Темное, кривое зеркало. Том 1: Другая половина моей души - Гэрет Уильямс

Калейн лишь краем уха слушал Варна, и только чуть в большей степени интересовался окружающей обстановкой. Его внимание было сфокусировано на Старкиллере. Калейн был удивлён. Он не предполагал, что Шеридан окажется таким… хрупким на вид. Калейн решил, что единственного взмаха его посоха окажется достаточно, чтобы лишить землянина его жалкой жизни. Нет, никак это существо не может нести ответственности за «Чёрную Звезду», за атаку над Марсом, за страх, который преследует самого Калейна, алита клана Клинков Ветра!

И всё же… есть что-то в том, как он умеет держаться… Но здесь Шеридан не Старкиллер. Здесь он всего лишь человек, воин, лишённый своих лат, одежд и клинка. С тем же успехом он мог бы стоять тут голым. Его корабль был тем, что делало его Старкиллером; он был такой же непременной и неотъемлемой его частью, как его руки, ноги и одежда.

И тут вдруг смысл слов Варна достиг его ума, и он шагнул вперёд.

— Ты говоришь, что это место должно быть использовано, как крепость сил Света? Тогда кому же, как не тем, кто будет возглавлять армию Света в походе против Тьмы, подобает занять его? Рейнджеры делали это тысячу лет назад, и они будут делать это и теперь. Сатаи Синевал, мой вождь, был удостоен чести зваться Энтил-За, идущий по следам Валена, и его именем я объявляю это место принадлежащим нам.

— Нет, — прерывающимся, тонким, скрипучим голосом ответил Варн. — Планета не может принадлежать вам…. Это вы… принадлежите… планете…

Но его слова не были услышаны никем кроме, очевидно, Г'Кара и Драала, которые поняли их. Взгляд Калейна был устремлён на Шеридана, и ещё он был устремлён в будущее, в котором он купается во славе после возвращения к Синевалу с вестью о том, что он сделал здесь… ему хватит этой славы, чтобы смыть свой позор.

А Шеридан… Он тоже не слушал Варна.

— Чёрта с два! — выкрикнул он. — Мы объявили это планету нашей территорией ещё два года назад, во время проведения здесь разведки.

— Да? И что же именно вы здесь разведывали?

— Не ваше дело!

Г'Кар протянул руку, чтобы удержать Шеридана, но затем опустил её. Калейн поглядел на нарна и фыркнул. Этот шут, рядящийся под воина, на самом деле может сражаться лишь языком. У нарнов кишка тонка, чтобы делать то, что должно быть сделано. На это способны только минбарцы, только воины, только Синевал. Драал тоже хотел, было, задержать своего спутника, но Калейн отшвырнул его прочь. Огонь мщения вспыхнул в нём с новой силой.

Изображение Варна затряслось и согнулось в тяжёлом приступе кашля.

— Слишком долго, — прошептало оно. — Слишком… тяжко… Помогите.

Затрас, не обращая внимания на грозящую вспыхнуть в центре зала схватку, помчался к ячейке, в которой покоилось тело Варна. Никто, кроме Матраса, не двинулся вслед за ним. Он начал что-то делать, и изображение Варна померкло и растворилось, а его тело, до этого неподвижное, наоборот, пришло в движение. Старый инопланетянин был уже на краю могилы.

Калейн ощутил, как сама твердь колыхнулась под ним.

— Лжец! — выпалил он. — Старкиллер, у тебя нет чести!

Здесь, сейчас, наконец-то, настало время искупления. Как все будут ликовать, когда он вернётся на «Трагати» вместе с закованным в цепи Шериданом, когда он вернёт его Серому Совету! Калейн тогда будет отомщён, он заслужит своё прощение, и в глазах Синевала, и в своих собственных. А потом… в Сером Совете есть вакантное место. Почему, спрашивается, Деленн должен заменять кто-то из религиозной касты? Они и так слишком долго главенствовали в Совете. Сатаи Калейн. Звучит великолепно.

Шеридан спешил. Он бежал к умирающему инопланетянину. Г'Кар был рядом с ним, но оба они двигались слишком медленно. Вся планета вдруг затряслась.

— Калейн, — рявкнул вдруг голос из коммуникатора минбарца.

Это была алит Дирон, его ближайшая помощница и заместитель.

— Земляне выстрелили в нас, я вижу какую-то ракету.

— Уничтожить! — приказал он в ответ. — Убивайте их всех!

Да, сатаи Калейн. Или, может быть, шай алит Калейн. Да, именно так он сможет стать тем, чем заслуживает быть — принимать подобающее ему уважение, и, в то же время, возглавлять воинов, идущих в бой. Они скоро пойдут войной на оставшихся землян, и это он будет вести флоты к их мирам, и весь его позор останется в прошлом, он искупит свой грех, и его честь будет избавлена от того, что пятнало её.

— Нет! — закричал Затрас. — Нет, это не хорошо. Варн умирает. Когда Варн умирает, планета тоже умирает. Машине нужно сердце, или Машина тоже умрёт, и тогда планета умрёт, и тогда мы тоже умрём. Вся система обороны включается. Автоматические системы включаются. Земляне не нападают. Это ошибка! Ошибка!

Затрас знал о Великой Машине почти так же много, как сам Варн. И ему было известно, что война землян и минбарцев началась с ошибки, а теперь, возможно, другая ошибка может заставить начаться новый её виток.

— Нет, — шептал Варн. — Нельзя сражаться… нельзя…

Калейн не слышал ни его, ни Затраса. Шай алит Калейн. Да, он только что во всех отношениях правильно узрел своё великое будущее.

Во всех отношениях, кроме одного. Шеридан должен быть передан Серому Совету в качестве не пленника, а трупа.

Глава 3

Если бы командор Дэвид Корвин получал прибавку к жалованью каждый раз, когда ему приходилось рисковать своей жизнью, сейчас у него накопилось бы достаточно денег, чтобы купить где-нибудь подержанную луну и убраться туда ко всем чертям, подальше от этой проклятой войны. С другой стороны, то же самое мог сказать о себе почти каждый, кто служил сейчас в том, что называлось Вооружёнными Силами Земли. Он ещё не был в их рядах в те дни, когда существовала Земля, придававшая смысл этому названию, но ему приходилось видеть старые плакаты в вербовочных пунктах. Там было написано что-то насчёт самых захватывающих приключений. Если бы только они знали…

Если попытаться охарактеризовать то, что его окружало, он вынужден был признать, что и минбарский крейсер, висящий прямо перед ним над пустынной планетой, которая была далеко не так пустынна, и на которую спустился капитан в компании величайшего героя всех нарнов и таинственного инопланетянина, много лопотавшего о судьбе и о Великой Машине, и стоящая рядом минбарская сатаи, с которой у капитана определённо наладились какие-то дружеские отношения, несмотря на тот факт, что она была сатаи, а значит, была среди тех, кто вёл войну против Земли, не заслуживая, таким образом, чего-то меньшего, чем медленная и мучительная смерть, и всё это на борту, в самой рубке ни больше, ни меньше, чем… короче, это и была его рабочая обстановка.

И он чувствовал себя в ней довольно неуютно.

Стратегия сражений с минбарцами много лет отрабатывалась капитаном. Раньше думали, что уничтожить крейсер Минбара невозможно. Они были быстрее земных кораблей, сильнее земных кораблей и у них была какая-то система маскировки, не позволявшая наводить на них орудия.

Но потом, была «Чёрная Звезда».

То был, ни больше, ни меньше, флагманский корабль минбарцев, и капитану удалось уничтожить его. Корвин тогда не был на «Вавилоне», но он помнил, какой был праздник, когда весть об этом достигла Земли. И что с того, что капитану пришлось использовать мины и ложный сигнал о помощи? Это сработало. Минбарцев можно было побеждать. Это внушило всем надежду.

Надежду, которая, увы, не оправдалась. Даже капитан не мог ничего поделать, чтобы остановить испепеляющий натиск минбарцев, направленный на Землю, который закончился уничтожением планеты. Не выжил практически никто. После этого минбарцы повернули к Марсу, и тут явился капитан, обрушивший на них настоящую бурю неистового огня; даже минбарцы, видя это, застыли на месте на достаточно долгое время, чтобы люди сумели уйти. Среди этих людей был и Дэвид Корвин, и именно тогда его судьба впервые пересеклась с судьбой капитана.

И вот теперь, Дэвид Корвин был заместителем капитана и старшим офицером на борту «Вавилона», и вид минбарских крейсеров был для него обычным делом. Даже если учитывать то, что он никогда не переставал ощущать страх и гнев при виде существ, которые разрушили его дом и убили его семью. Месть — такая штука, тяга к которой никогда не проходит, и, что касается Корвина, то он предпочитал её поданной к столу в горячем виде.

Но сейчас, в рубке вместе с ним была минбарка.

Корвин никак не мог решить, как он должен относиться к сатаи Деленн. Он не видел её слишком часто, и предпочёл бы, чтобы так было и впредь. Он слышал кое-какие детали, выясненные во время её допроса офицером Службы Безопасности Уэллсом, и он знал, что её роль в развязывании войны против землян была велика. С другой стороны, капитан, кажется, доверял ей — он, даже, прервал её допросы и выделил ей жилище на борту «Вавилона». И получил за это хорошую головомойку от Правительства Сопротивления. Корвин никак не мог понять, что же заставило капитана относиться к минбарке таким образом, но капитан был, как-никак, капитаном, и у него, несомненно, были какие-то причины. Корвин терпел её присутствие, но ему никто не мог приказать получать от него удовольствие.