Бей в кость - Леонид Влодавец

— новая вспышка полыхнула подальше от дороги, вероятно, на насосной нефтеперекачивающей станции, и там тоже забушевал факел пламени, только малость поменьше. Бу-бух, бу-бух! — сразу два взрыва подряд грохнули на нефтяных баках.

Там так заполыхало, что наверняка из Редонду-Гонсалвиша можно было зарево увидеть.

— Король взрывотехники, страшный прапорщик Еремин! — прокомментировал Глеб. — Слабонервных просят не писать в штаны.!

— На фига мы только ГВЭПы уродовали? — печально вздохнул Лопухин. — Пять ударов головой прапорщика — и эффект аналогичный.

Пожарчик в расположении уже почти полностью истребленного батальона казался по сравнении с этим заводским катаклизмом сущей ерундой, однако огонь вот-вот мог перекинуться на здешние склады. Портянки и табуретки, рис и макароны не очень волновали, но вот ГСМ и артиллерийский склад — это не шуточки. Если начнут рваться и разлетаться во все стороны 100-чиллиметровые снаряды к танковым пушкам, 82-миллиметро-le мины и реактивные выстрелы «СПГ-9» и «РПГ-7» — никто не только никакой техники не выведет, но и самим отсюда не Уйти. Это даже Тарану было ясно.

Поэтому у него появилось такое ощущение, что надо не технику выводить, а драпать обратно на высотку 347 и чесать оттуда по всем этим тропам к перевалу, а то и дальше, на плато, потому что хорошо взорвавшиеся снаряды запросто перелетят через эту самую высотку и еще наделают шороху контрреволюционным жителям деревни Маламбе… Идея о необходимости драпа Тарана очень сильно увлекла. Он даже как-то позабыл, что придется еще в одном номере программы выступать — выполнять специальную задачу, о которой Болт до сих пор ничего толком не говорил.

Однако команданте Луиш, хоть и не читал, должно быть, великого писателя Н.В. Гоголя, тоже не хотел, чтоб «и люлька (в смысле недобитая техника.) досталась бы вражьим ляхам», иначе говоря, нехорошему и контрреволюционному племени майомбе. Правда, поначалу его действия показались Тарану очень странными. Вместо того чтоб, как предлагал старый угонщик Гусь, выворачивать из старосоветских джипов провода зажигания и соединять напрямую, он рванул к какой-то глинобитной клетушке, стоявшей где-то в середине навеса, одним ударом каблука своротил с петель дощатую дверцу и вломился внутрь. Еще через пару секунд он с ревом выкинул оттуда какого-то тощего, насмерть перепуганного солдатика-карвальевца,азатем,издаваявсякиемалопонятные «барбарамей-кергуду» на языке племени майомбе, перевернул визжащего негритенка вниз головой и стал трясти. Тряс, правда, недолго, потому что уже на третьей секунде из кармана у карвальевца выпала связка ключей.

— Разбирай! — прорычал команданте, отшвыривая карвальевца в сторону. — Заводи, и быстро — на ГСМ и артиллерийский! Заправляйтесь под завязку! Патроны, снаряды — все, что влезет!

Сам он, в то время как Гусь, Гребешок, Агафон, Налим и Глеб разбирались, какой ключ от чего, позабыв отдать какую-либо команду Тарану с Ваней, Васей и Лузой, помчался к танкам.

Это было еще одно не очень понятное для Тарана действие. Правда, разбираться, отчего да почему, оказалось некогда. С высотки 347, той самой, куда Таран еще несколько минут назад мечтал удрать, сквозь гул пламени и грохот взрывов на заводской территории послышался шум и галдеж, через заросли замерцала цепочка огней. Не иначе, жители нехорошей деревни Маламбе, услышав все эти бубухи и шандарахи за горкой, собрали по тревоге отряд самообороны и подняли в ружье весь доблестный гарнизон из десяти человек во главе с сержантом. Возможно, что и здесь, в Лубангу, тоже имелось свое народное ополчение которое, оправившись от шока и грохота, похватало «калаши» — обрезы, а затем ринулось мстить поганым и к тому же белым наемникам.

Самое неприятное было в том, что, кроме четверых, то есть Тарана, Вани, Васи и Лузы, огоньков на склоне горы никто не заметил. А негритенок, из которого Васку Луиш вытряс ключи от машин — должно быть, он был дежурным или дневальным по парку, — под шумок куда-то смылся. Возможно, поскольку команданте его не убил, Ванина запрограммированная башка решила, что препятствовать побегу он не должен. В результате этот юный майомбе мог ускользнуть через дыру в заборе и доложить соплеменникам, что налетчиков не так уж и много. Еще одним неприятным моментом являлось то, что, убегая заводить танк, Васку Луиш оставил Ваню как бы «невключенным». Иными словами, чтобы заставить молодого «терминатора» открыть огонь, требовалось, чтоб кто-то начал стрелять в его сторону. Ни Таран, ни Вася, ни даже Луза при всем своем росте и весе в обществе не мог отдать биороботу приказ на превентивное поражение живых и технических целей. То есть и его «ПК», и «РПГ», и все остальное оружие могли бы заработать лишь после команды Васку Луиша. А поскольку для того чтоб завалить четверых много времени не надо — Ваня-то ведь хоть и «терминатор», но вовсе не железный! — все его боевые навыки могли остаться без должного применения.

Пока Таран, прямо скажем, внутренне паниковал, команданте выкатил из-под навеса «Т-55», круто развернул его задом к горящему частоколу, переключил передачу и резко газанул кормой вперед прямо в то место, где языки пламени уже вот-вот могли лизнуть тростниково-пальмовую крышу навеса для техники, а оттуда рой искр в два счета воспламенил бы точно такой же навес над складом ГСМ. Трах! — с грохотом и треском танк проломил частокол и, частично выворотив жерди из земли, оттащил забор метров на пятьдесят, аж куда-то к шоссе. Снова переключив передачу, Луиш спрятал башку в люк, задвинул крышку и покатил вперед, стряхнув с брони горящие жерди, а затем легко отпихнул бронированной грудью этого стального слона Пылающие строения типа каптерок или сортиров. Зажав правую гусеницу, команданте заставил танк повальсировать на головках — «затаптывал» их рыхлой землей.

Между тем возбужденные жители Маламбе, распевая боевые песни племени майомбе и клана Карвалью, потрясая факелами — Африка все-таки! — находились уже не больше чем в двухстах метрах от рыночной площади. А из-за площади, со стороны жилых домов Лубангу, слышался некий многоголосый ор. Какие-то бабы выли и визжали, мычали и мемекали копытные, и вместе с тем некий ответработник администрации громыхал в мегафон: «Вива Карвалью!» — «Ви-ва-а-а!» — поддерживало его несколько сот голосов. При этом еще и тамтамы наяривали.

— Заколебали! — сказал Луза, прочно поставил свой «АГС» на землю, а затем, дернув за тросик, дослал гранату в ствол и, усевшись, навел ствол на тропу. Бу-бу-бу-бу-бу! — очередь на пять гранат легла так, как доктор прописал.

Оранжевые вспышечки засверкали в аккурат там, где светились огоньки факелов и керосиновых фонарей. Вой и визг начисто сменили все боевые ритмы, и маламбовское подкрепление бодро дунуло в обратном направлении. Луза, от щедрот своих, проводил бегунов еще одной очередью. Кое-какие факелы, впрочем, остались на горке. То ли они выпали из рук убитых и раненых, то ли их просто обронили при бегстве. В одном месте от них уже занялась сухая трава, и, вообще-то, мог получиться очень неплохой лесной пожар.

Тарана дернул за рукав Гребешок:

— Хрена ли ты торчишь, салабон? В машину!

Оказывается, пока Юрка разевал рот и любовался, как действуют Васку Луиш и Луза, «автолюбители» сумели завести все шесть советских джипов и пять из них уже подогнали к складам, где начали заливать в них бензин, грузить канистры, патроны к «ДШК» и выстрелы к «СПГ-9».

В шестой Гребешку удалось затащить только Тарана с Васей. Ваня Гребешку не подчинялся, а Лузе захотелось еще из «АГС» пострелять. Он задрал ствол, развернул его в сторону рыночной площади и еще погрохал немного. Что этот огонь наделал, Таран рассмотреть не сумел, потому что Гребешок уже вывернул «ГАЗ-69» с «ДШК» из-под навеса и погнал к складу ГСМ, рядом с которым располагалась заправка.

— Быстро! Шланг! — заорал Гребешок. Юрка с Васей сгрузили с машины две канистры, а потом взялись качать бензин в бак «газика». Делать это приходилось ручным насосом из зарытой в землю емкости, но они довольно быстро сумели нацедить и бак, и канистры. Потом покатили к артиллерийскому складу. Гусь, Глеб, и Агафон уже закончили грузиться и ехали к воротам. Колупался только Налим, который, как и Гребешок, долго не мог завести старичка-«козлика».

Вчетвером стали таскать ящики с патронами. Потом тоже выкатились на «газике» к воротам. Пока ехали, Таран успел разглядеть, что танк Васку Луиша уже раздолбал забор и с той стороны, что примыкала к рынку, что навесы над торговыми рядами полыхают вовсю, а на шоссе валяется десятка два трупов.

Когда «газик» Гребешка очутился за воротами, обнаружилось, что все «ударники» целы и уже сидят в головных джипах, только Болт бегает вокруг колонны и проверяет наличие людей.

— Ты последний уезжал? — заорал он, подскочив к Гребешку. — Где команданте, Луза и Ваня?