Полшага до неба - Анна Семироль

Самое интересное началось, когда девочка в суде случайно увидела внука того самого человека, которому напакостила. Увидела и влюбилась. Это было похоже на одержимость. Девчонка стала искать встречи с предметом обожания. Писала письма, которые, конечно, до парня не доходили. И все-таки она своего добилась. Роман был бурным, тайным и… Закончилось все предсказуемо. Жениться по залету внучок наотрез отказался. Во-первых, на горизонте замаячил очень выгодный брачный союз, во-вторых, решением суда девчонке строго-настрого запретили контактировать с семьей потерпевшей стороны, а в-третьих, она сама все испортила. Попыталась шантажировать внучка.

И парень просто отдал ее своему отцу. Чтобы тот держал девицу подальше, но под контролем. И началась совершенно другая жизнь. Девочку заперли в четырех стенах в особняке за городом и перевоспитали. Научили слушаться, благодарить за отсутствие боли и доставлять удовольствие новому хозяину. А заодно использовали ее знания компьютера в своих целях.

— А ребенок?

— Не перебивай, — Грета аккуратно затушила окурок в пепельнице. — Родилась здоровая, крепенькая девочка. Когда ей исполнилось полгода, ее забрали у меня и отправили к моей матери. А я стала сопровождать хозяина в деловых поездках в должности секретаря. И любовницы, разумеется.

— Почему ты не убежала, не сообщила в полицию, родне?

— Опять перебиваешь, — с укоризной произнесла Грета. — А почему ты не обратилась к копам и не вернулась к маме? Вот и я побоялась. В любом случае живой и здоровой быть лучше, чем покалеченной или мертвой. Хозяин был добр, разрешал видеться с дочерью на выходных и праздниках, покупал дорогие подарки. Да и дела шефа оказались интересными. Но свободы я лишилась. Я пыталась крутить романы с другими, принимать самостоятельные решения, но… Видимо, что-то сломалось во мне. И вот что, Тильда. Мне бы очень хотелось, чтобы из этой истории ты усвоила один урок. Всего один.

Грета сбавила скорость, и машина плавно вошла в поворот.

— Не стоит лезть к сильным мира сего. Даже если очень хочется.

— Маард из таких?

— Не совсем. Но это не делает ваши отношения менее опасными.

40

— Игорь?..

В комнату заглянула Грета. Маард поднял подголовник кровати повыше, сел.

— Заходи. Привет.

Он сразу заметил и неловкость движений, и дурацкое сочувствие на лице. Картину дополняли бутылка сока и пакет с тремя яблоками в руках девушки. Маард с трудом поборол в себе желание завыть.

— Ты как тут, а? — натянуто улыбнулась гостья.

— Лежу, — буркнул он. — Остальное мне не сообщают. Что нового расскажешь?

— Ну… — замялась она. — Вроде как проект закрывают. Операторов распускают. На вчерашнем совещании стоял такой ор, что не помогли даже двойные двери.

— Ребята как?

— Напуганы, — вздохнула Грета. — Медики снова всех согнали на обследование. Мне сказали, что я в полном порядке. Про остальных не знаю, я первая прошла.

— Понятно. Что с Полем и Себом?

Грета поставила бутылку на стол, выложила из пакета яблоки.

— Все так же. Себастьяна Джо хочет перевести в какую-то крутую клинику в Штатах, Поль на костылях таскается и хохмит. Вчера вечером пытался брейк на них станцевать. Парни чуть не полопались от смеха. У него отлично получается.

Маард улыбнулся, глядя в окно. «Закрывают, распускают…» Нелепо все как-то. Несерьезно. Как стая воробьев, в которую швырнули камень. Кого-то зашибло, остальные — врассыпную. Интересно, как с ним поступят?

— Джо обещал послезавтра отпустить меня домой, Маард.

— У тебя такой тон, будто ты у меня прощения просишь.

— Мне действительно нелегко будет уехать.

Она села на стул рядом с кроватью, уставилась в пол. Маард долго смотрел на Грету, потом спросил:

— У меня что — все настолько плохо?

— Не знаю, — еле слышно ответила она.

Молчание тянулось, как прилипшая к подошве жвачка. Маард чувствовал — Грета пришла не просто так, но считал, что не в праве тащить из нее слова. Найдет силы — сама все скажет.

— Только давай не плакать, — нарушил тишину Игорь. — А то как на похоронах. Я живой. Скоро встану. Чем там в столовой кормят? А то тут один омлет. Мяса хочется.

— Я пыталась уберечь вас… знала, что с вами происходит, — сказала вдруг девушка. — Видела.

— То есть? — нахмурился Маард.

— Я же Джо сводки распечатывала по результатам медосмотра. Почитала из любопытства. В основном непонятно, но постепенно начала разбираться. Динамика состояния шла отдельным пунктом.

— И что там такого особенного было?

Маард старался говорить спокойно, не выдавая волнения.

— На первый взгляд ничего особенного. Джо вообще сказал, что у меня паранойя. А Ларсен мои опасения подтвердила. Помнишь, как она Дэйву разнос устроила?

— Помню. В чем там дело-то было?

Грета задумалась.

— Попробую объяснить. Там… В анализах все хорошо, но в динамике пару раз проскакивало что-то про снижение каких-то рефлексов, активности зон мозга… я не вспомню точно. У Себа за месяц энцефалограмма изменилась. Я старые данные нашла, сравнила. Джо отмахнулся, сказал, что это всего лишь недосып у него и волнение. Алексу заключения по кардиограмме ставили странные. Про какие-то рубцы, проводимость, ритм… Маард! Я не могу рассказать толком! — всплеснула руками Грета.

— Так ли это важно теперь? Все закончилось, — спокойно сказал Маард.

Не хотел обижать. Но слишком карамельно смотрелось это Гретино покаяние. Знала и молчала? Вот и молчала бы себе дальше. Все, Маард. Не злись. Ничего уже не изменить.

По оконному стеклу полз жук. Вверх до рамы, влево, уперся в угол, заторопился вниз. Чуть скрипнул стул — Грета встала.

— Я пойду, Игорь. Мне надо проводить ребят.

Кольнула совесть. Маард, ну что же ты. Девушка переживает, ты ее друг, скажи хоть что-то хорошее, успокой… А слов не было.

На пороге она задержалась. Скользнула ладонью по дверному косяку, словно погладила, и тихо проговорила:

— Ты яблоки ешь, я их вымыла.

Ушла, закрыв за собой дверь.

Маард наблюдал за тем, как медленно тень от чахлого деревца ползет к стене соседнего здания. Просто смотрел и слушал, как тикают настенные часы. Потом солнце село, и тень от дерева утонула в сумерках. Дежурный по столовой принес ужин. Вежливо спросил, как Маард себя чувствует. Маард так же вежливо ответил, что превосходно. Почти не соврал. Ведь правда превосходно — если не ходить. При ходьбе быстро накатывала слабость, тело будто свинцом наливалось. Может, он и расходился бы, но медики запретили. Загнали в кровать как больное дитя. Капельницы, уколы, таблетки с утра до вечера.

Говорят, Поль на отключение среагировал так же, как и Маард. Но встал уже через три дня. Хоть и на костылях, но таскает себя. Ему, стало быть, разрешили? Значит, и Маард поправится. Вернется в свою часть и никогда больше добровольно не будет участвовать ни в каких проектах и экспериментах.

Сквозь дрему услышал тихий щелчок дверной ручки. Вздрогнул, сел рывком на кровати. В полумрак комнаты скользнула из освещенного коридора женская фигура.

— Это я, Гор. Разбудила?

— Нет, Ингрид. Я не спал.

Она зажгла настольную лампу, подошла к Маарду. Вид у женщины был усталый, лицо осунулось. Морщины на лбу, печально опущенные уголки рта, шершавая кожа рук, напрочь забывших о креме. Склонилась, коснулась виска Маарда губами.

— Я не температурю, — подтвердил он с улыбкой. — Устала?

— Очень, — честно призналась она.

— Тогда теплый душ и спать.

— А твой сосед… — начала Ингрид с опаской.

— Смотрит телевизор в компании и раньше полуночи не вернется. И как я вчера говорил, не имеет привычки заглядывать в мою комнату.

Она смущенно ойкнула и быстро ушла. Минут через десять вернулась, заперла за собой дверь, бросила на стол заколку, погасила свет. Маард услышал, как взвизгнула «молния» на юбке, зашуршала ткань. Он отодвинулся к стене, приподнял край одеяла. Ингрид легла рядом, прижалась теплым боком. Маард положил ладонь ей на голову, погладил, как кошку.

— Спасибо, Гор.

— Спи и ничего не бойся.

Она пришла к нему в первый же вечер, как его из медблока перевели в привычную жилую комнату. Бледная, с покрасневшими глазами. «Гор, простите меня. Я очень боюсь ночевать одна. Не спала больше двух суток. Можно я останусь здесь? Только не говорите никому…» В ту ночь она уснула за столом. На следующую — в кровати Маарда. Автоматически перешли на «ты».

Маард проснулся в два часа ночи и понял, что она не спит. Лежит неподвижно, но дыхание ее выдает.

— Ингрид, что такое? — спросил шепотом.

— Не могу.

— Закрывай глаза. Ты переутомилась. Давай я тебя поглажу…

Она вжалась лицом в подушку, всхлипнула.

— Тссс…

— Гор, это я виновата. Я угробила проект. И вас, мальчишек.