Ватник - Юрий Мори

Пан Кабур был при параде: заметно мятый генеральский мундир, который бывший министр торговли и человек сугубо штатский полюбил носить последнее время. Фуражка с высокой тульей и разлапистой загогулиной на кокарде. Не хватало парадной сабли – и был бы вылитый диктатор какой-нибудь банановой республики вековой давности. Посоветовать, что ли…

Но нет. Он же – дурак. Всё примет всерьёз и увешает саблями всех офицеров, включая танкистов и парашютистов.

Крукс представил себе ряды одуванчиков парашютов, под каждым из которых висит на стропах бравый песмариец с саблей, и коротко хохотнул. По крайней мере, настроение, безнадёжно, казалось бы, испорченное информацией об Алексееве, стало улучшаться.

Кабур, естественно, не знал причин смеха, но на всякий случай искательно улыбнулся. Как официант, поддерживая настроение важного посетителя – так больше чаевые.

– Пан Кабур, – резко посерьёзнев, сказал Крукс. – Новости самые неутешительные. Да вы и сами всё знаете… Что будете делать?

Он специально дистанцировался от принятия решений за этих олухов. Всё равно сделают по-своему, но ответственность перекинут на миссию. И её главу, разумеется: это они умеют.

– Наступление через три-четыре дня, мистер Крукс. Танковая бригада, «грады», САУ. Войска в высокой степени готовности.

Мистер Крукс посмотрел в окно. А город красивый… Азиатский, конечно, из-за всех этих луковок храмов и странной манеры жителей напяливать на себя цветастые нахлобученицы. Не Стамбул, но вполне, вполне. И в любом случае зрелище приятнее, чем пропитая морда этого обормота.

– Военная сторона вопроса мне известна. Что с культурными реформами?

– Подготовка разделения церкви – полным ходом! Уже назначен свой патриарх, Серапион, пишем запросы в Константинополь. Там всё туго, но если вы поможете…

Крукс промолчал, и просьба повисла в воздухе.

– Готовим гей-парад. Тоже сложно, открытых пидо… прошу прощения! сторонников нетрадиционной ориентации маловато, выводим из подполья силами Бюро. Всё будет организовано.

Глава миссии внутренне содрогнулся, представил себе местное KGB, силком гонящее на парад людей из уютного и родного ЛГБТ-комьюнити.

– Гм… Ладно, дальше.

– Нужны деньги, мистер Крукс. Увы, но очередной транш ЕС приостановлен, МВФ требует от нас радикальных реформ, а мы…

«А вы – ворьё», – устало закончил про себя фразу Крукс. – «Вот это государство соорудили, мать вашу».

– Деньги будут, пан Кабур. После удачного – подчёркиваю, удачного наступления. С церковью и парадом разбирайтесь сами, как и с очередным днём нахлобученицы. И вот… Знаете, идея. Давно мы не радовали СМИ зверствами мятежников. Надо бы что-то придумать в духе той демонстрации студентов. Голуби неба. Это всё очень хорошо на экране. Кстати, церковь… Вы подумайте, как лучше, окей?

– Так точно, мистер Крукс! Есть идея у Кобулии, как раз под эти условия. Но вот с деньгами…

Глава миссии откинулся в кресле и в упор посмотрел на Кабура. Утомительный всё же тип. Навязчивый. Душный какой-то. Пора поискать ему смену, что-нибудь моложе и симпатичнее. Вон на Украине актёра двинули наверх – и хорошо. Ездит, улыбается. Толку в делах тоже ноль, зато лицом работает.

А этому пню надо преподать небольшой урок.

– Встаньте на четвереньки, пан Кабур.

Президент недоумённо посмотрел на Крукса, решив, что ослышался. Всё-таки английский, на котором они беседовали, не был его сильной стороной.

– Виноват… Что?

Мистер Крукс перешёл на русский, которым владел лет тридцать, но использовать ненавидел. Как и всё, что связано с бывшим СССР, а ныне с этим полудохлым медведем, Россией:

– Встаньте на четвереньки. И идите так отсюда. Вы мне надоели, вон!

Кабур тяжело поднялся с кресла и хотел уже послать этого заокеанского дрища по матушке, с вензелями и звоном, но запнулся. Это деньги. Это огромные деньги, получение которых зависит именно от Крукса… В конце концов, никто не видит, можно и не на то пойти.

Он опустился на колени, потом, придерживая фуражку, опёрся на руку.

– Изумительно. Так и идите. Божена! – Крукс ткнул в селектор. – Откройте дверь пану президенту, он нас покидает. Увы, на время.

Ненавидяще глядя на обтянутый форменными брюками – с широченными лампасами – зад, мистер Крукс подумал, что надо бы позвать Тома. Для приватной беседы.

Государство Песмарица, Кавинская область, Русинск,

тремя днями позже

Районный центр Русинск, который по недомыслию пока не был переименован властями в какое-нибудь Велико-Цицианово, был глухой провинцией даже по меркам Кавинской области.

Сонный и спокойный, городок оживал раз в неделю по торговым дням. Русинский базар – это вам не супермаркет с завёрнутыми в плёнку пластиковыми овощами из, например, Израиля, земли не видевшими, сотворёнными из воды, витаминов и гения еврейских агрономов, нет! Это – изобилие и свежесть, ароматы и рай для страждущих приобщиться. Сам великий Гоголь не упустил бы возможности похрустеть наливным яблоком, уронить в рот горсть спелой черешни и понюхать своим длинным носов приятный дух копчёностей, доносившийся из мясных рядов.

– Богато, – коротко подытожил увиденное Ватник.

Шлёма молча кивнул, а шедшие следом Дрон с Алиханом только облизнулись.

И, действительно, богато! Жаль только, что ополчение давно отступило из Русинска, не удержав городок и даже не устраивая за него бои. Поэтому и сонный полицейский в непременной нахлобученице на углу, поэтому компания радостно гогочущих «вбивцев», зачем-то в касках и увешанных оружием как собака репьями, поэтому – чёрно-белый флаг на районной управе. По тем же причинам и они, все четверо, в гражданском.

В меру сил и средств отличаясь одеждой друг от друга.

Дмитрий изображал телохранителя Шлёмы, простака-бандита с широко раскрытыми глазами, но готовностью дать кому-нибудь по роже за косой взгляд на хозяина. Сам ювелир без проблем играл коммерсанта средней руки, благо, им и являлся. А Дрон с юным чеченцем были как бы сами по себе, лузгая семечки и время от времени прицениваясь к трижды ненужной им цветной капусте, баклажанам и прочей картошке. Зато смеялись от души, а Алихан даже перемигнулся с бойкой торговкой. Если бы не задание, остановился бы и поболтать, а там, глядишь…

– Я тебе так скажу, Дмитрий, – продолжал разговор Шлёма, раскланявшись с напрочь незнакомым, но богатым на вид паном. – Вложения в гидропонику в наших условиях – бред. Ну сам посуди: вырастить в десять раз больше можно, но зачем? Русский рынок теперь не про нас, а в Евросоюз всё это богатство никто не пустит. Чистые убытки! Это бы, имеющееся, всё продать – уже удача. Таки да.

Ватник кивал, поглядывая по сторонам. Забавно, но всего за пару месяцев он отвык от цен в срибниках, панов и пани, а флаг с загогулиной воспринимался нормально только в прицеле автомата.