые теснились на горизонте, стлался темно-коричневый дым, закрывая вид на залив.

Когда они уже проезжали по городу, Саманта примолкла, оглушенная экзотическими запахами, звуками и зрелищами, с которыми сталкивалась впервые в жизни. По узким улочкам бегали китайцы, запряженные в двухколесные тележки, как если бы они были вьючными животными. Бриз приносил с собой запах тухлой рыбы, смешивая его с непривычными запахами из соседних домов, на которых висели вывески с чужими буквами. Саманта вытянула шею, чтобы лучше видеть, но надо было не отстать от Слоана, и она заторопилась.