Когда под ногами хрустит империя - Вера Ковальчук
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Тот наложит?
– Нет, разумеется. Вопрос лишь в том, захочет ли его величество обозлить моего отца или наоборот. В первом случае он прямолинейно и немедленно откажется вмешиваться, во втором, возможно, пришлёт мне своё письменное неодобрение. Но лишь время погодя – после того, как я всем вас покажу, и круг осведомлённых станет критично широким.
– Почему же так?
– Потому что его величество эта моя свадьба полностью устраивает.
Кира вопросительно подняла бровь.
– Вы в этом уверены?
– Конечно. Это чисто политический вопрос. У меня есть некоторые, даже не слишком отдалённые, права на престол. Собственно, в линии наследования я нахожусь в первой десятке. Мой брак на неаристократке должен успокоить его величество.
– Это и было главной целью – успокоить его величество?
– Отчасти. Мысль о душевном покое государя очень меня волновала. – Он улыбнулся. – Душевный покой государя может быть важен, особенно если его беспокойство грозит твоей жизни в том или иной смысле. Когда жизнь оказывается под вопросом, это всегда неприятно.
Кира слушала его со смесью непонимания, удивления и иронии.
– А вы уверены, что действительно хотите держаться в стороне от политики? Мне вот кажется, что вы для неё рождены – не в смысле прав, полученных при рождении, а в смысле склада характера. По тому, как вы строите разговор, чувствуется, что вы прирождённый дипломат.
– Возможно.
– Уверена, вы смогли бы успокоить вашего государя менее радикальным способом.
– Я же не смог. Может быть, получится потом, но не сейчас. В любом деле главное не вступать в него тогда, когда ты уверенно предвидишь провал. Сперва нужно защититься от угрозы, избежать окончательного падения, переждать трудности, а уже потом можно будет предпринимать новые шаги на вершину.
– Хорошо, допустим: вы переждёте беду, избежите гибели, решите проблему, всё уладится – и что тогда вы будете делать с этим своим… спасительным браком? Куда предполагаете меня девать?
Кенред потёр подбородок.
– К тому моменту, я надеюсь, наш брак уже устоится. Возможно, появится ребёнок или даже не один. Время сейчас на нашей стороне. Девать вас я никуда не планирую. Я предполагаю, что рано или поздно моя помощь потребуется императору, он снова даст мне армию и поставит задачу. Я, если получится её решить, начну карьеру заново, с нуля, и, даст Небо – успешно. А если человек полезен и временами необходим, к его помощи будут прибегать, на ком бы он ни был женат. Только в случае стабильного брака с вами я ещё буду защищён от подозрений и от попыток втянуть меня в интриги, в борьбу за корону. Вот это я точно не захочу менять.
– Но, может быть, ожидание нового шанса сильно затянется. Или он вообще никогда не наступит. Рассматриваете такой вариант?
– Вынужденно рассматриваю, конечно. Всё может быть. Но это не катастрофа.
– С вашим-то характером? Да вы скоро по стенкам побежите от безделья. Чем вы займётесь в вынужденной отставке, пусть и в ожидании шанса?
– Ну, что ж… Знаете, давно хотел написать книгу. Вот и займусь.
– Книгу? А о чём она будет? Название-то хоть придумали?
– Вот, обдумываю. Может быть, «Практика завоевательных войн»? Или «Стратегия военного вымогательства»?
– О! – Молодая женщина чувствовала, что против её воли лицо расплывается в улыбке. – Последнее! Уверена, это будет бестселлер!
– И, в таком случае – хорошая заявка на высочайшее внимание. Деньги побеждают неприятие, так что новое задание по военному вымогательству не заставит себя долго ждать.
Кира вынуждена была молча признать, что аргументы звучат очень даже веско. Странно – но убедительно. Да что там – этому человеку просто хотелось верить. Он умеет убеждать, вне всяких сомнений.
– Почему же вы не растолковали мне всё это сразу?
– Потому что и сейчас не хочу создавать у вас превратное представление о причинах, по которым я на вас женился. В принципе, с политической точки зрения тот же результат принёс бы брак на… скажем… на дочери какого-нибудь богатого торговца. Только ещё принёс бы астрономическое приданое и огромные связи в торговых кругах. – Он поджал губы и на всякий случай отвёл глаза. Не хватало ещё, чтоб она уловила его лукавство.
– М-м… Поняла.
– Что именно? – обеспокоился он.
– Аргумент поняла. – Кира смотрела с интересом. – Так что же, получается – вы действительно пытаетесь сказать, что влюбились в меня? На самом деле?
Кенред долго колебался, прежде чем ответить, и, похоже, ответил до предела откровенно:
– Не совсем. Я… Скажем, я был поражён вами. И это правда. – Он вздохнул. – Вы не против, если я переночую здесь? На кресле. – Он показал, которое имеет в виду. – Если хотите, чтоб я ночевал в другой комнате, скажите.
– Поверьте, мне всё равно, – недоумевая, ответила Кира. – Могу я́ ночевать в кресле.
– Нет. Вы, пожалуйста, ложитесь на кровать. – Кенред ловко завернул ноги в диванную накидку, похожую на изящную шаль, и уютно устроился в глубоком, вызывающе мягком кресле – видно было, что уже не в первый раз.
Кира, недоумённо пожав плечами, легла на постель, убранную с такой роскошью, что большего и желать было нечего. Она, растревоженная, заснула далеко не сразу, но мысли тянулись путано, бестолково. Она отметила себе только, что Кенред, оказывается, не храпит, а ещё что её положение действительно становится чуть надёжнее, чем раньше. Похоже, сын герцога всерьёз. С ума сойти, какая романтика получается, прямо-таки натуральная, да ещё под соусом трезвого расчёта!..
Бывает же такое…
12
Когда она проснулась утром, Кенреда в комнате уже не было, зато скоро явилась служанка с ворохом одежды и, щебеча, предложила госпоже выбрать, что бы ей хотелось надеть. Из приличного, конечно, и вполне пристойного, достаточно дорогого, чтоб графине было не зазорно. Она была убийственно серьёзна, именуя Киру «ваша милость». Та позволила себя одеть и, хмурясь, спустилась на нижний этаж, чтоб отыскать распорядительницу.
– А теперь вы готовы помочь мне с прописями?
– Ваша милость. – Та поприветствовала Киру сдержанно, но с примирительным уважением. Может, тоже не особо верила, что до бракосочетания дойдёт? – Конечно. Его милость распорядился, чтоб я обеспечила вас всем, что вам потребуется. Не подождёте ли здесь, я
