Похищенная невеста - Джоанна Линдсей

Она скрывала от Джона, как несчастна, но, оставшись одна, уходила в свою комнату и плакала, вспоминая о былом. Кристина не выходила из дома и никого не принимала, ссылаясь на плохое самочувствие, что, по правде говоря, было недалеко о истины. В городе оказалось гораздо жарче, чем в горах. Кристина страдала от влажной духоты, вечно царившей в их крошечной квартирке, и часто мучилась от головокружения и тошноты.

Но она понимала, что необходимо начать новую жизнь. И поэтому согласилась наконец пригласить на чай нескольких жен офицеров. Сначала разговор шел о погоде, опере, нерадивых слугах, и Кристина с облегчением вздохнула. Но вскоре пять преждевременно располневших матрон начали сплетничать о людях, которых девушка не знала и не стремилась узнать. Она машинально кивала, думая при этом о Филипе, но, услышав свое имя, мгновенно вернулась к реальности.

– Как я уже сказала, мисс Уэйкфилд, мой муж был одним из тех, кто помогал искать вас, - объявила тяжеловесная особа.

– И мой Джеймс тоже, - вмешалась другая.

– Мы все так тревожились, когда вас так и не смогли найти. Мы были уверены, что вас уже нет в живых, ведь прошло столько времени! - добавила третья, надкусывая пирожное.

– И тут вы появляетесь, целая и невредимая. Просто чудо!

– Скажите, мисс Уэйкфилд, как вам удалось убежать? - ехидно спросила тяжеловесная матрона.

Кристина встала и отошла к окну. Все эти женщины стремились лишь к одному - вытянуть из нее правду, чтобы пересказать всему городу и осудить ее.

– Если не возражаете, я не хотела бы говорить на эту тему, - спокойно ответила девушка, вновь повернувшись к дамам.

– Но, дорогая, здесь ваши друзья. С кем же и поделиться, как не с нами?

– На вашем месте я просто покончила бы с собой, - высокомерно заметила одна из дам.

– Я тоже, - согласилась другая.

– По-моему, вы обе слишком дешево цените свои жизни. Что до меня, то я предпочитаю жить, - холодно бросила Кристина. - Вы называете себя моими друзьями, а на самом деле вы просто кучка сплетниц, и я не собираюсь вам ничего рассказывать. Прошу вас всех покинуть мой дом, и немедленно.

– Ну и ну? Поглядите только на мисс Задавалу! Мы пришли, чтобы утешить вас в беде, а вы ведете себя так, словно гордитесь тем, что случилось! Пленница грязного араба! Да ведь вы ничем не лучше…

– Вон! Вон отсюда! - крикнула Кристина.

– Мы уйдем! Но позвольте сначала объяснить вам кое-что, мисс Уэйкфилд. Вы теперь подержанный товар. Обноски! Ни один порядочный мужчина не подумает жениться на вас после того, как вы валялись в постели с вонючим туземцем. Попомните мои слова!

Кристина не рассказала Джону о случившемся, когда тот пришел домой. Но он уже знал.

– Они расстроили тебя, Кристина? - мягко спросил он, сжав ладонями ее лицо. - Ты не должна принимать все это близко к сердцу. Они всего лишь злобные старые вороны.

– Но они сказали правду, Джон. Ни один порядочный мужчина не женится на мне. Я словно вываляна в грязи!

– Какая чушь! Не желаю больше слышать ничего подобного! - возмутился Джон. - Ты просто недооцениваешь свою красоту. Любой мужчина отдал бы правую руку, лишь бы жениться на тебе. Разве Уильям Досон не приходит каждый день, только чтобы увидеться с тобой? Если бы ты только постаралась начать новую жизнь, выходить, принимать гостей, у тебя бы отбою не было от поклонников, предлагающих руку и сердце. Почему бы тебе не поехать сегодня в оперу со мной и Карин?

– Не хочу вам мешать. - Кристина, тяжело вздохнув, сгорбилась и покачала головой. - Останусь дома…, почитаю и лягу спать пораньше.

– Крисси, я больше не могу выносить того, что ты с собой делаешь. Каждый раз, приходя домой, я вижу твои покрасневшие, распухшие глаза. Ты пытаешься скрыть от меня, что до сих пор страдаешь из-за этого человека. Он не стоит твоих слез! Господи, если бы только я мог добраться до него, убил бы собственными руками!

– Не говори так, Джон! - в отчаянии вскрикнула Кристина и, схватив его за руки, стиснула их изо всех сил. - Никогда не смей даже думать так! Он заставил меня страдать, верно, но это мой крест, и нести его только мне! И не нужно винить лишь его - в конце концов этот человек не знал о моей любви и думал, будто дарит мне то, чего я хотела больше всего на свете, - свободу. Поклянись мне, что никогда не причинишь ему зла!

– Успокойся, Крисси, - сказал Джон, потрясенный столь неожиданным взрывом. - Я, возможно, никогда в жизни не увижу его.

Но Кристина продолжала настаивать, и в глазах ее стояли слезы.

– А что, если встретишь? Ты должен дать мне слово, что не тронешь его!

Джон колебался, глядя в умоляющее лицо сестры. Он действительно вряд ли когда-нибудь столкнется с этим Абу, так что можно, не кривя душой, пообещать Кристине все, о чем она просит. Лишь бы она не страдала. Но тут Джона осенила счастливая мысль.

– Готов поклясться при одном условии - ты перестанешь терзаться из-за этого человека. Положи конец своему добровольному заключению, выходи в свет, встречайся с новыми людьми. И можешь начать с того, что поедешь с нами в оперу сегодня вечером!

– Хорошо, Джон, если ты даешь обещание. Но я все-таки думаю, что ты лучше проведешь время с Карин, если я не поеду в оперу.

– Позволь мне самому судить об этом. - Джон посмотрел на часы:

– У тебя меньше часа, чтобы переодеться.

Он усмехнулся, заметив, как растерялась Кристина. Слишком мало времени, чтобы подготовиться к первому за полгода выходу в свет!

– Я попрошу миссис Грин нагреть тебе воды для ванны.

Кристина бросилась в спальню и вынула один из привезенных с собой лондонских нарядов из темно-золотистого атласа с золотой отделкой на корсаже и юбке и сапфиры в тон глазам.

Неожиданно ее охватила робость. Посмеет ли она показаться в обществе так скоро?

Но она постаралась отогнать свои опасения, слушая жизнерадостную болтовню миссис Грин о том, как красив оперный театр и как хорошо, что Кристина решилась наконец его увидеть.

Менее чем через час они уже сидели в карете, собираясь сначала заехать за Карин. Кристина подождала в экипаже, пока Джон, поднявшись по ступенькам крыльца, громко стучал в дверь маленького, чисто выбеленного домика. Мгновение спустя на пороге появилась Карин в темно-красном бархатном платье, прекрасно гармонировавшем с ее шелковистыми черными волосами, уложенными в большой пучок.

Кристина не смогла сдержать вздоха при виде усеянного рубинами большого испанского гребня Карин. Перед ее мысленным взором тотчас встал Филип, улыбающийся, протягивающий ей почти такой же гребень.

" - Он не украден, милая. Я велел Сайду продать одну из лошадей в прошлом месяце и привезти лучший гребень, какой он только сможет найти”.