Ярость благородная. «Наши мертвые нас не оставят в беде» (сборник) - Коллектив авторов

– Обалдеть, какая красивая… – выговорил Фокус.

– Пойди подрочи, мальчик! – Берта с вызовом уставилась ему в глаза, и Фокус отвел взгляд.

– Да лан те, че ты ругаешься? – примирительно сказал я, все еще потирая отбитую ладонь.

– Нефиг про меня гадости говорить.

– Извини, пожалуйста, – пробурчал Фокус.

– Сцуки. Товарищи боевые. – Берта отвернулась. Впрочем, без особой ненависти. – Два года каждый день вместе воевали, друг другу спины прикрывали. Жизнями делились, аптечки дарили.

– Прости, пожалуйста, – пробубнил я. – Мы ж не со зла.

– Ладно, забыли. – Берта глотнула из своей жестянки и протянула мне. – Угощайтесь. Ты Терминатор2000?

– Я. А это – Фокус.

– Догадалась. А где Бригадир?

– Сами ждем.

Словно в ответ за спиной призывно загудела машина. Мы резко обернулись и увидели черную «Волгу» с синим стаканом мигалки на крыше. Распахнулась передняя дверца, оттуда выглянул мужик лет двадцати трех и кратко махнул рукой, приглашая нас внутрь.

Я залез на переднее сидение, Фокус и Берта назад.

– Дверь плотнее! – сказал Тимур. – Поехали…

Мы долго тащились по центральным улицам. Тимур сосредоточенно крутил баранку, изредка бросая косые взгляды в зеркала. Двигались только глаза – голову он держал прямо, не поворачивая ни на миллиметр. Глаза у него были серые и пронзительные. Красивое волевое лицо слегка портил давний шрам – словно со щеки содрали широкий лоскут кожи, а затем положили обратно, но чуть криво, внатяжку, отчего правый глаз казался слегка прищуренным.

– Бригадир, как ты узнал мой номер? – спросил я, чтобы нарушить затянувшуюся паузу.

– Подумай, Петька.

– А как узнал мое имя?

– Еще подумай. Мне в бригаде не нужны идиоты. Как я мог узнать твой номер?

Я задумался, глядя, как за окошком проплывают кварталы Старого города.

– Ты мог узнать мой емейл – он на сайте «Fire Mission» открыт в инфе игрока. Но моего имени-то там нет.

Тимур усмехнулся.

– А ты не продавал видеокарту несколько лет назад?

– Но при чем тут… опс. – Я поставил локоть на окошко и подпер щеку кулаком. Окошко тряслось на булыжной мостовой, кулак подпрыгивал и тыкал в щеку. – Ну да, когда-то я бросал объявление на форуме барахолки, там указал имя, емейл и, кажется, телефон… неужели оно до сих пор в Интернете висит? Ты на него случайно наткнулся? Или специально искал меня в поисковиках?

– Ты хороший боец, но плохой разведчик. – Тимур прищурился.

– Да у меня и нет секретов… – обиделся я. – Подумаешь, тайна – телефон домашний…

Некоторое время мы ехали молча, затем Тимур заговорил. Говорил он, обращаясь ко всем и ни к кому отдельно. И хоть говорил он вещи пафосные, но голос его звучал вполне по-домашнему.

– Братья! – говорил Тимур. – Каждый вечер мы брали в руки оружие и выходили на битву с врагом. Мы в совершенстве овладели приемами боя и тактикой. Наша бригада по праву считается сильнейшей в русском секторе. Нашу бригаду уважают даже в Европе и Америке. Так?

– Так, – ответил Фокус за моим ухом.

– За два года я научил вас всему, что знал и умел сам. Так?

– Спасибо, – ответил я.

– Настало время познакомиться. Мое имя – Тимур Тяжевский. Я внук генерала Тяжевского, того самого, что брал когда-то Берлин, хотя его имени вы не найдете в справочниках. Теперь я познакомлю вас друг с другом, если вы не успели. Рядом со мной Петька Русаков под ником Терминатор2000. Учится на втором курсе физмата. Окончил немецкую спецшколу. В армии не служил.

– Откуда ты знаешь? Тоже в Интернете нашел? – удивился я, но Тимур продолжал:

– За моей спиной Пашка Микуленко под ником Фокус. В этом году заканчивает полиграфический техникум, работает мастером фотостудии, дома играет на бас-гитаре. В армии не служил.

– Сильная разведка… – хмыкнул Фокус.

– И, наконец, Анка Каплан под ником Берта. Учится на первом курсе исторического, но собирается его бросить и поступать в художественный. Хорошо рисует, любит мультики «аниме».

– В армии не служила, – язвительно произнесла Анка. – Это все?

– Для начала хватит, – сказал Тимур. – Приехали.

Он плавно затормозил перед глухими воротами с облупившимися красными звездами на створках. Я не помню, бывал ли раньше на этой улице с разбитым асфальтом, высокими заборами, обмотанными колючей проволокой, и облупленными учреждениями непонятной принадлежности. Кажется, это была Хлебозаводская. Или Силикатная. Короче, промзона у черты города. Из-под ворот выскочила, захлебываясь в лае, рослая дворняга – такая же вылинявшая и потертая, как строения этой улицы. Зажужжал сервомотор, и створки ворот со скрипом разъехались.

– Здравь желаю, Тимур Иваныч! – махнул из будки вахтер в солдатской куртке.

Тимур кивнул, не поворачивая головы, проехал вглубь, немного попетлял вокруг плоских ангаров и мусорных баков, доверху набитых сизыми пружинами металлической стружки, и выехал к развалинам фундамента. Здесь явно начали строить здание, но, похоже, давно прекратили – торчала лишь бетонная площадка в клочьях истлевшей опалубки и ржавые прутья арматуры, устремленные в небо нескладными пучками.

Тимур деловито распахнул дверцу. Мы тоже вышли. Хлопнув дверцей, Тимур направился к фундаменту и начал спускаться в проем, явно ведущий в подвал. Мы переглянулись с Анкой и Пашкой. Военная зона на задворках города, заброшенная строй– площадка, безжизненные ангары… Но Анка упрямо мотнула головой и пошла за Тимуром. Мы спустились по бетонной лестнице и оказались под землей.

Больше всего это место напоминало штабной бункер времен Второй мировой. Сумрачный вход с трубами по стенам, непонятные подсобные дверцы, обитые жестью, и вход в небольшую комнату, отделанную вагонкой, – казалось, будто мы попали внутрь гигантского ящика для снарядов. Низкий потолок, под его центральной рельсой – яркая лампа в железном наморднике. Старый диван. А у стены на широком столе – компьютер с громадным монитором, рядом – военный электропульт с тумблерами, рядом – высокий черный цилиндр, и все это опутано проводами. Интересно, какой в этом компьютере процессор?

– Рассаживайтесь, – кивнул Тимур в сторону дивана.

Мы сели на диван, а Тимур напротив – на стул у монитора, положив ногу на ногу и сцепив пальцы на колене. Еще в машине я заметил, что на правой руке двух пальцев не хватает, но сейчас казалось, что так и должно быть у человека, сидящего в этом бункере. Тимур щелкнул по клавиатуре, и на мониторе расцвела картинка.

Портрет этот трудно было не узнать: самоуверенный подбородок, одутловатые щечки, высокий лоб, жидкие волосы, зачесанные назад, узко посаженные глазки, маленькие и злые, и, конечно же, печально знаменитые «баварские» усы чистой расы, висящие буквой «п» вокруг тонко сжатых губ.