Славянское реалити-шоу - Андрей Бондаренко

Вмятины от подшитых валенок уже запетляли между толстенных сосновых стволов, когда вдали неожиданно послышались человеческие голоса. Егор отошёл в сторону от тропы метров на семьдесят пять, занял удобную позицию за узорчатым сосновым корневищем-выворотнем, пристроил автомат между двумя уродливыми корнями, снял его с предохранителя, внутренне приготовился к любым неожиданностям и замер в чутком ожидании…

Уже три-четыре минуты стало ясно: те, кто приближался с востока, звонко и беззаботно, в унисон, выводили какой-то знакомый до боли песенный мотив. Он сорвал с головы высокий войлочный колпак, вслушался. Ага, мужской и женский голоса увлечённо и задушевно пели:

Две Души – на Белом Свете,Больше – никого.Жёлтый месяц ярко светит.И вокруг – светло….

Две Души – на Свете Белом,Сколько ни зови –Эхо лишь рисует меломНа воде – круги….

Нет ни серебра, ни злата,Нет – других планет.Нет – ни бедных, ни – богатых,Нищих – тоже – нет….

Да и женщин – нет в помине,Только вот – одна.Тихо дремлет у камина,Нежности – полна….

Две Души на Белом Свете,Больше – никого.Да ещё – Бродяга-ветер,Что стучит в стекло….

Егор, не торопясь, выбрался из-за своего корневища, тщательно отряхнул снег с колен, перевёл планку предохранителя в нейтральное положение, забросил автомат за спину, выбрался обратно на тропу, громко и заливисто заухал белой полярной совой – условным сигналом, о котором они договорились с Емельяном во время недавних поисков Петра Нестеренко, похищенного неизвестными злоумышленниками.

Недисциплинированный Пугач ухать в ответ не стал и вместо этого громко заорал на весь зимний лес:

– Командир, вот так сюрприз, ёлочки зелёные! Какими судьбами здесь? Где ты прячешься, морда фээсбэшная?

Громко высморкавшись с досады на ближайшую молодую осину, Егор умело надёргал бересты со ствола толстой берёзы, наломал сухих нижних веток с окружающих его сосен и оперативно развёл небольшой, но яркий костёр.

Емельян, ловко передвигая ногами, оснащёнными неуклюжими снегоступами, и опираясь на солидную рогатину, шёл первым. За его плечами угадывался огромный рюкзак, на плечи была наброшена тёмно-бурая шкура, под правой подмышкой болталась массивная медвежья голова. Вернее, грозно оскаленная медвежья пасть, украшенная крупными, грязно-жёлтыми клыками.

За Пугачом – след в след – бодро ковыляла Галка с «Калашниковым» на груди. Рюкзака за её спиной не наблюдалось, но на плечах также располагалась пушистая шкура – но уже нежно-палевого цвета. А под левой подмышкой чётко просматривалась ещё одна медвежья голова, пасть которой, правда, была оснащена клыками гораздо более мелкими по размеру, молочно-белыми, и не такими откровенно-страшными.

Галина, отогревая озябшие ладони над пламенем костра, посмотрела на Егора с искренней приязнью:

– Вот за что, командир, я тебя уважаю и люблю, так это за то, что ты появляешься всегда вовремя. Раз, и костёр жаркий, о котором я уже целый час мечтала в тайне, загорелся как по мановению волшебной палочки. Чудеса, да и только! Спасибо тебе!

– Не стоит благодарности, грейтесь, друзья! – широко улыбнулся Егор. – Расскажите лучше, где сами пропадали. Почему не взяли лыжи с собой? Где провели ночь? А то мы уже начали беспокоиться всерьёз: приходим – никого нет дома, дверь закрыта на запор, лыжи с палками стоят в сенях, печка холодная…. Так что вас позвало в неожиданный поход?

Емельян весело и ласково подмигнул жене (пусть и гражданской), и, чуть смущаясь, приступил к объяснениям:

– Детство глупое взыграло в одном месте, если коротко. Понимаешь, Егор Петрович, встретили мы Новый год, а никакого значимого удовольствия и не получили: скучно как-то, за окнами темным-темно, на душе у обоих – тоскливо и пасмурно…. Вот с утра и решили – немного развеяться…

– Надумали организовать маленький пикничок на природе, – популярно объяснила Галка.

– Вот-вот, обыкновенный пикник! – подхватил Пугач. – Только с ночёвкой и скромной охотой…. Медвежьи берлоги-то я заранее присмотрел. Вот, взяли пару неплохих мишек…. Знаешь, командир, мы тут с супругой настропалились неплохие свечи мастерить: смешиваешь свежий барсучий жир с перебродившей медвежьей желчью, добавляешь треть обычного толчёного гипса – получается отличный заменитель воска. Фитилёк же обычный, плетёный из волокон белого мха…

– Видали ваши свечи, видали. Квадратные в сечении, да? Генка сразу засёк, даже завидовать начал…. Надо будет перенять данное полезное изобретение. А вы на этих мишек – много патронов извели? Я к тому, что может, свечи и не стоят игры…

– Стоят, стоя! – совершенно серьёзно заверила Галина, задорно тряхнув платиновой чёлкой. – Ни одного патрона мы не потратили. Ни единой пули!

– Как так???

– А вот так, командир! – наигранно лениво, явно бравируя, широко зевнул Емельян и пальцем указал на рогатину, небрежно прислонённую к толстому стволу сосны. – Эта штуковина пригодилась…. Первого косолапого я продержал на рогатине минут тридцать пять, а Галчонок – на пару с «Калашниковым» – просто страховали меня. Потом медведь ослабел от потери крови, Галка и добила его – кинжалом…

– Второго я сама держала на рогатине! – гордо и радостно заявила Галина (формально – Быстрова, Пугачёва – по факту). – Ничего трудного, даже не устала толком…. Правда, мой-то мишка помельче будет, чем у Емели. У него-то – матёрый, седой местами, а мне достался обычный неразумный трёхлетка…. Ты, командир, ещё про лыжи спрашивал? Не, мы сейчас всё больше пользуемся снегоступами. Исключительно удобная вещь! Я их сплела по чертежам, которые обнаружила в «Инструкциях» нашего профессора Петрова, Андрея Андреевича. За три вечера и сплела. Можно было спокойно и в два уложиться, если бы всякие разные не приставали – со своими глупостями…

«И вы, дурики пещерные, всерьёз беспокоились о здоровье этих отвязанных живорезов?» – весело возмутился внутренний голос.

Уже поздним вечером, после вкусного и сытного ужина, узнав о причине, приведшей пещерных славян в Алёховщину, супруги Пугачёвы долго и весело хохотали. Впрочем, насмеявшись вволю, Емельян стал бесконечно-серьёзным и вдумчиво сообщил:

– Вообще-то, в словах вашего бывшего етти присутствуют зёрна истины…. Только я думаю, что данные хитрые волны доходят и до нашей деревушки. В меньшей степени, естественно, но доходят…. Так что мы с женой тоже – славяне могучие и непобедимые! Вон, каких медведей кладём пачками …. А вот насморк, кашель, температура – это всё присутствует, врать не буду. Да, скорее всего, из-за удалённости Алёховщины от облучателя…. Так что, придётся, видимо, и нам переселиться в пещеру. Но только без всякой спешки и нервозности! Во-первых, не хочется вас стеснять. Во-вторых, нам здесь живётся очень даже вольготно. Как говорится, не требуются – для полноценного медового месяца – внимательные зрители …. А где-нибудь в середине марта мы и переберёмся. Пусть последние два месяца беременности Галчонок побудет под надзором опытного доктора…

В повседневных делах и заботах как-то незаметно пролетел январь, две трети февраля канули в Лету. Хорошо отлаженный механизм – это вам не жидкий кисель из позавчерашних картофельных очистков. График первоочередных работ – с указанием конкретных персоналий – Егор составлял на две недели вперёд, поэтому каждый боец заранее знал и своё место, и очередной манёвр….

Впрочем, перечень работ был совсем и невелик: доставка в пещеру заранее заготовленных дров, регулярная чистка и топка печи, обеспечение хозяйства питьевой и технической водой, приготовление калорийной и вкусной пищи, проверка охотничьих петель и силков, надзор за правильным хранением съестных припасов, протопка бани, мытьё посуды, стирка белья и одежды, починка одежды и обуви, ремонтные работы в жилых и рабочих помещениях, одноразовые столярные и слесарные работы, лёгкая и капитальная уборка в пещере, очистка от снега наружных площадок и троп….

А ещё два-три раза в неделю он отправлял под землю поисковые партии, состоящие из двух человек и одного кота. Старый Платон и котёнок Аркаша были неизменными членами каждого такого спуска, а вот третий участник каждый менялся. Со временем все члены племени – хотя по одному разу – но прошлись по подземному лабиринту, и, совершенно по праву, считали себя опытными спелеологами.

Подземные исследования тоже велись не абы как, а планировались в строгом соответствие с совместными логическими рассуждениями. За их отправную точку был взят штрек, из которого – в памятный день, когда была обнаружена Янтарная комната – выбрался бело-чёрный, тогда ещё безымянный котёнок. Каждая партия исследователей продвигалась всё дальше и дальше под землю, оставляя на стенах коридоров и штреков крупные условные знаки. Блокнот, найденный в планшете у одного из новгородских отморозков, регулярно пополнялся новыми подробными планами и схемами. Смущало только одно: если до выхода на поверхность – за пределами санитарной зоны – было километров шестьдесят-семьдесят, то его поиск мог и затянуться, а весна уже была не за горами, следовательно, и роды. А с грудными младенцами было бы очень несподручно – совершать под землёй длинные и долгие переходы…