Под прикрытием - Александр Афанасьев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Не сговариваясь, они остановились в двенадцати шагах один от другого – вполне подходящая дистанция, позволяет не кричать при разговоре – и в то же время не позволяет достать противника одним прыжком.
– Генерал Волгарь, – коротко представился первый.
– Можете называть меня Муса.
– Вы русский? – генерал уловил отсутствие акцента.
– Нет. Вообще-то – совершенно неважно, кто я. Важны лишь мои требования.
– Каковы же они?
– Нам нужен свободный выход из города.
– Куда?
– В сторону порта. Там вы должны приготовить судно – достаточное для того, чтобы поместилось пятьсот человек, запас хода не менее восьми тысяч морских миль. И никакого преследования – ни по воздуху, ни по воде, ни под водой. Предупреждаю сразу – у нас большое количество взрывчатки. Мы возьмем с собой заложников – примерно в соотношении один к одному. Если будет предпринята попытка штурма, мы взорвем заряды, которые установим на корабле, и все отправимся к Аллаху. Таковы наши требования, и они не предмет для торга.
Генерал уловил маленькую, едва заметную заминку, когда человек говорил об Аллахе. Да, так говорить он не привык, скорее всего, русский или воспитанный среди русских. Кто же он?
– У вас есть три часа для выполнения наших требований. Подходящее судно на акватории порта имеется, его осталось лишь снарядить для похода и заправить. Если они не будут выполнены в срок, мы начнем расстрел заложников. Иншалла!
– Постойте. Может, вы выпустите часть заложников? Хотя бы тех, кому из-за отсутствия медицинского ухода грозит смерть?
– Нам всем грозит смерть. Вам, нам, всем. Умрет человек раньше или позже – значит, такова воля Аллаха!
– Не вам решать, в чем она заключается!
– И не вам, генерал! Все, что здесь происходит, происходит только по воле Аллаха! Пусть мы уходим, но мы все равно вернемся, когда настанет срок. Эта земля никогда не станет частью России!
– Вы понимаете, что мы все равно найдем вас?
– Пусть так! – уже собирающийся уходить террорист повернулся. – Но тогда мы встретимся с вами на равных условиях, генерал!
– На равных? – усмехнулся генерал. – Ты этого не заслуживаешь. Ты не воин, ты бандит. Ты победитель женщин и лежащих в кроватях больных! Такой негодяй заслуживает веревки, а не смерти в бою.
Генерал рисковал – прежде всего собой. Но ему надо было проверить свои предположения.
– Лает тот, кто не может укусить, – вяло отреагировал на оскорбления террорист, потом повернулся и ушел.
Где-то я его видел. Разрази меня гром – где-то я его видел! Без маски – точно! Где?!
Или почудилось?
Размеченное рисками, обозначающими угловые минуты, перекрестье прицела легло точно на затылок террориста. Одно усилие пальца – чуть заметное – и мозги брызнут по всей стоянке, а сам он повалится на землю, как марионетка, которой перерезали разом все нитки. Интересно, он понимает то, что он всего лишь марионетка в этой игре?
Мы все – марионетки. Куклы в театре, где играют этот дьявольский спектакль, густо замешенный на боли и крови. Когда же конец?
– Нужно обеспечить коридор! Штурмовые группы вывести в эти точки, сюда и сюда! Вот здесь – дорога делает резкий поворот – можно действовать, колонна окажется разрезанной надвое. Они не смогут постоянно держать палец на кнопке инициирования взрывного устройства. Подать обычные тентованные грузовики. Штурм по команде – взрыву отвлекающих зарядов здесь и здесь. Штурмовые группы – в развалинах не то что они, в развалинах полк спрячется. Дальше – массированное использование светошумовых гранат и немедленный штурм по всей нитке колонны. Безусловно, мы потеряем одну из машин, скорее всего, даже две, а возможно, три. Но потери будут приемлемыми. Самое главное – нам удастся разбить террористов на группы и решать каждую задачу с заложниками индивидуально.
– Если подать машины без тентов?
– Догадаются. Потребуют повесить.
– Какие светошумовые гранаты будут использоваться?
– Лучше всего – отстреливаемые из подствольных гранатометов. У нас и так немного бойцов, выводить кого-то из строя и давать ему отдельную задачу считаю нецелесообразным. В штурме должны принимать участие все.
– Эвакуация заложников?
– Сюда. Лежачих они явно оставят в больнице. Здесь рукой подать до армейского полевого госпиталя. Там нас уже ждут, они предупреждены.
– Снайперы?
– Слишком мала дистанция. Тут камнем докинешь. Лучше оставить на своих местах.
– Ты готов, Джабраил?
– Да, брат…
– Исправность цепи проверил?
– Исправность механизма инициации. Цепь сделана так, что если какой-то провод и порвется, на все остальные участки цепи это не повлияет. К тому же три провода ведут к каждой закладке из трех – соответственно получается. Сработает.
– Аллах с нами, брат.
– Да, Аллах с нами…
– Всем «Стрелам» – приготовиться! Началась эвакуация заложников! Огонь только по команде! Без команды не стрелять!
Свернув пластиковую обертку от шоколадной плитки, я швырнул ее в угол. В очередной раз проделал упражнения статической гимнастики – поочередно напрягая и расслабляя мышцы. Если ее не делать, эту гимнастику, от лежания на позиции появятся пролежни…
Совсем недавно подогнали грузовики – целую колонну. До этого несколько групп безоружных солдат, как смогли, очистили стоянку перед больницей от остовов сожженных и расстрелянных машин – просто цепляли за тросы и оттаскивали подальше десантными транспортерами. Потом пригнали эти «АМО» – машин тридцать, не меньше, самые разные, трех– и четырехосных. Все выкрашены в пятнисто-зеленый камуфляж и, как я успел заметить – кузова небронированные. У нас иногда ставят бронелисты под тент, почти незаметно, но тут этого не было. Машины становились рядами перед больницей, из них выскакивали водители и бежали на наши позиции.
Потом вышли несколько террористов и почти полчаса осматривали машины – одну заведут, в другой в кузове что-то шарятся, ищут. Стрелять по ним никто и не думал. Безликие они – черная маска отнимает лицо, все становятся одинаковыми, уравненными пролитой кровью.
А потом пошли они…
Террористы выходили по одному – террорист, заложник, снова террорист и снова заложник. Они не торопились, не пытались закончить это все как можно быстрее. Некоторые террористы садились в кузова с заложниками, некоторые – занимали позиции для отражения нападения около машин, некоторые садились за руль.
Путь на Голгофу…
Вот женщина – лет пятидесяти в длинном, грязном больничном халате, спотыкаясь, идет к машине. В спину ее подталкивает террорист – невысокий, в маске. Кажется, что он улыбается – хотя через маску это и не увидишь, а все равно так кажется.
Вот еще одна женщина – совсем молодая, лет двадцати, держит на руках крошечный сверток, оберегая его от всего мира – господи, даже из родильного не постеснялись брать. И снова за спиной – черная тень, человек в маске и с оружием…
– Всем внимание…
Я так и не понял – когда, с чего это началось. Посадка террористов в машины уже почти закончилась, координатор операции вышел на связь – не знаю, что он хотел сказать. Может, просто предупредить о начале движения. Может, все-таки кто-то что-то понял и спешил предупредить. Но как бы то ни было – все. Было уже поздно. Я на мгновение отвлекся от происходящего на стоянке, прислушался к рации – и в этот миг словно кулак великана со всех сил шибанул по зданию. Громыхнуло – так, что аж потемнело в глазах, раздался странный, нечеловеческий стон, потом снова грохот. Здание рушилось, словно карточный домик, все падало. Я схватился за спинку кровати, отпустив винтовку – и тут что-то рухнуло сверху, придавив всепоглощающим весом.
Потом была тьма…
Террористам удалось нас провести. Судя по всему, сам план захвата госпиталя – именно этого госпиталя – был заранее хорошо продуман и отработан – это не было скороспелой импровизацией. Сначала они просчитали, где будут находиться штурмовые группы и силы оцепления, и, используя подземные коммуникации, заложили туда взрывчатку – несколько зарядов. Проверять как следует развалины саперами было некогда. А потом, когда большая часть террористов, вперемешку с заложниками, уже сидела в машинах, кто-то нажал на кнопку детонатора…
Спасла меня та самая кровать, двухъярусная, старинная, металлическая – еще то, что я находился на верхнем этаже. Когда подорвался заряд, дом, как и все окружающие, начал рушиться, и основной удар потолочной плиты приняла на себя эта самая кровать. Говорил же я – надо мной горит Полярная звезда.
При взрыве кто-то из террористов погиб, оставшиеся – они явно не знали о том, что произойдет – расстреляв заложников, пошли на прорыв. Шли они, по сути, в никуда – чтобы вырваться из кольца, им нужно было пройти весь город. Надеюсь, что никто не прошел. Хотя быть уверенным в этом – нельзя.
