Assassins Creed. Ренессанс - Оливер Боуден

– Нет, Карло, времени у вас было предостаточно. Нам сейчас не до телячьих нежностей. Если Мочениго не присоединится к нам, мы будем вынуждены его устранить и заменить кем-то из наших. И сделать это надо в течение недели!

Громила Данте, глаза которого не переставали обшаривать площадь, впервые за все время подал голос:

– Синьоры, нам нельзя задерживаться.

– Да, – спохватился Марко. – Магистр ждет нас. Пошли!

Эцио двинулся следом, стремясь держаться к тамплиерам достаточно близко, чтобы ничего не упустить из их разговора. Четверка свернула на улицу, что вела к площади Святого Марка.

– Магистр согласится с нашей новой стратегией? – спросил Сильвио.

– Он будет глупцом, если не согласится.

– Ты прав. У нас нет другого выбора. – Сильвио повернулся к Гримальди. – Вы становитесь вроде как лишним, – язвительно бросил он.

– Это решать не вам, а магистру, – тем же тоном ответил Гримальди. – Мы пока не знаем, кому он определит занять место Мочениго – вам или вашему двоюродному брату Марко. Но зато я знаю, что никто, кроме меня, не даст ему лучшего совета!

– А я и не знал, что вопрос подлежит обсуждению, – сказал Марко. – По-моему, выбор очевиден для всех.

– Согласен, – раздраженно произнес Сильвио. – Выбор должен был бы пасть на человека, который спланировал все это дело и своим умом додумался, как спасти наш город!

– Дорогой Сильвио, я бы не посмел недооценивать тактическую сметку, но прежде нее правитель должен обладать мудростью. Не забывай об этом, – торопливо произнес Марко.

– Успокойтесь, синьоры, – одернул их Гримальди. – Магистр может лишь что-то посоветовать Совету сорока одного на выборах нового дожа. Но он не в силах повлиять на их решение. И потом, совсем не факт, что магистр выберет кого-то из семьи Барбариго…

– Уж не на себя ли вы намекаете? – недоверчиво спросил Сильвио.

Марко лишь пренебрежительно усмехнулся.

– А почему бы и нет? Это ведь я выполнял всю черную работу, – с гордостью произнес Карло.

– Синьоры, прибавьте шагу, – поторопил их Данте. – Разговаривать внутри намного безопаснее.

– Конечно, – согласился Марко, и все четверо пошли быстрее.

– Твой телохранитель – настоящая находка, – сказал Сильвио. – Сколько ты ему платишь?

– Меньше, чем он того заслуживает, – ответил Марко. – На него можно положиться – он дважды спасал мне жизнь. Вот только разговорчивостью не отличается.

– Кому нужен разговорчивый телохранитель?

– Мы пришли, – сказал Гримальди.

Они остановились возле незаметной боковой двери дома, находившегося рядом с площадью, где стояла церковь Санта-Мария Дзобениго. Эцио, вынужденный принимать в расчет излишнюю бдительность Данте, старался держаться от них на безопасном расстоянии. Еще хорошо, что он вовремя завернул за угол и видел, куда они входят. Молодой человек огляделся по сторонам. Никого. Тогда он быстро забрался по стене дома на балкон, расположенный над дверью. Окна комнаты были открыты. Эцио осторожно заглянул внутрь… Узкий обеденный стол был завален бумагами. За столом, в массивном дубовом кресле, восседал Испанец. Сегодня он был в пурпурном бархатном камзоле. Аудиторе затаился в тени и стал ждать, готовый слушать и запоминать все, о чем пойдет речь.

Настроение у Родриго Борджиа было отвратительное. Этот проклятый Эцио уже несколько раз ломал его планы. Все попытки расправиться с ассасином провалились. Теперь молодой Аудиторе перебрался в Венецию и убил одного из главных союзников кардинала. И как будто этого было недостаточно, целых пятнадцать минут Родриго был вынужден слушать их дурацкие споры о том, кто станет новым дожем. Ну что они понапрасну тратят время? Он уже сделал свой выбор, ради осуществления которого щедро подмазал самых влиятельных членов Совета сорока одного. А этим идиотам только бы спорить. Выбор Родриго пал на самого старшего, наиболее тщеславного, но притом и самого сговорчивого из троих.

– Замолчите все! – наконец прикрикнул он на спорящих. – Мне от вас нужна дисциплина и непоколебимая преданность делу, а не эти жалкие потуги самовозвышения. Достаточно того, что я принял решение и оно будет осуществлено. Новым дожем станет Марко Барбариго. Выборы состоятся в течение недели после смерти Джованни Мочениго. Учитывая, что нынешнему дожу семьдесят шесть лет, его смерть вряд ли вызовет подозрения. И тем не менее все должно быть обставлено так, чтобы его кончина выглядела естественной. Гримальди, вам по силам это устроить?

Гримальди поглядел на братьев Барбариго. Марко прихорашивался. Сильвио всячески старался не показывать своей досады. До чего же они глупы! Дожи или нет, они так и остались пешками в руках Великого магистра, который самую ответственную часть работы поручает ему, Карло.

– Конечно, магистр, – ответил Гримальди, надеясь, что его услуга не будет забыта.

– Насколько вы близки к нему?

– Я могу свободно гулять по Дворцу дожей. Хотя Мочениго и недолюбливает меня, я пользуюсь полным его доверием.

– Прекрасно. Отравите его. При первой же возможности.

– Но у него есть дегустаторы.

– Бог мой, вы что, думаете, я этого не знаю? Кажется, венецианцы весьма преуспели в искусстве отравления. Дождитесь, когда дегустаторы попробуют, скажем, его мясное блюдо, и добавьте туда яду. Я слышал, Мочениго обожает варенье из Сардинии. Тоже удобный повод угостить его отравой. Придумайте что-нибудь, а иначе… пеняйте на себя!

– Предоставьте это мне, ваша светлость, – сказал Гримальди.

Родриго повернулся к Марко и, не скрывая раздражения, спросил:

– Думаю, вам не составит труда раздобыть подходящий яд?

– Такое больше по части моего двоюродного брата, – пренебрежительно улыбнулся Марко.

– Трудновато, но я сумею достать некоторое количество cantarella, – спокойно ответил Сильвио.

– И что это?

– Разновидность мышьяка. Действует почти мгновенно. Обнаружить очень трудно.

– Прекрасно. Позаботьтесь об этом!

– Магистр, нам не дает покоя один вопрос, – подобострастно произнес Марко. – Мы искренне восхищены, что вы принимаете личное участие во всем этом. Но не опасно ли это для вас?

– Ассасин не осмелится на меня напасть. Он умен, но со мной ему не тягаться. И потом, у меня есть веские основания для личного участия. Флорентийское семейство Пацци подвело нас. Я искренне надеюсь, что венецианское семейство Барбариго не даст мне повода для разочарований…

Родриго посмотрел на братьев. Взгляд его по-прежнему оставался сердитым.

– Кто такие Пацци? – усмехнулся Сильвио. – Кучка глупцов…

– Пацци, – перебил его Родриго, – были влиятельным и уважаемым семейством, но их уничтожил один молодой ассасин. Так что не стоит недооценивать врага, который сейчас находится в вашем городе. Иначе и семейство Барбариго разделит судьбу Пацци.

Родриго умолк, давая сказанному отложиться в голове слушающих.

– А теперь ступайте. Действуйте быстро и наверняка. Мы не можем себе позволить еще один провал!

– Что вы намерены делать дальше, магистр?

– Я возвращаюсь в Рим. Время сейчас дороже всего!

Родриго порывисто встал и вышел. Эцио продолжал наблюдать за ним с балкона. Борджиа шел один. Он пересек площадь. Целая стая голубей, оказавшаяся у него на пути, испуганно поднялась в воздух. Испанец направлялся к Венецианской гавани. Вскоре разошлись и остальные участники встречи. Едва выйдя на площадь, каждый из них повернул в свою сторону. Выждав еще немного, Аудиторе спрыгнул вниз и поспешил к Антонио.

Его встретила Роза, наградив жарким поцелуем.

– Убери свой кинжал в ножны, – улыбнулась она, обнимая Эцио.

– Ты – единственная, кто заставил меня его обнажить. И только у тебя для него есть подходящие ножны, – добавил он и тоже улыбнулся.

– Тогда идем, – сказала Роза, беря его за руку.

– Нет, Роза, mi dispiace veramente[107], не могу.

– Никак я успела тебе наскучить?

– Ты же знаешь, что нет. Но мне нужно видеть Антонио. Срочно.

Холодные серо-голубые глаза светились решимостью. Роза поняла: Эцио сейчас не до утех.

– Ну хорошо. На этот раз я тебя прощаю. Антонио у себя в кабинете. Мне кажется, он очень тоскует по макету палаццо делла Сета. Представляешь? Даже сейчас, когда он заполучил настоящий. Идем!

– Эцио! – воскликнул Антонио, увидев, кто пришел. – Почему у тебя такой мрачный вид? Все в порядке?

– Если бы… Я подслушал очень важный разговор. Карло Гримальди и братья Барбариго – Сильвио и Марко – в заговоре с… одним человеком, которого я очень хорошо знаю. Его называют Испанцем. Они замышляют убить дожа Мочениго и заменить его одним из своих.

– Ужасные новости. Если дожем станет кто-то из них, в их руках окажется вся венецианская торговля и флот. – Антонио помолчал. – И они еще называют преступником меня!

– Антонио, ты поможешь мне их остановить?