Собачий рай - Полина Федоровна Елизарова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Доктор резко остановился и взял ее за руку.
– Варь, успокойся… Ответь мне честно на один вопрос: что для тебя его мать? – Теперь он смотрел на жену взглядом профессионала: холодно и глубоко. – Ты неумело фальшивишь вот уже несколько дней. Разве друг не для того, чтобы говорить ему правду? – Он небрежно и ласково, как любимого, но неумного ребенка, потрепал ее по щеке, и ей на какой-то неверный миг показалось, что это сделал не доктор, а покойный генерал.
Не придумав ничего лучше, она машинально взяла Валеру под руку.
Правду о Регине она сказать не могла – слишком эта страшная правда была неправдоподобной.
Тем более что из калитки Ласкиных уже выбежал и торопился им навстречу Жора.
* * *
Загулялись по цветущим, хвойно-прелым, ромашково-васильковым, покрытым блакитной лазурью неба окрестностям до самого обеда.
Чтобы не морочиться дома с готовкой, решили вызвать такси и съездить в Шушинку, в небольшой кавказский ресторанчик.
Когда вышли на единственной в городе торговой площади, Варвара Сергеевна, сославшись на то, что ей надо купить особенных таджикских лимонов, попросила доктора заказать ей хачапури и суп и пошла исследовать торговые ряды.
Палаток, торговавших овощами, было две.
Продавец в ближайшей оказался пожилым энергичным мужчиной.
Самоварова для виду приценилась к помидорам – судя по внешности и выговору, торговец был азербайджанцем.
Она прошла ко второй палатке, расположенной в глубине.
Украшенная, как на открытке, разноцветными желто-красно-зелеными рядами фруктов и овощей, сгрудившихся на полках, за стеклом возвышалась крупноватая дама немногим за пятьдесят. Она бойко пикировалась с импозантного вида пожилой женщиной – светлое летнее пальто, хорошая укладка, брюлики в ушах. Рядом с местной помещицей перетаптывался высокий угрюмый мужчина, державший в руках пакеты со снедью.
– И как это вы, голубушка, при эдаком вашем напоре все еще не замужем? – сверкнула белоснежными рядами коронок помещица.
– А зачем сразу в ЗАГС бежать, – кокетливо пожала полными, обтянутыми белым халатом плечами продавщица и нахально разулыбалась напомаженным ртом. – Я троих на своем веку уже схоронила. Гражданский брак не лишает всех прелестей официального, зато избавляет от лишних хлопот. С первым мужем мы были расписаны, так я, скажу откровенно, после его смерти столько здоровья потеряла в борьбе за тридцать пять метров на окраине Минска, что сейчас думаю: лучше бы отступные взяла у его брата, чем нервы мотать.
– Так квартирка за вами осталась? – скалилась довольная помещица.
– Ясен пень. Сдаю за копейки. А здесь снимаю конуру в три раза дороже.
– Я так полагаю, – сделала шаг ближе к окошку Самоварова, – четвертый муж с оплатой квартиры помогает? Да и с торговлей, конечно?
Помещица, окинув ее оценивающим взглядом, одобрительно хмыкнула и уставилась на продавщицу в ожидании ответа.
Лицо белорусской фам фаталь на секунды померкло.
– Когда надо – помогает. Болеет он сейчас. Суставы крутит.
– Постковид, – понимающе кивнула помещица.
– Да, я его помню. Несколько дней назад он здесь был, – врала, не моргнув глазом Варвара Сергеевна. – Суставы, что поделать, с возрастом изнашиваются… А вы, с вашей бьющей через край женской энергетикой, могли бы кого и помоложе найти, – позволила она себе смелое замечание под одобряющим взглядом помещицы.
– Возможно, – продавщица схватила с прилавка голубую флисовую тряпку и принялась протирать терминал для оплаты.
– А на следующий день здесь поговаривали, что он свидетелем по делу об убийстве какого-то… э… полковника проходил.
– Кто ж это такое здесь поговаривал? – недобро блеснула ярко подведенными глазами женщина.
– Так закрыто у вас вроде весь день было. Вот кто-то и брякнул.
Помещица и ее оживившийся водитель с тревожным любопытством следили за диалогом.
Продавщица продолжала с ожесточением натирать терминал:
– Закрыто было на переучет.
Помещица попыталась нахмурить заколотый ботоксом лоб:
– Точно… У нас в местном чате прошла инфа, вроде грохнули какого-то отставного генерала, в старом дачном поселке неподалеку.
– А что за чат? – спросила Самоварова.
– В «телеге». «Шушинские матроны» называется.
И она еще раз, будто желая удостовериться в статусе собеседницы, окинула ее проницательным взглядом и задержалась на подарке Валеры – сережках-пусетах с бриллиантами.
– Уважаемая, вы брать-то что будете? – оставив терминал в покое и вернув бойкий тон, очухалась продавщица.
– Меня не так давно в другом месте накололи. Обсчитали безбожно. Когда вернулась разбираться с администрацией торговых рядов, выяснилось, что обсчитала меня продавщица, нелегально проживающая на территории РФ, – выдумывала Самоварова.
– У меня с регистрацией все в порядке! Задолбали уже с этой регистрацией!
– Извините, если ненароком обидела, – рассыпала бисером слова Самоварова. – Я, напротив, хотела подчеркнуть, что у нас здесь все очень цивилизованно, да и овощи, особенно в вашей палатке, всегда отменного качества. У вас же есть доставка? Муж только на выходные приезжает, а мне больше килограмма поднимать нельзя.
– Если от трех тысяч берете, привезем… – неискренне улыбалась продавщица.
Помещица, потеряв интерес к скатившемуся на суетное разговору, отошла от палатки.
– Вот! – Из окошка просунулась веснушчатая полная рука, пухленькие пальцы которой были густо украшены разномастными золотыми кольцами. – Мой номер. Звоните по доставке. А я вас буду информировать о скидках – перчики бывают залежалые, на салат не стоит, а вот нафаршировать – самое то. А скоро еще яблочки пойдут сезонные, если на компот, так от пяти кило почти по закупочной отдаю. Ну и по мясу могу информацию присылать, как свеженькое завезут к соседу.
– Супер! – Варвара Сергеевна торопливо сунула клочок бумаги в сумочку. – А сейчас дайте, пожалуйста, три самых лучших лимона.
– Стра-анно, – всучив ей пакет, задумчиво и нараспев, будто говоря сама с собой, протянула продавщица. – Почему-то в ихних чатах не пишут о том, что в округе с начала майских праздников найдено не менее пяти собак с огнестрельными ранениями. У меня опер есть знакомый, он рассказал, – наткнувшись на удивленный взгляд Самоваровой, пояснила она.
Перед тем как зайти в кафе, Варвара Сергеевна скинула Никитину полученный номер и попросила его в течение пары дней отследить по секретной программе передвижения его владелицы.
* * *
Выпив за обедом в ресторане три рюмки чачи, доктор наконец расслабился. Он охотно отвечал на вопросы Жоры, часто шутил и время от времени бросал на жену долгие взгляды.
Близости Варваре Сергеевне категорически не хотелось – как ни пыталась она настроиться на привычный лад, обреченно чувствовала: все ее существо подчинено сейчас другому мужчине, и это был не бывший страстный любовник.
Это был покойный.
Парадокс ситуации заключался
