Право на отцовство (СИ) - Джокер Ольга

- Нам было важно спасти тебя, - произносит родительница, вытирая слёзы. – Возможно, это к лучшему, что ты узнал о дочери будучи взрослым и состоятельным мужчиной.

Я поднимаюсь со скамейки намекая на то, что наш разговор окончен. Мать встает следом. Смотрит на окна моей квартиры и грустно улыбается.

- Карина говорила тебе о том, что хочет отменить помолвку? - спрашиваю мать, вызывая службу такси.

- Глупая затея.

- Глупая или нет, покажет время. Если что, я уже купил ей билеты до Москвы. Захочешь попрощаться и поддержать Карину – проводи её. Думаю, твоей дочери важно, чтобы родная мать поняла и приняла её решение.

Такси приезжает достаточно быстро и останавливается прямо у подъезда. Открываю пассажирскую дверь, подаю маме руку и целую её в морщинистую щёку.

- Ты знаешь, что я всегда буду выполнять функции старшего сына, но в эту часть моей личной жизни, пожалуйста, не лезь.

Такси скрывается за поворотом, и я поднимаюсь в квартиру. Быстро переодевшись и не успев перекусить, мы с Сашей направляемся в больницу к Соне. Она уже собрала свои немногочисленные вещи и выглядит счастливой и довольной, только заметно исхудавшей. Тут же хочется её откормить до прежних размеров.

- Отвезешь нас домой? – спрашивает Соня, когда я подхватываю сумку.

Они с дочерью по-прежнему обнимаются и не могут наговориться.

- Домой это…?

- Домой это на Павлова, Амир.

Её слова как удар под дых. Я думал… Нет, я верил в то, что сейчас мы поедем ко мне и у меня было минимум три причины, почему Соня согласится.

- Все вещи Саши остались у меня в квартире. Мы могли бы пожить некоторое время вместе. До тех пор, пока не восстановишься после операции, - озвучиваю причину номер один.

- Это лишнее, - отводит взгляд в сторону. – До конца этой недели посижу на больничном, а потом сразу же на работу выйду. К тому же, из моей квартиры гораздо ближе добираться до школы.

И всё, чёрт побери. Никаких поблажек.

Я молча гружу вещи в багажник и подаю руку Соне, чтобы помочь забраться на пассажирское сиденье. Лечащий врач сказал исключить любые физические нагрузки в ближайшее время. Следом за Соней помогаю и Саше.

Сажусь за руль, веду автомобиль по нужному адресу и с каждым приближенным сантиметром чувствую, как в области сердца начинает болезненно щемить. Что это? Тоска? Уныние? Горечь? Неприятные ощущения, которые заставляют меня сбавить скорость, чтобы воображаемо побыть подольше наедине с девочками.

А потом думаю совсем о дурацких вещах. Например, кто будет есть тот гребанный суп с фрикадельками, который я приготовил? Саша ведь даже не попробовала. Вдруг он и вовсе получился невкусным.

А ещё, кому я буду заплетать косички или хвосты по утрам? Кому стану читать сказки на ночь? У меня в квартире образовалась целая детская библиотека, только читать похоже будет некому.

Остановившись у старенького подъезда, помогаю девочкам спуститься на землю. Дождь на улице почти закончился и стало так сыро и противно, точно, как у меня на душе.

- Пап, ты останешься с нами? – спрашивает Саша.

- Нет, Принцесса, я поеду к себе.

Дочь удивленно моргает длинными ресницами и переводит взгляд на маму.

- Мам, я хочу, чтобы папа остался, - детский голосок натянут как струна. - Можно ему?

- Котёнок, папа живёт у себя, а мы у себя, - поясняет словно запрограммированный робот Соня. - Ты сможешь видеться с ним после уроков, а также на выходных.

- Пожалуйста, мам…

Последние слова Саши будто протаранивают грудную клетку.

Нежный голосок срывается и дрожит. Кажется, ещё секунда и она начнёт плакать и тогда я точно не смогу так просто их отпустить.

Соня мнётся. Смотрит на темные окна своей квартиры, нервно кусает губы и, в конце концов, идёт на поблажки и кивает:

- Давай так: папа прочитает тебе сказку на ночь и тут же уедет.

***

- Амир Рустамович, у нас ЧП, - сообщает Снежана. – Час назад загорелись строительные склады. Убытков по нашим подсчётам около двух миллионов.

Доброе утро, мать вашу.

- Пожарные всё загасили, но дело в другом – к нам тут же заявилась проверка.

- Понял тебя, сегодня постараюсь прилететь.

Пока я бронирую билет и раздаю задачи Данилу, в кабинет просовывает белокурую голову Лена.

- Амир Рустамович, к вам пришли. Сказали по очень важному вопросу.

- Подождут! – рявкаю в её сторону.

Утро началось совершенно дерьмово и непривычно. Я проспал, потому что не было больше той ответственности в соседней комнате, которую нужно собирать в школу. Попробовал суп, испачкал рубашку, не выспался, опять начал курить. А теперь ещё и этот геморрой: склады.

Расправившись с Даней, надеваю пиджак, собираю необходимые бумаги, беру ключи от машины и телефон и выхожу в приемную. Совсем забываю о том, что кто-то меня ждал. И ещё больше удивляюсь, что этот кто-то – мудак Михаил.

Глава 52.

***

И ещё больше удивляюсь, что этот кто-то – мудак Михаил.

Меньше всего мне бы хотелось видеть его в своем офисе, потому что я и так не в духе, а он прибавляет моему дурному настроению больше раздражения. Заметив удивление на моём лице, Миша поднимается со стула и протягивает руку в знак приветствия. Намерено игнорирую этот жест и смотрю на часы.

- Ты ко мне?

- Я к вам, Амир Рустамович, - произносит Миша с едва заметной ухмылкой.

- У меня мало времени. Если по рабочим моментам, можешь обратиться к моему заму.

- Это важно. Касается Софии.

Да твою ж налево… Знал, чем меня зацепить. Этот вопрос между нами до сих пор открыт и хотя я давным-давно для себя решил, что Соня – моя, он похоже этого пока не понял.

Вновь открываю дверь в кабинет и пропускаю Мишу вперед. Он будто намерено задерживает меня: медленно и вальяжно проходит по кабинету, садится в кресло и кладёт перед собой бумаги.

- Валяй. С чем пожаловал?

- Вы знаете, Амир Рустамович, как тесен бывает мир, особенно в таком городе как наш? Хотя вы, наверное, в своей столице и не в курсе. Сколько миллионов человек населения в Москве? Восемь? Девять?

- Почти двенадцать, - проговариваю сквозь зубы.

- О! Куда нам до столицы!

Его слова и жесты наиграны и неестественны, но на представление, пожалуй, стоит посмотреть. Занимаю место в кресле и откидываюсь на спинку, вращая между пальцами идеально заточенный карандаш, мысленно представляя, как втыкаю его сначала в одно глазное яблоко Миши, затем в другое. Собственная кровожадность начинает пугать, и я окладываю карандаш на край стола. От греха подальше.

- Можно поживее, клоун? – тороплю его. - Вроде как о Соне собирались разговаривать.

- Я плавно подбираюсь к теме. Пожалуйста, подождите. Всё будет.

Миша достает из папки бумаги. Начинает возиться, шуршать файлами, листать многочисленные страницы. Странный какой-то и слишком взвинченный, хотя явно пытается показаться расслабленным и уверенным в себе.

- В тот вечер, когда мы с Софией поссорились я отправился в бар чтобы забыться. Там я познакомился с одним интереснейшим человеком. Он знакомый моего знакомого, но не в этом суть. Говорю же, это не столица, - разводит руки в стороны Михаил. – Так вот, человека этого зовут Степан Анатольевич Демин, - гадёныш поднимает на меня свой взгляд и пристально смотрит за реакцией, - Вам знакома эта фамилия?

- Знакома. И что дальше?

Кажется, я понимаю к чему клонит Миша. Два обиженных мудака надрались до чертей и оплакивали свою никчемную жизнь, а потом решили сыграть против меня. Занятно, однако.

- Он по большой дружбе предоставил мне целый пакет документов по «Строй-Инвест», так как ранее работал здесь заместителем начальника. Обычно ведение «чёрной бухгалтерии» поручают опытным и ответственным сотрудникам, пользующимся доверием руководства. Степан Анатольевич таковым и являлся для прежнего владельца, но не для вас. Ни для кого не секрет, что зачастую для налоговиков ведётся чистенькая отчётность, но есть так же и реальная, которая содержит информацию, которую компания хочет скрыть. В этом нет ничего предрассудительного, Амир Рустамович, ведь я и сам так делаю!