Вторая половина олигарха - Марина Серова

Домой я приехала довольно поздно. Ариша, к моему удивлению, сидел на кухне с газетой в руках и потягивал чаек.

– Bon soir, ma chere, – радостно сказал дедуля, – тебя весь день не было… Я волновался. У тебя все в порядке?

– Более чем.

Я поставила свой ужин в микроволновку, а в ожидании его рассказала деду о сегодняшнем приключении на съемной даче Золотова. Ариша слушал, буквально затаив дыхание.

– Полетт, так ты спасла тех девочек?

– Почему я? Мы все спасли: я, Алина и Антон.

– Но ведь это была твоя идея поехать туда!

– Да, дедуль, я с самого начала подозревала, что с дачей что-то нечисто.

– А чемодан, значит, ты еще не открывала?

– Сам видишь: я только что приехала. Чемоданом мы с Алиной займемся завтра. А у тебя как дела, дед? Ты сегодня решил не ходить в казино?

Ариша лишь рукой махнул:

– А! Я решил сделать перерыв. Версальского там сегодня все равно не будет, он уехал на пару дней по своим коммерческо-криминальным делам.

– Это тот, который сделал мне липовые документы? – уточнила я.

Ариша кивнул:

– Он самый. Интересный человек, не смотри, что криминальный авторитет. На последней нашей вечеринке – в доме у Иосифа Карловича – Версальский рассказывал нам о своей двоюродной сестре. Полетт, я был просто шокирован! Бывают же такие женщины!

– Уточни, какие именно.

– Во-первых, вес этой, с позволения сказать, дамы составляет не менее ста пятидесяти килограммов. Сам Версальский называет свою кузину бомбой. А еще бой-бабой. Во-вторых, от этой мадам сбежали два мужа.

– Сбежали?

– Именно. С первым она прожила года три, и смылся он очень красиво – ночью, с ее деньгами и драгоценностями. Второго она не могла найти года два. Наконец захомутала какого-то бедолагу. Но этот смог вынести семейное счастье только год и покинул свою даму сердца тоже неординарно: через балкон, в одних трусах, так как жена не давала ему одежду и не выпускала из дома в страхе, что он от нее сбежит.

– Лихо! На каком, интересно, этаже живет эта несчастная?

– На четвертом. Парень спустился по балконам и дал деру в машине своего друга.

– Видать, сильно припекло, если он рисковал жизнью.

– Но дама эта далеко не несчастная. Во-первых, она когда-то работала охранницей в тюрьме. Потом подалась в криминал вслед за кузеном. У женщины было все: квартира, машина, деньги… Не было одного: счастья в личной жизни. Версальский говорил, что ей бы родиться мужчиной, с ее-то крутым характером, и стать командиром дивизии, но судьба посмеялась и сделала ее женщиной. Правда, с фигурой японского борца-сумоиста.

– Ого! И что, сильно крутой нрав у леди?

– Версальский говорит, что она, в случае чего, сразу бьет кулаком по физиономии. Или ногой в пах.

– Великолепная дамочка!.. Чем, интересно, она сейчас занимается?

– Разочаровавшись в мужчинах, семейном счастье и любви вообще, эта дама – кстати, у нее даже имя мужское: Евгения – практически ушла в монастырь.

– Не может быть! С таким-то характером…

– Точнее, она сама организовала что-то вроде монастыря. Где-то неподалеку от глухой деревни купила ферму, переехала туда с двумя такими же обиженными на мужей подругами и разводит там свиней. На ферме у них работают несколько мужчин в положении рабов. Их не выпускают с территории, кормят всего два раза в день объедками, бьют за малейшую провинность. Они ходят за свиньями, а фермерши-мужененавистницы вымещают на них обиду на весь мужской пол.

– Слушай, дед, а ведь это то, что мне надо! А твой Версальский согласится подарить своей кузине еще одного бесплатного работничка?

– Я думаю, он сделает это с удовольствием. Он уже подкинул ей пару неугодных ему людей.

– Когда, говоришь, он приезжает?

– Должен быть завтра.

– Вот завтра же и поговори с ним насчет еще одного работничка! Надо же его кузине расширять свой бизнес!

Ариша пообещал мне решить этот вопрос.

На другой день к одиннадцати я приехала в дом Золотова. Мы с Ваней, как обычно, провели занятие английским, а когда я выходила из комнаты, меня остановила няня Валя. В своем платочке, без косметики, она была похожа на монашку.

А у нее некрасивые широки брови, подумала я. Мужские. Такие, кажется, называют соболиными, но ей они совершенно не идут. Валентина между тем завела меня в комнату, которая раньше принадлежала ее предшественнице, и, пристально глядя мне в глаза, неожиданно сказала:

– Я знаю, кто вы.

– Я тоже это знаю.

– Вы не поняли: я все знаю.

– Что все?

– У нас нет времени на разговоры: скоро Корнил приедет на обед, а после обеда повезет Ваню в «Детский мир» за одеждой и игрушками.

Я опешила. Что это? Провокация? Меня раскусили?

– Я вас не понимаю… – начала было я, но Валя меня перебила:

– У нас нет времени, – тихо и настойчиво повторила она. – Если вы хотите похитить Ваню, то делать это надо сегодня, в магазине.

Я снова пристально посмотрела на Валентину. Голос ее был мне знаком. Но я не узнавала ее.

– Простите, а вы кто?

– Значит, все-таки не узнали! Оказывается, я хорошая артистка! Не зря когда-то хотела поступать в театральный… Сейчас я бы сама себе поставила «пять» по актерскому мастерству…

С этими словами женщина сняла платок и очки, отлепила «брови». Я чуть не села там, где стояла: передо мной была няня Рита!

– Черт! – вырвалось у меня.

– Я решила помочь вам, потому что это неправильно…

– Что неправильно?

– То, как этот самодур поступил с Мариной. Выгнал, отнял детей… Да и надо мной он тоже поизмывался… Поэтому я и решила помочь вам.

– А как же вы?..

Она усмехнулась:

– За меня не волнуйтесь, я смоюсь отсюда сразу после похищения Вани… Я же знала, что после пропажи дочери Корнил будет меня искать. А где лучше всего спрятаться, как не в доме того, кто ищет?! Уж здесь он меня точно не найдет! Я снова подала свои данные в агентство… Я знала, какая няня ему понравится! За три года я его хорошо изучила.

Да, вот это Рита! Я не успела ничего ей ответить, внизу послышались голоса.

– Вам надо спешить! – Она подтолкнула меня к лестнице. – Удачи вам! Если у вас все получится, буду считать, что за себя я этому самодуру отомстила.

Народу в магазине было много. Корнил ходил по этажам и залам, держа Ваню за руку. Колоритная фигура Дорика маячила на крыльце в ожидании хозяина. Мы все трое – я, Алина и Марина, – переодетые и загримированные до неузнаваемости, ходили за ними по магазину на некотором отдалении и ждали удобного момента. Вот навстречу Корнилу вышел Антон Ярцев, тоже загримированный нами. Увидев Золотова, которого мы ему предварительно показали издалека, он подошел к нему и, радостно раскинув руки, закричал:

– Корнил! Здорово! Какими судьбами?

Мы тут же приблизились к Золотову сзади и встали в цепочку. Последней из нас была Марина. Корнил растерялся. Антон подал ему руку и продолжал свой спектакль:

– Здорово, Кóзел! Сто лет не виделись!

Этот трюк придумала я. Я точно знаю, что, когда человеку подают руку и при этом называют по имени, он эту руку пожмет. Так и случилось. Корнил отпустил мальчика и протянул руку Антону, пролепетав растерянно:

– Что-то я вас не помню…

Я тут же подхватила Ваню под мышки, передала его назад Алине, та – Марине, и обе они побежали с ним к складу, в котором мы предварительно побывали и запаслись большой пустой коробкой. Я осталась за спиной Золотова на случай, если он быстро обернется и бросится в погоню. Я должна была хоть на несколько мгновений загородить ему дорогу и задержать. Но этого не понадобилось: Золотов обернулся не сразу. Он стоял и выяснял с Антоном, кто он и откуда его знает. При этом Антон так и не выпускал его руку из своей. Я обернулась и тоже побежала на склад.

Из магазина мы вынесли мальчика в большой упаковочной коробке, благополучно миновав Дорика, который ни одну из нас не узнал. Поставив коробку в мою машину, мы все прыгнули в нее и помчались к дому, в котором Марина снимала квартиру…

Ярцев позвонил мне позже и рассказал, как удрал от Золотова: когда тот обернулся, чтобы посмотреть на сына, он быстро рванул с этого места и затерялся в толпе. Я вздохнула облегченно: операция «похищение Вани» прошла успешно! Пострадавших с нашей стороны не было.

Итак, счастливая мать снова обняла своих детей. Оставив их на съемной квартире, мы с Алиной отправились ко мне. Вскоре туда подтянулся и Ярцев. Мы вскрыли чемоданчик, прихваченный нами с дачи, и обнаружили в нем огромную для нас сумму денег – почти пять миллионов рублей.

В этот же день каждой из похищенных девочек мы передали по семьсот тысяч на лечение и реабилитацию. Родителям умершей в подвале Кати мы отвезли миллион. Марине дали еще один «лимон» на обустройство на новом месте, и она в тот же день выехала с детьми к своим родителям. Оставшуюся мелочь решено было разделить между нами троими как непосредственными участниками событий. Это было нашей премией за риск и благородное дело восстановления справедливости. Мы с Алиной на свои доли решили, когда разберемся с Корнилом окончательно, съездить на море.