Выигрывает тот, кто все продумал, или Наказание красотой - Юлия Шилова

– Вера, – окликнул меня чей-то голос, когда я уже собиралась подняться к себе.

Повернувшись к двери, я увидела… Любку. Любка сильно похудела и выглядела больной. Взвизгнув, как девчонка, я бросилась к подруге на шею и, расцеловав ее в обе щеки, повела в кабинет. Закрыв дверь на ключ, я показала ей на стул, а сама села на стол.

– Ты так и не научилась сидеть на стуле, – сквозь слезы улыбнулась Любка.

– Не научилась, но мои сотрудники уже к этому привыкли.

Открыв сейф, я вытащила оттуда бутылку виски и две рюмки. Затем, подмигнув Любке, наполнила рюмки до краев.

– Раньше ты прятала бутылки в комоде, – выпив виски, сказала Любка. – Теперь у тебя сейф.

– Теперь у меня все по-другому. Теперь я замужем, Любаша, и, знаешь, очень люблю своего мужа. Я просыпаюсь счастливой, засыпаю счастливой, весь день я летаю как на крыльях, но и это еще не все. Теперь я имею собственный ресторан. От работы я получаю сумасшедшее удовлетворение. В дела своего супруга я стараюсь не вникать, но он настолько мне доверяет, что часто советуется со мной, когда готовится принять важное решение. А ты как меня нашла? Если тебя послали за тем, чтобы уговорить меня вернуться, можешь не стараться. Я никогда не вернусь к прошлой жизни!

Любка, опустив глаза, промолчала.

– Ну что ты приперлась, подруга? – хлопнув кулаком по столу, закричала я. – Приехала вынюхивать, как я тут живу, и настучать об этом Макару?! Так поезжай и стучи! Стучи сколько влезет! Я плевала на твоего Макара, на его сына и на всех вас, вместе взятых! У меня своя жизнь… Я не хочу вспоминать о прошлом! Ты бы ехала, Любаша, обратно и не совала свой нос куда не нужно. Я ведь твой любопытный нос и откусить могу!

– Ты зря на меня кричишь, Верка! Я тебе ничего плохого не сделала. Ты мне до сих пор простить не можешь, что я про тебя Макару рассказала? У меня выхода не было. Он бы меня убил, вот и все дела. Вечно мне за тебя отдуваться приходится! Ты со своими мужиками накуролесишь, а они потом на мне зло срывают. И вообще, я в твоем ресторане не работаю. Подумаешь, какая директриса нашлась! Давно ли ты в люди выбилась?

– Я всегда была человеком, – твердо сказала я.

– Когда ты у нас пела, то так не орала. Недавно, наверное, научилась. Власть почувствовала… Вон какое кресло себе оторвала!

Повернувшись, я посмотрела на кожаное кресло, вплотную придвинутое к столу.

– Я на нем никогда не сижу, не нравится оно мне. Я сижу на столе. Или скидываю туфли, ложусь на живот и просматриваю бумаги.

– А сотрудники, когда к тебе приходят, на пол, что ли, ложатся?

– У меня с сотрудниками проблем нет. Я почти весь штат поменяла. У меня все сотрудники при понятиях. У нас нормальная, рабочая обстановка. Так зачем ты сюда приперлась?

– Я из Праги навсегда уехала, – вздохнув, промямлила Любка. – Помнишь, ты мне говорила, что, когда откроешь собственный ресторан, найдешь для меня местечко…

– Ты пришла устраиваться на работу? – опешила я.

Смахнув слезы, Любка прикусила губу.

– В тот день, когда ты исчезла, Макар прислал ко мне домой двух бритоголовых братков. Они прижали меня к стене и стали пытать, куда ты пропала. Ты ведь исчезла так быстро… Даже деньги не взяла, за которые корячилась больше двух лет… Откуда мне знать, что твой Михаил остался жив? Короче, Верка, бросили меня в машину и привезли на какой-то пляж. Через несколько минут на этот пляж приехал Макар. Смотреть на него было страшно. Я честно сказала ему, что ничего не знаю… Когда Макар уехал, меня избили, отвезли на кладбище и бросили в глубокий ров. До сих пор не понимаю, как мне удалось из него выкарабкаться… В общем, я выбралась, доехала до дома, забрала вещи, деньги, документы, взяла билет на поезд и вернулась в Россию. Я и не думала, что ты жива. Я думала, что тебя убили… Больше месяца я лечилась у психиатра, уйму денег потратила на лекарства. Однажды я проезжала мимо этого ресторана и увидела, что он назван твоим именем. У меня аж сердце защемило… Зайти сюда я решилась не сразу, а когда зашла, увидела в зале тебя. Вот и все, что я хочу тебе сказать…

– Прости меня, Люба, – прошептала я.

Любка подошла ко мне, и мы обнялись.

– Вера, а что будет, если тебя найдут? – вдруг спросила она.

– Ничего не будет, – спокойным голосом ответила я. – Ничего! Может, я и не выполнила все условия контракта, но оставила денег намного больше, чем требует неустойка.

– Ты полагаешь, нас никто не будет искать?

– Нет. Тем более мы не так беззащитны, как раньше. Люб, а ты не передумала?

– О чем ты говоришь?

– Ты не передумала у меня работать?

– А возьмешь?

– Само собой! Только не официанткой. По-моему, ты уже с подносом набегалась. Ты в ресторанном бизнесе хорошо разбираешься, вот и будешь моим заместителем.

Любка недоверчиво посмотрела на меня.

– Ты шутишь? – растерянно спросила она.

– Нет. У меня дел невпроворот, так что твоя помощь понадобится. Сейчас тебе принесут второе кресло. Будешь сидеть рядом. Хочешь?

Любка захлопала в ладоши и запрыгала как маленькая. На следующий день в кабинете появилось второе кресло, на котором гордо восседала Любка, надвинув на нос очки и зарывшись в бумагах.

– Любаш, – поддразнивала я ее, – сделай попроще физиономию! Сидишь как на совещании, прям робость берет!

Ближе к вечеру Любка спустилась вниз за сигаретами и, вернувшись, настороженно сказала:

– Веруня, там у ресторана странная машина стоит. Прямо у входа…

– Какая еще машина?

– В общем-то машина обыкновенная, ничего особенного, но в салоне сидит человек… Если я не ошибаюсь, один из макаровских…

Затаив дыхание, я подошла к окну. У входа в ресторан стояла белая иномарка. За иномаркой – пустая канистра. Обычно шоферы ставят ее в знак того, что машина сломалась. Подняв крышку, в моторе копался огромный детина, искоса поглядывавший на ресторанный вход.

– Ты не ошибаешься? – тихо спросила я.

– Нет. Я этого гада хорошо запомнила. Я, когда к ресторану подъехала, поставила машину на стоянку и мимо прошла, а он специально отвернулся и стал с мотором возиться.

– Что ж ты мне сразу ничего не сказала? Получается, что он уже давно тут стоит?

– С самого утра. Я тебе поначалу не говорила, думала, может, ошиблась. Не хотела лишний раз тебе нервы трепать. Потом решила проверить. Специально для этого за сигаретами спустилась. Вышла на улицу и иду мимо. Он опять к мотору наклонился, а я прям чувствую, как мою спину кто-то взглядом сверлит и сверлит… В общем, я его отлично разглядела. Это тот скот. Только я не пойму, как он здесь очутился? Вроде мы не в Праге.

Я почувствовала, как меня затрясло, и, сунув руки в карман, заходила по кабинету.

– Может, Михаилу позвонишь? – робко спросила Любка. – Он с ним сам разберется. Это так оставлять нельзя. Нужно узнать, что он задумал.