Страстное желание - Николь Джордан

– Едва ли меня можно назвать героем, – сдержанно заметил Лусиан.

– Вы слишком скромны, сэр.

Бринн была уверена, что такой человек, как Каслрей, не разбрасывается лестными отзывами. Хотелось бы знать, чем на самом деле Лусиан занимается и каковы его действительные заслуги перед страной.

Только когда они с ним возвращались домой, у Бринн появилась возможность отчасти удовлетворить свое любопытство. Она едва могла разглядеть Уиклиффа, сидящего рядом. Лампы в салоне экипажа не зажигали, и лицо его оставалось в тени.

Бринн молча изучала его профиль с минуту, прежде чем решилась задать вопрос, который не давал ей покоя с тех самых пор, как она услышала хвалебные отзывы о нем лорда Каслрея.

– Чем вы на самом деле занимаетесь в министерстве?

– Всем, что требуется, – уклончиво ответил Лусиан.

– И жизнью приходится рисковать?

– Редко.

– Но вы все же рисковали.

– Я просто исполнял свой долг. Бринн покачала головой:

– Немногие аристократы считают своим долгом работать на правительство. Как, впрочем, и работать вообще. Мне интересно, как с вами такое случилось? Что побудило вас к этому?

Лусиан повернулся к ней.

– Ты хочешь вежливую отговорку или горькую правду?

– Правду, конечно.

– Откровенно говоря, я устал от беспутной жизни. – Он помолчал немного, дав ей, время обдумать услышанное, после чего добавил: – В моем решении не было ничего героического. Я рос, не зная никаких ограничений, с сознанием своей избранности и получил наследство, будучи молодым. Мои родители, путешествуя за границей, заболели лихорадкой и умерли, едва мне исполнился двадцать один год. Мне досталось огромное состояние, с которым я, честно говоря, не знал, что делать. Моими наивысшими достижениями были победы в картах или на скачках. Долгое время я чувствовал… – Лусиан помолчал, словно подыскивая верное слово. – Чувствовал, что во мне чего-то не хватает. Я почти ничего не знал о том, что происходит в Европе. Впрочем, мне это было неинтересно. И вот шесть лет назад мой лучший друг был убит в морской баталии; сражаясь с французами. И его смерть заставила меня понять, что в жизни есть проблемы важнее, чем у какого портного заказывать фрак или куда сходить вечером развлечься…

Бринн поразило то, что муж делился с ней самым сокровенным. Возможно, она должна была благодарить за эту исповедь темноту или то перемирие, что они заключили, но, как бы там ни было, Лусиан только что поведал ей о чем-то глубоко личном.

Она в тишине осмысливала сказанное им.

Скоро экипаж подкатил к особняку Уиклиффов, и Бринн ощутила беспокойство совсем иного рода. До сих пор все шло совсем неплохо – вечер выдался на удивление приятным, но что готовит ей ночь? И если конкретно, намеревался ли Лусиан наведаться к ней в спальню и заявить на нее свои права супруга?

Сердце ее учащенно билось, когда она об руку с мужем вошла в дом. Но в точности как тогда, в их первую брачную ночь, Лусиана ждал посетитель.

Узнав от дворецкого о том, что мистер Бартон ждет его в кабинете, Лусиан послал жене взгляд, в котором она прочла, что в это время суток с хорошими новостями визитеры не приходят.

– Прости, дорогая, но я должен с ним поговорить. Бринн улыбнулась ему в ответ.

– Конечно, – тихо ответила она.

Уиклифф направился в свой кабинет. Филипп Бартон при его появлении немедленно поднялся со стула.

– Сожалею о том, что помешал вам, милорд, но я знал, что вы захотите узнать о том, что все украденное золото уже переправлено во Францию. Больше в этом сомнений нет. Оно в Болони.

Лусиан еле слышно выругался.

– Откуда его отправили во Францию?

– Об этом ничего не известно, ибо след неожиданно оборвался. Словно золото растворилось в воздухе.

– Как может целый воз золотых слитков просто взять и исчезнуть? – Лусиан понимал, что вопрос риторический.

– Возможно, партию разделили на несколько частей. Как бы там ни было, мои люди потеряли след. Мне очень жаль, милорд.

Лусиан сжал зубы, стараясь справиться с яростью.

– Ты не виноват, Филипп.

– Скорее всего, это работа лорда Калибана.

– Его видели?

– Нет, не в этот раз. Я подумал, что вы, возможно, захотите поехать во Францию, чтобы провести расследование на месте.

Лусиан молчал, взвешивая все за и против. У него руки чесались самому схватить Калибана, но ему отчаянно не хотелось уезжать из Англии. Он не мог оставить Бринн в Лондоне одну после того, как лед между ними только-только начал таять. Как бы там ни было, сейчас золото, скорее всего уже в казне Наполеона. И Филиппа отправлять во Францию не было смысла. Изворотливого Калибана уже, верно, и след простыл.

И в то же время там, во Франции, возможно, им, наконец, повезет напасть на след неуловимого Калибана, узнать о нем что-то конкретное.

– Нет, – ответил Лусиан, – сейчас я во Францию не поеду. Но я бы хотел, чтобы ты поехал вместо меня, Филипп.

– Я, милорд?

– Это шанс, один из немногих шансов найти Калибана. Мы не можем упустить возможность узнать о нем что-то существенное. Сейчас даже крохи информации на вес золота. А я не могу уехать из Лондона.

– А-а, понимаю. Вы думаете, что вполне возможно, Калибан и не уезжал во Францию. Возможно, он просто оставил золото заботам своих подручных. – Бартон нахмурился. – Руки опускаются, как подумаешь, что он может быть совсем рядом. И у нас под носом творит свои черные дела. А мы ничего не можем с ним сделать.

– Ты прав, – сказал Лусиан и с мрачным видом кивнул. – Поэтому я подумываю о том, не сменить ли нам направление поисков. Может, пора начать его искать прямо здесь.

– Здесь, милорд?

– Ну да. В Лондоне. Среди лондонского высшего общества. Под именем Калибана может скрываться любой джентльмен из общества. Мы знаем, что он богат и, скорее всего, наделен титулом. Но когда начнется сезон, он не захочет остаться в стороне от прочих и не станет лишать себя удовольствия светских сборищ. Я думаю, не попросить ли мне Вулвертона помочь снять с него маску.

Бартон нахмурился:

– Насколько я понимаю, лорд Вулвертон один из ваших самых близких друзей. Но мне кажется, ему нет дела ни до чего, кроме… – Бартон замолчал, сам, растерявшись от такой своей наглости.

– Кроме собственных удовольствий? – закончил за него Лусиан.

– Да, милорд. Простите мне мою прямоту, но можно ли доверить Вулвертону дело такой важности, как выслеживание предателя?

– Дейру можно доверять, поверь мне. Он не производит впечатления серьезного человека, но он свой в любой компании. Он всюду бывает, со всеми видится. Он может помочь нам, по крайней мере, сузить круг подозреваемых.

– Тогда, наверное, действительно имеет смысл его привлечь, – не слишком уверенно согласился Бартон.