Агент ливийского полковника - Михаил Нестеров

Трой Смит с заметным напряжением на лице выслушал Натана Паттерсона и пришел к неожиданному выводу: логики в его словах хоть отбавляй.

Его пока интересовал главный вопрос: оригинальный ход Рахманова раскрыт.

Трой Смит всегда считался прагматиком. Его не интересовала затяжная игра, применимая к его персоне. Он не мог сию минуту арестовать Рахманова, но мог взять под арест Сахарова, резидента, выбив из рук террориста его секретное оружие. И Рахманов останется беспомощным в этой стране, в которой он, мягко говоря, был скомпрометирован. От него уже отвернулись несколько группировок, частично зависимых от него в финансовом плане, и дальше от него побегут, как от чумы. Прагматик в Смите говорил: «Пусть он уходит – если сможет». Когда у кобры вырваны зубы – это просто уж в капюшоне. И сам он разве не понимает, что ему нужно уходить? Затяжная операция не в его интересах. Он диверсант, работа которого сравнима с броском той же змеи: выпад, укус, отход.

Мстителя как такового в Смите не было. Пожалуй, наоборот – avenger мог поселиться в Рахманове после того, как его жестоко подставили под теракт. Но его личные интересы – ничто по сравнению с интересами корпоративными. Рахманов – воин. Куда он вернется – в Россию или Ливию, неважно. Его миссия провалена. Равно как пошли прахом планы воинствующего полковника. Со дня на день Смит ждал сообщения о его гибели.

Конечно, Трой Смит не отказался бы от варианта взять Рахманова живым, но как это сделать? Посредством еще одной засады, на сей раз в «резиденции» Феликса Сахарова? Но Смит не знал его возможностей, поскольку этот человек предстал в новом качестве и новом свете.

– Надо брать Сахарова.

– Да, шеф, – послушно наклонил голову Паттерсон. И запоздало поинтересовался: – Поручите это задание моему отделу?

– Да. Привезете Сахарова в музей. До «нижней цитадели» его будут отделять всего два лестничных марша. Одну минуту, Натан, и один нюанс: ни слова во время ареста и этапирования Сахарова. Вы немы, – раздельно, как агент Смит из «Матрицы», произнес шеф «Сикрет сервис».

– Конечно, шеф. Я могу идти?

Смит отпустил подчиненного жестом руки и уже с этого момента начал готовиться с допросу Феликса Сахарова. На глаза ему попался протокол допроса Фаруха Башира; араб «мучительно» вспоминает имя человека, на которое он бросил взгляд: «Фелинг... Фелис...» Наконец, не без прямой помощи Гордона Рея, он выдает истину: «Феликс Сахаров».

Директор убрал бумаги в ящик стола. Согласовав неотложный вопрос с министром внутренних дел по линии секретной связи, он вызвал секретаря и продиктовал ему очередное распоряжение. В связи с оперативной необходимостью отдел Паттерсона передает материалы Томасу Муди. Подобная перестановка была не редкостью, и найти в данной ротации подоплеку было нереально. Трой М. Смит ошибался: Билл Арчер, назначенный министром старшим объединенной оперативной группы, задолго до этого решения дал оценку честности Паттерсона: тот вел очевидную двойную игру.

Натан Паттерсон столкнулся в коридоре управления с капитаном Нэшем-Вильямсом и приветливо улыбнулся ему: «Следишь за мной, кретин-недоучка?» А может быть, капитан рассчитывал увидеть Паттерсона без головы: за такой провал, присыпанный издевкой противника, по голове, может быть, и погладят, но вначале снимут ее с плеч.

Но нет – ехидной улыбки или схожего блеска в глазах капитана спецназа Паттерсон не обнаружил.

– Извините, дружище, я тороплюсь.

– Срочно дело?

– Я приверженец затяжных дел, но все они сложены из срочных. Как и наша жизнь состоит из мгновений, – философски заметил Паттерсон, коснувшись кончиками пальцев воображаемого головного убора. – Еще раз извините.

Сассекс

Об этом графстве в Южной Англии слышал, наверное, каждый. Наиболее часто оно упоминается в контексте одного из семи королевств, существовавших в период древней истории Англии; имя «Сассекс» носил фрегат флота Великобритании; и плод воображения Артура Конан Дойля, Шерлок Холмс, оставив сыск, занялся пчеловодством именно в этом графстве.

Феликс Сахаров жил в деревне Хоув, затерявшейся в Западном Сассексе, в нескольких километрах от городка Арандел. Он жил один; прислуга в задней части дома – не в счет. Феликс был на положении известного персонажа: мавр сделал свое дело, мавр может отдыхать. Отдельного слова заслуживало его жилище. Кладка его дома вызывала восхищение у каждого, кто разбирался в архитектуре и строительстве и вообще любил это дело, – вековые стены, подернутые мхом с севера и северо-востока, хотелось потрогать руками.

Занимавшийся пчеловодством Сахаров не отставал от вымышленного героя. Возле одного из ульев с дымарем в руках его и застал Натан Паттерсон.

– Мистер Сахаров, здравствуйте! – загодя поздоровался он. – Надеюсь, ваши пчелы не искусают меня.

– Если вы только не рискнете присесть. Тогда они примут вас за медведя и набросятся.

– Не шутите?

– Мне семьдесят. Из них последние десять – я абсолютно серьезен.

– А предыдущие шестьдесят...

– Это уже история, страницы которой спрессовались. Здравствуйте. С кем имею часть?

– Натан Паттерсон, МИ-6. Мы можем поговорить?

– Я освобожусь через десять минут.

– Я подожду вас здесь.

Паттерсон немного пожалел о том, что не мог проследить за реакцией собеседника, лицо которого было скрыто за полупрозрачной сеткой головного убора.

– Сложное дело – пчеловодство? – спросил он, чтобы не молчать и чтобы помешать крепкому еще, сухопарому мужчине анализировать ситуацию. Впрочем, опытный разведчик не станет впустую напрягать мозги: мало материала.

– Несложное, – ответил Сахаров, укладывая поверх пчелиных рамок холстик.

Он не торопится – укладывает поверх холстика утеплительную подушку, поправляет ее, – как будто ему безразлично, в какой связи им заинтересовалась военная разведка. Самый простой и легкий ответ: консультации. Но когда в последний раз его выдергивали на консультации, лет семь-десять назад? Он теперь заслуженный пенсионер, местонахождение которого строго засекречено.

Паттерсон к именитому изменнику, сдавшему агентурную группу, не питал каких-то особых чувств; если и существовала теневая история (а почему бы и нет?), то его место там, в тени, в полумраке. И это не худший вариант.

Лондон

Рахманов перелез через забор и, затаившись у правого крыла дома, дал отмашку Фаруху: «Начинай». Ливиец подошел к двери в заборе, нажал кнопку звонка.

Джемаль, глянув на часы, а потом в окно и увидев нечеткую фигуру за забором, отчего-то подумал: «Сосед?» Он нечасто общался с соседями, а они знали о нем немного: тридцать пять лет, холост, работает военным представителем на автозаводе, офис которого расположен в центральном Лондоне. Месяц тому назад к нему позвонил подвыпивший сосед. Он принес бутылку вина, и Джемаль не стал отказываться. В тот вечер они по большей части молчали, наблюдая по телевизору скучноватый футбольный матч.

В холле Джемаль щелкнул выключателем, и во дворе зажегся фонарь. Поправив на ходу задник тапочки, он более внимательно вгляделся в незваного гостя. Вертевшееся на его языке имя прозвучало из уст гостя:

– Это Фарух Башир. Мне нужно срочно поговорить с вами. Гордону Рейну я не доверяю.

«Что за бред он несет?»

Однако больше всего Джемаля обеспокоил другой вопрос: откуда «человек нового поколения» узнал его адрес?

Башир, отвлекая хозяина на себя, дал возможность Андрею Рахманову подойти к Джемалю сзади и перехватить его руку, потянувшуюся к пистолету.

– Расслабься, Ахмед. Пистолет я у тебя заберу. Вот так.

Андрей положил оружие Джемаля в карман куртки. Фарух тем временем перепрыгнул через забор и направил ствол своего пистолета на Джемаля.

– В дом, быстро! – поторопил хозяина Рахманов, бросая взгляд на дорогу, на проехавший мимо автомобиль, на пару, показавшуюся в начале квартала. Его пистолет упирался Джемалю в ребра, и Ахмед беспрекословно повиновался.

...Джемаль снова в своем кресле, в котором ему думается... как пенсионеру. Может, оттого, что он стремился не к преклонному возрасту, но к состоянию покоя, когда тебе не нужно вставать на работу, а лишь заботиться о близком тебе человеке, содержать в порядке свой сад, любоваться посаженным тобой деревом, изредка перебрасываться с соседями рецептами и советами: как вкуснее и как лучше... Душа Джемаля стремилась в рай.

Он смотрел на Андрея Рахманова и ничего не понимал. На его взгляд, этот ливиец обладал какой-то уникальной особенностью составлять не поддающиеся объяснению пары. Он и Руби Уоллес – террорист и свидетель, террорист и заложница, террорист и сообщница, – и пары получались целыми. Он и Фарух Башир – террорист и отступник, сдавший Рахманова агентам «Сикрет сервис». А что случится с экипажем, укомплектованным двумя пилотами – Рахмановым и Джемалем?