Рождение и гибель цивилизаций - Григорий Кваша

В 1969 году США переходят в третью фазу. Идеология становится мистической, сексуальной, сюрреалистической. Казалось бы, ничего страшного, снимай себе эротику, ужастики и прочую сновидческую чепуху. Но, как всегда в мистическом развитии, движение входит в порочный круг, зацикливается, кино становится бессодержательным, жизнь лишается ориентиров, катастрофа неизбежна. Ждать осталось недолго. Чем ближе 2005 год, тем хуже будет чувствовать себя американское кино. Впрочем, следить можно было не только по кино, но и по прозе. О. Генри (Собака) творил в первой фазе, Фолкнер (Петух) — во второй, и т. д.

Ну и наконец, четвертая фаза. Догадливый читатель уже понял, что в угнетенной сфере наступает время реализма. Именно в четвертой фазе рождаются самые эстетские, самые стилистически совершенные произведения.

Погоня за бредовыми сюжетами прекратится, закроются все околомистические и мистические проекты. Америка впервые за долгие годы постарается оценить свое состояние, состояние своей культуры, начнет подводить итоги. На Востоке в четвертой фазе будет проводиться реалистическая политика. Китай в 2021 году вернется на грешную землю, к нормальной политической жизни, нормальным органам власти. А что же Империя, в нашем случае — Россия? В 1989 году мы вступили в фантастическое время. Строим все новое — и политику, и идеологию. Особенно грандиозной будет новая идеология. А вот в экономической сфере придется отказаться от «планов громадья» и вернуться в мир реальной экономики, почти рыночной и очень экономной. Реализм в первую очередь означает умение считать. Мы столько лет работали, ничего не считая, что первые годы четвертой фазы уйдут на то, чтобы посчитать, что у нас все-таки есть и почем. Уже сейчас такие подсчеты дали удивительные результаты. Украина, Кавказ и другие регионы думали, что это они кормят Россию, а подсчитали и прослезились. Оказалось, кормила всех Россия. Дальше больше, — выяснилось, что убыточны паши шахты, сельское хозяйство. А вот Москва, которую вся страна считала скопищем дармоедов и тунеядцев, оказалась довольно прибыльным для страны организмом. Ну и так далее. Все посчитаем, всему назовем цепу. Экономический подъем, как уже было сказано, пойдет не от новых производств, а от наведения порядка в старых. Ну и, конечно, реализм неотделим от скрупулезного ведения финансов. Кстати, о знаках. Лидерами нашей экономики станут Коты, потом Козы и Кабаны. Поэтому из кабинета министров ушел Шумейко (Петух), по остались Шохин (Кот), Чубайс (Коза).

Теория теорией, а жизнь-то идет, и создателю теории тоже надо иметь какие-то стимулы. Поставив в четвертой фазе в центр логическую стихию, теория лишила автора надежд на скорое признание. Затем теория определила роли других стихий, и опять получилась ерунда, ибо представителям волевой стихии полагалось в четвертой фазе отдыхать и почивать на лаврах, но лавров не было, как и отдыха. И лишь третья поправка вернула душевное равновесие и смысл работы.

Действительно, имперский ритм кончается. В 2029 году начнется постимперский период западного ритма. Первая фаза будет проходить в тумане мистической политики и экономики. По идеология-то, как угнетенная стихия, будет волевой. Таким образом, структурный гороскоп как теория волевой стихии обретет центральное положение. Да, господа, волевая стихия, только-только сдав полномочия в 1989 году (теория структурного гороскопа к этому времени уже родилась), вновь возвращается через каких-то 40 лет. Причем возвращается в важнейшей для постимперской России сфере, ибо мы еще останемся на территории идеологического чуда, да еще И в предчувствии Большого Откровения (об этом позже).)

Никакого отдыха (да и с какой бы стати отдыхать?) мне не полагалось, а полагалось вкалывать без остановки, дабы работать на 2029-й и следующие за ним годы. И аналогии какие блестящие вырисовывались! В Третьей России в четвертой фазе ничего особенного в культурной сфере не возникло. Зато уж в первой фазе Запада (1801–1837) какие имена заблистали, какие люди…

Дабы удостовериться в безошибочности расчетов, стоило устроить проверку новой системы на самом знакомом и самом гарантированном участке западного ритма — на участке России XIX века.

Проверка последовала мгновенно: от «Романтиков времени» прошел только месяц, а уже появился «Гороскоп русской литературы». Однако причина написания второй работы была не внутренняя, а внешняя. В руки попалась полушутливая брошюра Андрея Битова и Михаила Левина, с легкостью воспользовавшаяся годовыми знаками наших писателей для весьма странных и необоснованных аналогий. Для Битова это было развлечением, для Левина, видимо, тоже, ибо он всего лишь астролог и в восточных знаках не слишком разбирался. Ну а я не шутил и не развлекался. Мое чувство юмора не простиралось так далеко.

В который уже раз хочется напомнить, что между структурным гороскопом и астрологией ничего общего нет. Эти системы в лучшем случае могут лишь сосуществовать не пересекаясь. Поэтому гороскоп русской литературы, о котором пойдет речь, отнюдь не карта па момент рождения этой литературы, если у нее и был момент рождения.

Итак, Россия, XIX век. В 1797 году закончился третий волевой рывок, идеологическим чудом которого было создание светской культуры. Таким образом, почти весь XIX век до начала четвертого рывка светская культура, в особенности литература, концентрирует многовековой опыт нации.

Первая фаза незавершенного западного цикла идет с 1801 по 1837 год. В идеологии, как в угнетенной сфере, торжествуют волевые знаки. Особенно же должна выделяться Собака, истинный любимец и герой Запада. И действительно, налицо три крупнейших писателя, три величайших новатора, олицетворяющих литературу 36-летия. Николай Карамзин, написавший еще в имперские времена «Бедную Лизу», теперь занял высочайший пьедестал, создав «Историю государства Российского». Александр Грибоедов, по астрологической версии чуть ли не Бык, па самом деле родился в 1790 году, а стало быть, Собака. Дата эта даже вошла в энциклопедии, хотя еще до энциклопедии эту дату защищал Натан Эйдельман. Для структурного гороскопа Грибоедов стал одним из первых уточненных персонажей. Письмо с перечислением доказательств его знака заняло страниц восемь. «Горе от ума» случилось с Александром Сергеевичем в те самые годы лидерства Собаки. А вот у Михаила Лермонтова уже почти не было времени: он пришел в литературу в самом конце первой фазы и пережил ее окончание всего па четыре года. Другие волевые знаки представлены более скромно: А. Дельвиг (Лошадь), П. Чаадаев (Тигр). Хотя, конечно, по какой шкале измерять…

И все же центральной фигурой новаторского 36-летия стал не новатор, а завершитель — Александр Сергеевич Пушкин (Коза). Такое бывает. Литературе очень трудно начаться без завершителей, ведь именно они формируют родной язык, перерабатывая мировую культуру. Тем не менее Пушкин в нашей литературе сыграл именно новаторскую роль, проложив основные дороги, но которым мы ходим и сейчас.

Со смертью Пушкина кончается первая фаза, а с ней период реализма (что здесь причина, а что следствие?). Приходит время литературы идей (больших и маленьких), литературы фантастической, абстрактной. Из трех знаков (Петух, Бык, Змея) явное преимущество у Змеи. Под ее флагом творил первые 12 лет фазы Гоголь, а следующие 24 года — Достоевский. Змея как знак драматический и сверхчувствительный является одним из лидеров мировой литературы, что, однако, не делает ее ни новатором, ни реалистом. Впрочем, легко заметить, что в творчестве Гоголя до 1837 года реализма много больше. 1837 год буквально разрезал творчество Гоголя, разделив живые и «мертвые» души.

Очень точно соответствуют координатам времени другие представители перечисленных знаков: Николай Некрасов (Змея), умер в 1878 году; Алексей Константинович Толстой (Бык), умер в 1875-м; Владимир Даль (Петух), умер в 1872-м. Ну а вторая фаза кончилась в 1873 году

Ивану Тургеневу (Тигр) досталась роль отдыхающего литератора, что, в общем-то, подтверждается его биографией певца «дворянских гнезд». На активную борьбу центральных знаков он посматривал снисходительно, с высоты своего положения.

Совсем другим было положение мистических знаков. Они должны были активно работать, суетиться, мельтешить, дабы приблизить мистическую (в идеологии) третью фазу. Здесь и Добролюбов (Обезьяна), и Чернышевский (Крыса), и Герцен (Обезьяна), и Лев Толстой (Крыса) (включая «Войну и мир», но без «Анны Карениной»), и Иван Гончаров (Обе-' зьяна), и Дмитрий Писарев (Крыса). Как видим, количественно работающая стихия представлена наиболее мощно. Невооруженным глазом видна повышенная агрессивность и даже горение, точнее, сгорание.

Вне идеологических борений во второй фазе были центральные (в политике и экономике) реалистические знаки (Кот, Коза, Кабан). В первую очередь это относится к драматургу Александру Островскому (Коза), писавшему на вневременные, вечные темы.