Женщина на грани нервного срыва - Лорна Мартин

Осознав, что сбагрить мне траву не удастся, Дензел сменил тему и спросил, не родственница ли я, часом, Эль Макферсон. Может, сестра? Потом он попробовал другой заход:

— Ты не такая, как прочие женщины, которые сюда приезжают. Ты совсем другая. Я чувствую это, когда говорю с тобой, когда смотрю в твои прекрасные глаза. В тебе есть нечто особенное. Нечто очень особенное.

Конечно, я понимала, что все это — тщательно отрепетированный спектакль, обычные уловки. А на случай, если вдруг дам слабину, внутренняя доктор Дж. без конца мне напоминала, что во мне нет ровным счетом ничего особенного. И все же я была слегка польщена. Самую малость.

Примерно час спустя я сидела под пальмой и наслаждалась традиционным местным завтраком из плодов «аки» и соленой рыбы (как ни странно, это действительно вкусно). И тут снова увидела Лероя и Дензела — буквально в нескольких шагах. Они пожирали глазами двух пышных британок, которым на вид уже перевалило за пятьдесят, а может, и за шестьдесят. У одной были обесцвеченные кудряшки в стиле Долли Партон или Барбары Картленд, толстый слой ярко-розовой помады на губах и купальник в тон. Она вся звенела золотом. Другая походила на матушку принцессы Дианы.

Лерой говорил:

— Доброе утро, красавицы. Добро пожаловать на Ямайку. — Они стукнулись кулаками.

— Ты самая красивая женщина из всех, кого я здесь встречал, — продолжил Лерой. — С каких небес ты спустилась?

— А ты… — обратился Дензел ко второй. — Ты случайно не супермодель?

Туристка рассмеялась.

— Ты напоминаешь мне Клаудию Шиффер, — соловьем разливался Дензел. — У тебя самые красивые глаза, какие я видел в жизни. Они сияют, как звезды в небе. Глядя в них, я вижу твою душу. Я понимаю, что ты совсем не такая, как прочие женщины, которые приезжают сюда. Ты другая. Я это чувствую. У тебя тонкая натура. В тебе есть нечто особенное. Нечто очень особенное.

Дамы со смехом сказали, что, пожалуй, староваты для Лероя и Дензела. Я от хохота чуть завтраком не подавилась.

— Нет, нет, возраст тут ни при чем, — воскликнул Лерой. — Мы не такие, как мужчины в вашей стране. Мы знаем, какие они холодные, эгоистичные, равнодушные. Они не умеют делать комплименты. Мы знаем, что ваши мужчины боятся волевых, сильных женщин — таких, как вы. Но мы другие. Мы настоящие. Мы умеем доставить женщине удовольствие. Настоящие ямайские мужчины любят тигриц, а не маленьких котят. Они любят настоящих женщин. Зрелых, умных, роскошных женщин — таких, как вы.

Вот и вся интрига этого удивительного уголка тропического рая. Я пообщалась с сотрудником местной полиции, который рассказал, что, по оценкам экспертов, остров каждый год посещает примерно восемьдесят тысяч одиноких женщин — преимущественно американки, немки и британки. Самым молодым из них под сорок, наиболее зрелым — за шестьдесят. К их услугам около двухсот мужчин, известных как «дреды напрокат», «раститутки» или «служба иностранных дел». Сами эти ребята называют себя «жиголо» или «хастлерами». Они тусуются в основном на пляже Негрил, точнее, на полуторакилометровом его отрезке, где я прогуливалась. По словам полицейского, большинство парней в первую очередь ухлестывает за «бабульками», потому что их можно раскрутить на хорошие деньги. Женщины помоложе просто хотят немного развлечься. Одни туристки ищут секса, другие надеются найти настоящую любовь, поскольку на родине им с этим не повезло.

В центральном супермаркете я встретила множество необычных парочек. Нам всем доводилось видеть немолодых малопривлекательных мужчин в сопровождении юных красоток. Но здесь все встало с ног на голову. Десятки смазливых ямайцев лет двадцати фланировали под ручку с женщинами, которые сзади смотрелись либо как египетские мумии, либо как дирижабли. Но, судя по всему, внешность не играла никакой роли. Не надо быть Мисс Вселенной, чтобы местные альфонсы слетелись точно мотыльки на огонь. Если в течение получаса после прилета к вам никто не подкатил, можете быть уверены: у вас уже никогда не будет секса.

Я неспешно брела по пляжу обратно в отель, болтая с парнем по имени Элтон. Я уже успела побеседовать с кучей молодых людей. Элтон объяснил мне, что на Ямайке нет никаких социальных гарантий. Мужчина может работать в отеле примерно за сорок фунтов в неделю или обхаживать обеспеченных туристок, которые сделали карьеру, а личного счастья не имеют. Местному населению эти женщины кажутся миллионершами. В конечном итоге, признался Элтон, все «жиголо» хотят вырваться с острова куда-нибудь в Америку или Британию, где надеются найти лучшую жизнь.

Мы вместе выпили кофе. Элтон не показался мне «съемщиком» — ведь он выложил все карты. Но под конец нашей беседы он сказал, что зайдет за мной в семь и отведет в бар «У Альфреда». Там сегодня намечалась пляжная вечеринка, куда собирались, кажется, все обитатели Негрила. Я ответила, что доберусь до дискотеки самостоятельно, но обязательно встречусь с ним там.

Элтон разозлился:

— Из-за тебя начнется война! Я видел, как ты говорила со многими мужчинами. Чего ты хочешь? Ты уже пятнадцати парням сказала, что встретишься с ними вечером у Альфреда. Ты не понимаешь, что это значит? Теперь каждый рассчитывает стать твоим бойфрендом. Нельзя так поступать. Это опасно. Сегодня у Альфреда будет побоище из-за тебя.

Я видела, как мужчины дерутся из-за женщины, только в романтических комедиях и на некоторых шотландских свадьбах, где спиртное льется рекой. Но до сих пор еще никто не выражал желания сразиться на кулаках за мою благосклонность! Получается, сегодня вечером в самый разгар рэгги-вечеринки на ямайском пляже пятнадцать парней будут дубасить друг друга ради права называться моим кавалером? Потрясающе! Правда, толпа моих поклонников и не подозревает, что в кармане у меня ни гроша. А может, бросить терапию и спустить деньги на Дензела, Лероя и Элтона? Я могу потренироваться строить отношения с ними! Это наверняка намного веселее. Заодно бы и в сексе попрактиковалась. Вот только вернувшись к шотландским героям-любовникам, я, несомненно, буду страшно разочарована.

Увы, никто не пожелал биться за мои симпатии. Или за мой банковский счет. И дело даже не в том, что все присутствующие были под кайфом. Когда я пришла на дискотеку, все парни, с которыми я общалась днем, уже нашли себе другие «бутылки с молоком», как они называют секс-туристок. Дензел и Лерой прижимались своими юными стройными бедрами к двум дамам, которые годились им в матери. Я даже слегка огорчилась, потому что уже представляла себе, как пятнадцать самцов устроят из-за меня грандиозную разборку. Рэгги-бэнд всю ночь напролет играл Боба Марли — от песни «Хочешь ли ты любви?» меня до сих пор тошнит. Ямайцы танцевали отлично, а вот их неуклюжие партнерши смотрелись нелепо. Что ж, обещанного побоища не случилось, зато я плодотворно потрудилась. Я поговорила с двумя британками. Им еще не было и сорока, так что по местным меркам они считались юными девочками. Они сказали, что уже несколько лет приезжают сюда два-три раза в год. У каждой из них уже было не по одному ямайскому любовнику, и они считали это невинной забавой. Мои собеседницы с презрением отзывались о женщинах постарше, которые ищут серьезных отношений и искренне верят, что восемнадцатилетние Аполлоны влюбляются в них с первого взгляда. Это прискорбное заблуждение, сказали британки. В целом они согласились, что ситуация, когда женщины платят за секс, довольно печальна. Поначалу дамы показались мне вполне адекватными, но потом одна из них призналась, что выбрала время для отпуска таким образом, чтобы увеличить свои шансы забеременеть. Дескать, она всегда хотела «шоколадного малыша».

Еще я пообщалась с сорокавосьмилетней жительницей Майами. Она приехала на Ямайку, чтобы провести неделю со своим местным любовником. Они познакомились в прошлом году, когда она отдыхала здесь с друзьями. Американка сказала, что знает о парнях, которые рыщут по пляжу в поисках добычи. Надо быть полной дурой, чтобы с ними связываться. А вот ее Уинстон — совсем не такой. Он упорно ее добивался, ухаживал, очаровывал, осыпал комплиментами. Наконец она сдалась. Кому какое дело — один раз живем! Она считала их связь ни к чему не обязывающим курортным романом. Он говорил ей то, что она хотела слышать, а она оплачивала все: рестораны, отели, перелеты, экскурсионные туры и бесконечные подарки. Кроме того, она каждый месяц отправляла ему деньги. Я спросила, не кажется ли ей, что это форма проституции, и она всерьез оскорбилась.

Потом я поговорила с девятнадцатилетним Родни, дождавшись, когда он останется один. Я спросила, любит ли он свою подругу, и Родни с улыбкой ответил, что у него много подруг. В подтверждение своих слов парень достал из бумажника фотографии пяти женщин: из Великобритании, из США, из Германии и двух из Канады. Я спросила, кто из них нравится ему больше и почему. Он указал на Конни — седую даму лет пятидесяти.