Смерть приходит в Пемберли - Филлис Джеймс

— То, что Уикхем спасен, — чудо, хотя, надо сказать, присяжные вынесли нелогичный и неправильный вердикт: подсудимого не следовало признавать виновным, — сказал Дарси.

— Не могу согласиться, — возразил Элвестон. — Признание обвиняемого свидетели повторили дважды, и присяжные этому поверили. К тому же слишком многое осталось необъяснимым. Неужели капитан Денни вышел из коляски и побежал в густой и незнакомый лес в такую непогоду, только чтобы избежать неловкости при появлении миссис Уикхем в Пемберли? В конце концов, она сестра миссис Дарси. Скорее уж можно подумать, что Уикхем втянул капитана в некую противозаконную деятельность в Лондоне, а когда Денни отказался принимать в ней участие, заставил его навеки замолкнуть прежде, чем они покинули Дербишир.

Но было еще кое-что, способствовавшее такому вердикту, о чем я узнал, поговорив с одним из присяжных, пока еще находился в суде. Насколько известно, у старшины присяжных есть овдовевшая племянница, которую он нежно любит, ее муж принимал участие в Ирландском восстании и был убит. С тех пор он питает непримиримую вражду к армии. Будь это известно, Уикхем, несомненно, мог дать ему отвод, но у старшины другая фамилия, и его секрет остался нераскрытым. Уикхем еще до суда дал понять, что не собирается давать отвод кому-то из жюри, хотя у него было такое право, или обеспечить трех свидетелей, которые охарактеризовали бы его. С самого начала он держался как оптимист или, скорее, как фаталист. Заслуженный офицер, раненный при исполнении воинских обязанностей, теперь оказался судим своей страной. Если его честного слова, подкрепленного клятвой, недостаточно, то где ему искать справедливость?

— Меня мучает один вопрос — хотелось бы знать ваше мнение, — сказал Дарси. — Вы действительно верите, Элвестон, что умирающий мог нанести этот первый удар?

— Верю, — ответил Элвестон. — В своей практике я встречался с такими случаями, когда смертельно больные люди в критические моменты проявляли исключительную силу. Сам удар был слабый, и после этого он недолго ковылял в лесу, но я не верю, что до постели он добрался без посторонней помощи. Скорее всего Уилл оставил дверь приоткрытой, мать вышла, нашла его, помогла дойти до дома и уложила в постель. Возможно, именно она вытерла кочергу и сожгла платок. Но я думаю, и, уверен, вы тоже, что вынесение этих подозрений на суд публики не послужило бы на пользу правосудию. Доказательств нет, и никогда не будет, и, полагаю, надо радоваться скорому королевскому помилованию и тому, что Уикхем, показавший замечательную выдержку во время испытания, обретет свободу и начнет, будем надеяться, новую, более удачливую жизнь.

Ранний ужин прошел почти в полном молчании. Дарси ожидал, что избавление Уикхема от публичного повешения будет таким радостным событием, что все прочие тревоги отступят, но, когда этот главный предмет тревог исчез, на него навалились мелкие. Какую историю они услышат от Уикхема? Как им с Элизабет избежать во время пребывания у Гардинеров кошмара публичного любопытства и какую роль играл (если играл) полковник в этой таинственной истории? Ему отчаянно хотелось оказаться в Пемберли, и еще его грызло предчувствие, которое он счел необоснованным, что там не все в порядке. Он знал, что Элизабет, как и он сам, последние месяцы редко спала крепким сном, и груз на сердце от неминуемого несчастья (она это тоже чувствовала) был следствием чудовищной усталости тела и духа. Остальные за столом тоже испытывали чувство вины из-за того, что не могут достойно отпраздновать поистине чудесное освобождение. Мистер и миссис Гардинер были, как всегда, внимательны, но заказанный миссис Гардинер изысканный обед остался почти нетронутым, и гости поспешили на покой вскоре после того, как подали последнее блюдо.

За завтраком стало заметно, что настроение у всех поднялось; первая ночь без ужасных сновидений принесла отдых и крепкий сон, и теперь они были готовы к встрече с новым днем. Полковник все еще был в Лондоне и приехал на Грейсчерч-стрит. Поздоровавшись с мистером и миссис Гардинер, он сказал:

— Мне нужно рассказать тебе, Дарси, о моей роли в этой истории, теперь я имею право открыться, а ты — выслушать меня до приезда Уикхема. Хотелось бы поговорить наедине, но впоследствии ты, конечно, можешь все передать миссис Дарси.

Полковник не скрыл от хозяев цель своего визита, и миссис Гардинер предложила ему и Дарси уединиться в ее гостиной, самой удобной и тихой комнате в доме, которую она специально подготовила для подобных встреч: комната не годилась для большого числа гостей, но завтра, когда Элвестон приедет с Уикхемом, знаменательная встреча состоится именно в ней.

Мужчины сели, и полковник подался немного вперед, ближе к собеседнику.

— Для меня важно изложить свою версию раньше Уикхема — тогда ты сможешь сопоставить оба наши рассказа. Ни у одного из нас нет причин гордиться собой, но я все время старался поступать как лучше и, желая поддержать Уикхема, сказал, что верю и в его добрые намерения. Я не собираюсь оправдываться, просто хочу объяснить свое поведение и постараюсь сделать это как можно короче.

В конце ноября 1802 года, находясь в своей лондонской резиденции, я получил письмо от Уикхема. В кратком послании он сообщал, что у него неприятности и он очень рассчитывает на встречу в надежде получить совет и некоторую помощь. Мне совсем не хотелось заниматься его делами, но я был ему обязан и не смог отказать. Во время Ирландского бунта он спас молодого капитана, моего крестника, служившего под моим началом; тяжело раненный, тот лежал на поле боя. Руперт недолго жил после ранения, но зато у его матери — и у меня — появилась возможность проститься с ним и сделать все, чтобы он умер спокойно. Такой поступок не забудет ни один благородный человек, и потому, прочитав письмо, я согласился встретиться с ним.

История оказалась заурядной и была рассказана им весьма бесхитростно. Как тебе известно, в Хаймартене регулярно принимали его жену, но не его, и в таких случаях он останавливался в местной гостинице или меблированных комнатах, стараясь устроиться как можно дешевле и вовсю развлекаясь, пока миссис Уикхем не снисходила до того, чтобы присоединиться к нему. Жизнь в то время у них не ладилась — существовали словно на перекладных. Уйдя из армии — чрезвычайно неумный поступок, на мой взгляд, — Уикхем сменил много работ, нигде подолгу не задерживаясь. Его последнее место — служба у баронета, сэра Уолтера Элиота. Уикхем не откровенничал и не называл причины, почему он оставил это место, но дал понять, что баронет легко поддался чарам миссис Уикхем, что не понравилось мисс Элиот, а он не гнушался заигрывать с самой леди. Все это я рассказываю, чтобы ты знал, какую жизнь они тогда вели. Уикхем искал новую работу, а миссис Уикхем нашла удобное, хотя и временное жилище у миссис Бингли в Хаймартене, предоставив мужа самому себе.

Ты, наверное, помнишь лето 1802 года — теплое и лучезарное, и поэтому, экономя деньги, Уикхем какое-то время спал на природе, что не в тягость для бывшего солдата. Он всегда любил лес в Пемберли и проходил пешком много миль от гостиницы неподалеку от Ламтона, чтобы провести там несколько дней и ночей, ночуя под деревьями. В этом лесу он и встретил Луизу Бидуэлл. Ей тоже было скучно и одиноко. Она прекратила работать в Пемберли, чтобы помогать матери ухаживать за больным братом, а обремененный многими обязанностями жених Луизы редко ее навещал. С Уикхемом она познакомилась случайно. Тот никогда не пропускал хорошенькой женщины, и результат этой встречи был предсказуем, учитывая его характер и ее чувствительность. Они стали часто встречаться; заподозрив, что ждет ребенка, Луиза сказала об этом Уикхему. Поначалу он проявил больше великодушия и сочувствия, чем можно было ожидать; по-видимому, она ему действительно нравилась, а может, он даже немного влюбился. Но вне зависимости от его мотивов или чувств они составили совместный план. Она напишет письмо замужней сестре, живущей в Бирмингеме, поедет туда заранее, пока ее положение еще незаметно, там родит ребенка, которого выдадут за ребенка сестры. Уикхем надеялся, что мистер и миссис Симпкинс возьмут на себя ответственность за воспитание малыша как родного, но понимал, что это потребует денег. За этим он и пришел ко мне, и я действительно не знаю, где еще он мог искать помощи.

Хотя я не заблуждался относительно его характера, но никогда не испытывал к нему такого ожесточения, как ты, Дарси, и решил помочь. Был мотив и сильнее — желание уберечь Пемберли от всякого намека на скандал. Учитывая брак Уикхема и мисс Лидии Беннет, этот ребенок, пусть и незаконный, был бы племянником или племянницей тебе и миссис Дарси, а также Бингли. Мы договорились, что я дам ему взаймы тридцать фунтов без процентов с выплатой в рассрочку. Я не надеялся на возврат денег, но потратить такую сумму мог, и дал бы ему еще больше, только бы незаконный ребенок Джорджа Уикхема не жил в поместье Пемберли и не играл в вашем лесу.