Западня - Роджер Аллен

- Пожалуй, должна согласиться с вами, друг Микамберлекто, - отозвалась Лея, повернув голову через плечо. Она продолжала наблюдать за факельным шествием, обвивающимся вокруг здания. - Мы не представляли себе, чтобы тут могло твориться подобное. Нам следовало отменить поездку, но после драки кулаками не машут.

- Из-за чего же все это началось? - спросил Хэн, повернувшись спиной к окну. Поворачивая голову, он сморщился от боли и двигался с трудом: стычка с громилами давала о себе знать. - Никто не может мне этого объяснить. Планета, сектор должны жить в богатстве. У нее есть все, что необходимо для этого: природные ресурсы, таланты, капитал для инвестиций. Прежде планета была богатой и наслаждалась мирной жизнью. Так что же произошло?

Микамберлекто выразительно пожал плечами.

- У нас на Фрозе есть такая поговорка: "Дела плохи, когда вопросов больше, чем ответов, но еще хуже, когда ответов больше, чем вопросов". Задайте мне один вопрос, и я дам вам десяток, сотню ответов. - Вытянув длинную руку в сторону окна, он показал в сторону демонстрантов. - Сомневаюсь, чтобы кто-нибудь из этих вот "гуманистов" смог задать хотя бы один вопрос, хотя бы один. Что касается меня, то я мог бы сказать, что экономика в плачевном состоянии, что народ обозлен и расстроен, что он стал чрезвычайно нетерпим и так далее.

- Да, все это правда, - отозвалась Лея. - Но это лишь симптомы, а не причины.

- Совершенно верно, совершенно верно. Действительно, экономический развал, вызванный минувшей войной, является наиболее очевидной, да, самой очевидной причиной настроения в обществе, но корни уходят глубже, гораздо глубже. Без сильного внешнего руководства сохранить мир, удержать в повиновении разного рода диссидентов и возмутителей спокойствия так же невозможно, как выйти из лабиринта без проводника. И виноваты в этом не только "гуманисты", затеявшие это факельное шествие. Другие расы тоже приложили к этому руку. Из числа дроллов и селониан, а не только людей, выдвинулись свои демагоги. И все они пытаются посеять страх и недоверие к остальным расам. Но все эти ответы нам ничего не скажут, ничего. Вопрос ваш касается лишь внешних симптомов, а не самой болезни. Мне кажется, настоящий ответ в том, что вы задали неправильный вопрос. Полагаю, вам следовало поставить его таким образом: почему ничего этого не происходило раньше, до настоящего времени?

Хэн нахмурился, садясь в кресло напротив рабочего стола Микамберлекто.

- Продолжайте, - проговорил он.

- Вопрос очень простой, - отозвался фрозиец. - Он сводится к следующему: какие изменения сделали возможным такой хаос? И ответ на него тоже простой - падение Империи. Больше не существует верховной власти, принуждающей каждого держаться в определенных рамках. В течение долгого времени к голове каждого кореллианца был приставлен пистолет. "Делай вид, что ты любишь своего ближнего, иначе мы тебя убьем", - твердила имперская власть. Не допускалось никакого недовольства, никакого недовольства, верхушка общества поддерживала этот порядок, низы терпели. Не допускалось никакого прогресса. Экономика разрушалась с нарушением торговых связей, да, разрушалась, и общий уровень жизни падал все ниже. Именно это усугубляло кризис, но вызвало его совсем другое.

Лея выглянула в окно. Стало совсем темно, лишь отблеск факелов рассеивал тьму. Отвернувшись от окна, она пересекла кабинет и села рядом с мужем.

- Я не уверена, что все то, что вы сейчас говорите, мне по душе, но все же продолжайте.

- В течение тысячелетий все расы, населяющие Кореллианский Сектор, жили под надежной защитой правительства Старой Республики, а затем Империи. Но началась война, война началась, и Империя пала. Тут у нас проходили бои, но недолго. Здесь имперская система просто зачахла. Перестала существовать, словно воздушный шарик, из которого медленно выходит воздух. Поскольку имперское правительство перестало управлять страной, сектор был предоставлен своей судьбе, своей собственной судьбе. Наша распрекрасная Новая Республика назначила меня на пост генерал-губернатора, но какими средствами я располагаю для того, чтобы управлять? Кто мне может в этом помочь? За последние годы кореллианцы совершенно перестали со мной считаться. У меня огромная, просто огромная нужда в знающих, политически благонадежных кадрах. Не хватает людей с ярко выраженной прореспубликанской.ориентацией, которые смогли бы занять все правительственные должности или пополнить кадры сил внутренней безопасности. Я вынужден нанимать на службу прежних имперских чиновников и военных. Хуже того, каждая, чуть ли не каждая из этих группировок, место которым в тюрьме, пользуется услугами своего рода наемников. В большинстве своем это бывшие военнослужащие - Империи, но есть среди них и военные, вышедшие в отставку из вооруженных сил Республики. Но мало кто из них по-настоящему лоялен по отношению ко мне и Новой Республике. Вот почему людям стало известно, что мои чиновники и военнослужащие не выполняют мои распоряжения. При Императоре генералы и чиновники одновременно занимали несколько должностей, приносивших им власть и влияние. Они были директорами фабрик, управляющими фирмами, входили в состав разного рода контрольных палат. И сейчас, несмотря на то что они лишились своих имперских должностей и привилегий, они по-прежнему пользуются властью, которую дают им побочные должности. Мы твердим, что Империя мертва, но здесь, на Кореллиане, тело Империи продолжает жить и после того, как ее голова отрублена. По-прежнему существуют всякие маленькие начальники, занимающиеся тем же, чем они занимались всегда. Но теперь эти полицейские чиновники и бывшие имперские бюрократы не несут ответственности ни перед кем, ни перед кем вообще. Ведь высшего начальства, которое может наказать их, если они зарвутся, больше не существует. И они входят во вкус от своей безнаказанности. Они могут мстить, мстить за зло, причиненное им пять, десять, двадцать, сто лет тому назад, чувствуя себя при этом в полной безопасности и зная: имперские штурмовики не взломают их дверь и не арестуют их. Вот в чем корень зла.

Испокон веков именно сильное центральное правительство удерживало различные расы обитателей Сектора от взаимных нападок. Империя не симпатизировала расам, отличным от человеческой, но еще больше не симпатизировала бунтам, направленным против негуманоидов. Они были вредны, очень вредны для торговли и предпринимательства. Люди поняли, что если они начнут устраивать беспорядки, то будут наказаны. Потому-то они не устраивали их. Все три расы обитателей Кореллианы жили в согласии и мире, потому что их принуждали, силой принуждали жить в согласии и мире. Теперь никто не принуждает их к этому. Настали плохие времена. Обитателям системы необходимо винить в этом кого-то, искать козла отпущения. Вот они и винят во всех бедах друг друга.

Во время войны кореллианцы стояли перед выбором - встать на сторону приверженцев Республики или оставаться верными Императору. Теперь же представители всех рас, населяющих систему Кореллианы, задают себе вопрос: а зачем им вообще нужна какая-то верховная власть? - Микамберлекто показал на окно. - Они начинают задавать себе вопрос: зачем же оставаться в составе Новой Республики, если она не в состоянии навести порядок? Почему бы не жить отдельной планетой и иметь собственное, местное правительство?

Хэн невесело покачал головой.

- Не могу этому поверить. Если я выгляну из окна, то увижу все это. Я знаю, что все это происходит на самом деле. Но я не верю своим глазам. Я родился и вырос в едином Кореллианском Секторе…

- Вряд ли это так и было, - возразила Лея. - Микамберлекто прав: имперское правительство заставляло кореллианцев делать вид, будто они едины и живут в мире.

- А теперь им - вернее, нам - незачем более притворяться. Невероятно.

- Невероятно, возможно, зато истинно. Пять Братьев, обитаемые миры Кореллианской Системы на грани анархии. Мир между тремя основными расами, населяющими Систему, - людьми, селонианами и дроллами, - который в принудительном порядке поддерживался в течение многих поколений, теперь нарушен.

Лея посмотрела на мужа. Ей незачем было прибегать к своим способностям Джедая, чтобы понять его боль, оцепенение, охватившие его. То, что происходит, достаточно неприятно для нее. Но как, должно быть, страдает при виде всего этого Хэн. Однако для Леи гораздо более тревожным было не зрелище беснующейся толпы, а слова Микамберлекто. Вся ее жизнь была сосредоточена на выборе между Республикой и Империей. Вечный вопрос заключался в том, какой должна быть верховная власть, а не в том, необходима ли она вообще. Теперь все было иначе. Мысль о суверенитете планеты начала завоевывать умы здешнего населения. Не нужно иметь особенно богатого воображения, чтобы представить себе, с какой скоростью она начнет распространяться.