Западня - Роджер Аллен

- Приведенного вами перечня вполне достаточно, - улыбнулась Лея.

- Вот и хорошо. Как я догадываюсь, об уровне моей квалификации вы можете судить по выписке, которая лежит у вас на столе. Вам известно обо мне достаточно, или же вы намерены прибегнуть к вашим забавным экспериментам с Силой, чтобы заглянуть в глубины моей души?

- Вы не верите в Силу? - спросила Лея.

- Я верю в нее в той же степени, как верю в силу гравитации или солнечный свет. Я наблюдал ее и поэтому знаю, что она существует. Но я не воспринимаю ее слишком серьезно. На этой планете не найдется ни одного мошенника, играющего на доверии или же карточного шулера - прибавим к этому списку кого угодно, - который не утверждал бы, что наделен способностями использовать Силу.

- В ваших словах есть известный смысл. Но Сила от этого не перестает быть Силой.

- В повседневной жизни для подавляющего числа существ Сила не имеет реального значения. Это вы живете в мире джедаев, где чудесное становится обыденным явлением. Я же обитаю в таком мире, где я не в состоянии прыгнуть на высоту, в пять раз превышающую мой рост, как бы я ни старался. Мне для этого нужна лестница или дройд. Галактику, которой вы управляете и в управлении которой, вполне возможно, будут участвовать ваши дети, населяет гораздо больше моих сородичей, чем ваших. Ваши дети обладают Силой?

- В весьма значительной степени.

- Тогда не позволяйте им слишком рассчитывать на нее, - проговорил Эбрихим. - Она может стать для них костылем, шпаргалкой, легким выходом из положения. Пусть они научатся искусству жить и делать обычные вещи самостоятельно. Пусть они поступают так, как поступают рядовые граждане. Пусть они начнут с азов, чтобы достичь вершин, а не полагаются с самого начала на поддержку Силы.

- Понимаю вас, - ответила Лея. Ей вдруг пришло в голову, что Эбрихим должен был бы нанести ей смертельную обиду многим из того, что он сказал. Но, возможно, она слишком долгое время была окружена подхалимами и льстецами. Прямота этого дролла была для нее глотком свежего воздуха. Какое все-таки это удовольствие иметь дело с разумным существом, которое не лезет из кожи вон, не лебезит перед ней, словно перед какой-то живой легендой. Говорит, как школьный учитель, у которого за плечами богатый жизненный опыт, обращаясь к родителю, не желающему отказаться от своих взглядов.

Лея поняла, что именно такой наставник и нужен ее детям. У него своя точка зрения на Силу. Возможно, детям полезно познакомиться с мировоззрением, где Силу не считают началом и концом всего сущего. Ведь, в конце концов, ее детям придется прожить свою жизнь в мире, где подавляющее большинство существ никогда не сталкивались с Силой.

- Вы получите эту должность, - заявила Лея. - Оговоренное жалование вас устраивает?

- Я был бы глупцом, если бы отказался от большей суммы, если бы вы ее предложили. Но могу сказать, что оно меня устраивает. И если вы не возражаете, я тотчас же приступлю к выполнению своих обязанностей.

- Я не возражаю, - отвечала Лея. Эбрихим слез со стула и повернулся к дройду.

- Пойдем, Кьюнайн, - проговорил он. - Нам надо приниматься за работу.

Поскольку Эбрихим привлек ее внимание к своему дройду, Лея была вправе выразить свое мнение относительно этого аппарата.

- Хочу заметить, что это весьма необычная модель, - сказала она. - Вряд ли я когда-нибудь видела что-либо похожее. Позвольте узнать, к чему наставнику астромеханический дройд?

- Для очень многих надобностей, - объяснил Эбрихим. - Его умение запоминать информацию не имеет предела. Но он обладает и другими достоинствами. Например, он…

- Я и сам могу ответить, учитель Эбрихим, - заявил дройд. - Зачем же говорить обо мне так, будто меня здесь нет.

- Не помню, чтобы мне когда-нибудь приходилось встречать астромеханического дройда, который умел бы разговаривать на интерлингве, - удивленно подняв брови, обратилась к Эбрихиму Лея. - Вы внесли какие-то изменения в конструкцию, или же эта модель именно такой и выходит с завода?

- Прошу прощения, сударыня, - обратился к Лее дройд, - но, как я уже сказал, я сам могу говорить за себя. Хочу вас уведомить, что я сам модифицировал свою конструкцию, чтобы уметь говорить.

- Кьюнайн, разве можно так обращаться с руководительницей Новой Республики? - заметил Эбрихим.

- А разве нельзя? - спросил дройд, в голосе которого явственно слышалось неподдельное любопытство.

- Нельзя, потому хотя бы, что она может приказать разобрать тебя на запчасти.

- Вы не позволите ей сделать это, - возразил дройд. - Так что эта пустая угроза меня не пугает.

- Может случиться так, что ты оскорбишь не того, кого следует, и тогда я не смогу помешать наказать тебя.

- Хотя и я посоветовала бы вам быть повежливее, - заметила Лея, не удержавшись от улыбки, - но смею вас заверить, что не стану приказывать разобрать вас на запасные части.

- Слышали, что она говорит? - обратился Кьюнайн к своему хозяину.

- Нет, не слышал, - с мягким укором произнес Эбрихим. - Если ты прощен, то это не значит, что ты прав.

- Возможно, - ответил дройд. - Почему-то до сих пор мне легче получить прощение, чем доказать свою правоту.

- Вот потому-то люди и говорят о тебе так, словно тебя не существует, - возразил Эбрихим. - Они очень быстро выясняют, что с тобой не стоит разговаривать.

Кьюнайн переводил взгляд с Леи на Эбрихима и обратно явно в растерянности. Не найдя достаточно веского контраргумента, он повернулся к двери и выкатился из кабинета.

- Должно быть, он чрезвычайно полезен, если вы миритесь с его дерзостью, - заметила Лея.

- Иногда мне трудно с ним мириться, - признался Эбрихим, - но, должен признаться, это любопытное создание. Мне никогда не приходилось встречать дройда с таким своеобразным мышлением. Я нахожу это весьма обнадеживающим. У него вполне определенные взгляды на роль дройдов, и он пытается соответствовать своим идеалам. Вот в этом, как я полагаю, одна из причин того, что он постоянно вносит усовершенствования в собственную конструкцию.

- Выходит, речевая функция - не единственное его усовершенствование?

- Ну, конечно же, нет. Едва появляется новейший и наиболее удачно сконструированный модуль, ему непременно нужно получить его. По мои расчетам в нем меньше половины первоначально вмонтированных в него на заводе деталей. Все остальное - плоды его собственной рационализаторской деятельности. К примеру, он сам смонтировал репульсорные устройства. Надеюсь, что следующим его приобретением станет модуль вежливости, но пока это только надежды, - пошутил Эбрихим, которому, по-видимому, нравилось говорить о дройде. Возможно, он был просто рад, что получил работу.

- Пойдемте, - проговорила Лея. - Думаю, самое время познакомиться с моими детьми.

- С нетерпением жду этого знакомства, - отозвался Эбрихим, слегка наклонив голову, и двинулся следом за Леей.

Недалеко от космического порта Коронета Хэн Соло свернул с Метеорного шоссе и попал прямо в Корабельный Ряд. Он не поверил своим глазам. Он помнил, каким он был в прежние времена. Как дошел народ до такой жизни? Может, он не туда попал?

Корабельный Ряд некогда представлял собой ярмарку, увеселительный центр, сказку наяву. Если же у вас не было воображения или вам не был свойствен дух приключений, то это был просто участок объездной дороги из космического порта в город.

Он помнил сотни киосков, сгрудившихся в центре широкого кольца дороги. Там продавались всевозможные товары из самых дальних уголков Галактики. Помнил продавцов - существ, принадлежащих к самым разным расам, прибывших со звезд, названий которых Хэн никогда прежде не слыхал. Они толпились на этом пятачке, пытаясь сбыть свои товары. Ежедневно прибывали новые космические корабли, и каждый день на прилавках появлялись новые, никому не ведомые товары.

Когда-то Корабельный Ряд кишел торговцами и покупателями со всех концов галактики. Когда-то здесь стоял невообразимый шум и гвалт. Удары барабанов, уханье, буханье, гуденье, бренчанье музыкальных инструментов. Песни уличных артистов, звучащие на тысяче языков в одно и то же время и зазывающие прохожих к прилавкам, чтобы те примерили, попробовали, пощупали, посмотрели все самое лучшее, самое красивое, самое редкое. И все это продавалось по баснословно низким ценам. Каждый продавец, который не снижал затем первоначальную цену по меньшей мере вдвое, мог пенять только на себя за последствия своей неуступчивости.

Некогда воздух был наполнен дразнящими ароматами жареного мяса, спиртных напитков, свежего хлеба и другими менее приятными запахами. Ваше обоняние то ласкали изысканные запахи тончайших духов, то до него доносилась вонь содержимого клетки с животным или какого-то чересчур экзотического яства.

Некогда Корабельный Ряд представлял собой живописное зрелище - пестрые палатки и тенты, ярко вспыхивающие, мелькающие вывески, огни реклам. Лавки окрашивались во все цвета радуги, были и такие цвета, которых раньше не видело ни одно живое существо. Знали вы и то, что передняя стена магазина подчас окрашивалась в хмурый серый или больничный белый цвет для того, чтобы являть собой кричаще яркое зрелище в ультрафиолетовых и инфракрасных лучах. А необычная текстура и замысловатый рисунок звукоотражающих перегородок были характерны для магазинов, набитых товарами, пользующимися спросом у существ, которые ориентировались в пространстве с помощью эхолокации.