Тень принца - сёстры Чан-Нют

— Я хотел поговорить с вами о хорошо известной вам комнате кож, которую я случайно обнаружил в женской половине дворца. Я полагаю, вас весьма привлекают шкуры, кожи, меха.

Принц Буи схватился за подлокотники резного кресла и наклонился вперед, презрительно выпятив губу.

— Да. Ну и что? Кого может интересовать подобная ерунда?

— Эта ерунда играет решающую роль в раскрытии ряда убийств, которые вот уже несколько дней совершаются в городе, потрясая население, — холодно ответил мандарин.

Пергаментный рот принца изогнулся в нелюбезной улыбке.

— Мандарин Тан, вы что, собираетесь сказать, что я причастен к этим убийствам? Вы знаете, что это открытое неповиновение? Надеюсь, вы не забыли, что я — представитель Императора?

Глядя в суженные глаза старика, мандарин произнес, тщательно взвешивая каждое слово:

— Неподчинение — вот предлог, которым вы пользуетесь слишком часто. Не из-за него ли казнят вскоре семью Дэй? Но меня это не касается, я веду расследование по вашему же приказу, принц Буи, представитель Императора. Вы сами об этом помните?

Принц проглотил слюну, уже готовую упасть с его губ. Этим молодым человеком гораздо труднее манипулировать, чем ему казалось вначале. Новое поколение начисто лишено уважения к старшим и ничего не знает о протоколе!

— Доктор Кабан, осмотрев тело вашей наложницы, обнаружил рисунки, нанесенные на кожу уже после татуировки.

— Нисколько не стыжусь признаться в том, что это я нанес их на ее кожу, и если вас это интересует, скажу, что ей это нравилось, — нетерпеливо прервал его принц. — Татуировка, которую она носила на теле, была варварским шедевром, а я всего лишь дополнил рисунок, привнеся в него традицию вьетнамского представления о прекрасном. И, таким образом, моя наложница стала символом союза двух этих миров, живым ковром, оживающим перед моими глазами всякий раз, как я посещал ее. Не забывайте, мандарин Тан, что закон не может вмешиваться в права мужа по отношению к жене.

Мандарин недоверчиво поднял бровь. Принц уже заговорил о своих правах супруга, хотя имел немало оснований для убийства неверной жены.

— Причиной ваших многочисленных охотничьих вылазок стало именно влечение к татуированной коже? Ведь именно в горах создают самые лучшие рисунки?

— Нет, единственной целью охоты была добыча великолепных животных, которых мы убивали. Вы посетили зал шкур. Сказочные узоры на шкурах животных великолепнее любого рисунка, а структура их кожи тонкостью превосходит все свитки и шелка, которыми мы пользуемся. Во время охоты — насколько помню — я никогда не убивал дикарей, хотя некоторых из них мне пришлось выселить из жалких деревушек.

— Вы не заставите меня думать, что вы испытывали к ним хоть какое-нибудь уважение, — скептически ответил мандарин Тан.

— Не в этом дело. Я охотник, а не убийца.

— Но разве дикари не обладают великолепной, украшенной чудесной татуировкой кожей?

Принц погрузился в раздраженное молчание. Нельзя позволять, чтобы этот юнец его третировал.

— А если кто-то из ваших охотников все же убил бы дикаря?

— Его ожидало бы неминуемое наказание, я решительно запретил это. Не хватало еще, чтобы и дикари ненавидели вьетнамцев. Мне достаточно хлопот с придворными, чтобы позволить себе иметь неприятности еще и с горными племенами!

Явно нервничая, принц Буи заерзал на троне. Этот допрос выходил за рамки приличия. Молодой мандарин осмеливается задавать такие вопросы принцу крови, да еще во время траура! Это уже просто неприлично.

— Но насколько я знаю, госпожа Лим была захвачена вместе со своим другом. Однако он вскоре был найден мертвым на дне глубокого оврага.

— Несомненно, его сожрал тигр, он был совершенно неузнаваем. Джунгли полны опасностей: тигры и пантеры опаснее человека. Я вам повторяю, мои люди не получали приказа убивать его. И какой в этом смысл? Он мог бы стать моим конюшим или воином.

Мандарин тихо спросил:

— Как далеко вы могли зайти, чтобы обладать несомненно великолепной кожей одного из этих дикарей?

Принц Буи ответил холодно, всем своим видом показывая, что разговор окончен:

— Представьте, на что готов мужчина во имя обладания красавицей?

— Колдунья, посетившая вчера наше собрание, мне кажется, всех убедила, — удовлетворенно заявил господин Головастик. — Она впала в состояние транса, в нее вселились духи, они говорили через нее. Вы видели собственными глазами, как она исцелила безумную вдову своими заклинаниями. Разве мы можем, будучи свидетелями подобных явлений, отрицать существование духов?

Вопрос прогремел под высокими сводами зала для заседаний. Добродушные травники согласились с председателем, хвалясь тем, что старая женщина вступила в контакт с высшими силами после того, как вдохнула испарения растений, сожженных ими в жаровне. Это доказывало, что эти простые творения земли могли призывать богов и что сами травники, таким образом, были орудиями божественного провидения. Аптекари тоже оценили волшебные свойства этих трав и уже наяву грезили о том, как будут распродавать их целыми мешками — кто же устоит и не купит эти стебли и листья, наделяющие даром пророчества и вызывающие сильные галлюцинации? В одиночестве остались только поверженные акупунктуристы, они хмуро смотрели на говорящего.

— Это все ложь! — воскликнул один из них, подняв кулак. — Вы хотите заставить нас поверить в то, что старая растрепанная женщина, нанюхавшись травы, может исцелять людские болезни? Вы слышите то, что хотите услышать, и весь этот фарс изобличает вас!

— Растрепанная женщина является знаменитым медиумом, — ответил господин Головастик. — Не все люди обладают утонченной чувствительностью и могут общаться с духами. Только взывая к ним, можно исцелять, ведь они — вспомните об этом! — и насылают на людей болезни!

— Вы попираете традиционную медицину! — протестовал другой смутьян. — Все ваши истории с призраками не отменяют знания энергетических точек организма.

Поднялся травник с красным от возмущения лицом.

— Энергетические точки ничто по сравнению с нашими травами! Вы засвидетельствовали вместе с нами тот факт, что несколько сожженных стебельков удесятерили силы колдуньи. Нет сомнений: она вдохнула эманацию духа, скрытого в тростнике, а тот сообщил ей, как следует лечить пациентку.

— Вы прекрасно выразили свою мысль, — вмешался господин Головастик. — Так как гении и духи держат нашу судьбу в своих руках, транс, в который впадает медиум, является посланием божества. Через посредство медиума они сообщают нам о причинах болезней и способах их лечения.

Клан приверженцев акупунктуры роптал и сомневался, тогда как травники сияли от радости, будучи поддержанными кудрявым оратором. Аптекари подсчитывали на деревянных счетах, какую прибыль они получат, продавая эти травы. Среди смятения и враждебности, разгоревшихся с самого утра, лишь один человек сохранял спокойное лицо. Доктор Кабан сидел слева от господина Головастика, чей авторитет после демонстрации опыта с колдуньей возрос невероятно. Господин Головастик наслаждался произведенным эффектом, ласковая улыбка слегка изогнула уголки его губ. Непринужденным жестом подобрав полы темно-красного кимоно, доктор Кабан вдруг встал, показав публике изящные ножки, обутые по последней моде. Он грациозно приблизился к оратору, все еще обращенному лицом к публике. Когда тот краем глаза заметил, что доктор приблизился к нему вплотную, на его лице появилась презрительная гримаса.

— Вы хотите поделиться своим мнением с нами, доктор Кабан? — спросил господин Головастик ласково.

— Только этим, — ответил доктор, вынимая остро отточенный нож.

Одним быстрым движением он рассек господину Головастику верхнюю часть бедра.

Брызнувшая кровь заставила господина Головастика закричать не своим голосом. Не веря своим глазам, он глядел на доктора Кабана, на лице которого играло подобие улыбки.

— Довольно трудно исцелить ее с помощью благовоний, не правда ли? Чтобы заживить вашу рану, дорогой коллега, я предлагаю вам следующее средство, — и он швырнул на стол пригоршню курительных палочек.

Оратор в ужасе выкатил глаза, пытаясь зажать рукой алую рану, но кровь просачивалась сквозь пальцы. Медик покачал головой.

— Или вы предпочитаете эту мазь на основе слоновой кости, которая помогает при заживлении ран?

Как жадная кошка кидается на сметану, господин Головастик схватил коробочку и зубами открыл ее. Держа ее под мышкой, он принялся зачерпывать мазь и судорожно наносить ее на рану. Когда кровь остановилась, он с ненавистью повернулся к коллеге, готовясь схватить его за горло.

Но врачи, с ужасом наблюдавшие эту сцену, неожиданно пришли в себя.

— Обманщик! — закричал акупунктурист, которому больше не нужно было никаких доказательств. — Может быть, тебя исцелил дух мази?